Полная история ислама и арабских завоеваний - Александр Попов

Как-то раз Абу Талиб, занимаясь торговыми делами, случайно наткнулся в пустыне на своего сына и племянника, которые громко произносили слова молитвы. Удивившись, он вопросил, кому же они здесь, в пустынном месте, поклоняются.

Мухаммед честно рассказал все, что нам уже известно, и страстно призвал главу хашимитов признать единого Бога. Тот был не готов отречься от веры отцов, но ничего плохого в новой религии не увидел и разрешил сыну следовать за новым Пророком, пообещав, что если из-за новой веры возникнут какие-либо конфликты, то хашимиты заступятся за Мухаммеда.

Такая защита подтолкнула Мухаммеда к решению впервые провести публичную проповедь в Мекке, и результатом этого поступка стали новые приверженцы: одним из первых принявших новую веру стал видный представитель клана Тайм Абу Бакр. Он был прекрасным знатоком преданий и родословных, весьма любил умные беседы и славился еще как безупречно честный купец. Абу Бакр, вдохновленный проповедью Мухаммеда, самостоятельно понес ее в массы, начав пропагандировать ислам как среди друзей, так и среди тех, кому он покровительствовал. Вскоре решил принять ислам и его друг, Осман ибн аль-Аффан из мощного клана Абд Шамс, в клане, впрочем, видного положения не занимавший.

Через некоторое время, агитируя новых приверженцев, Абу Бакр привел к Мухаммеду тридцатилетних Аз-Зубайра из клана Асад и Абд ар-Рахмана, влиятельного человека из клана Зухра. Спустя некоторое время энергичный Абу Бакр привел к Мухаммеду еще двух, на этот раз уже юных, сторонников.

Впрочем, хотя ислам и вышел за пределы дома Мухаммеда, его проповедь все равно велась тайно, и за три года число исламистов увеличилось всего до сорока или пятидесяти, по разным данным, человек.

В основном это были молодые, хорошо обеспеченные жители Мекки, не добившиеся успехов ни в торговле, ни в общественной деятельности. Рабы и вольноотпущенники были тоже, но в очень малом количестве, и обычно они вступали в ислам вместе со своим господином. Примерно так же обстояло дело и с женщинами: они приходили лишь вместе с отцами или мужьями. Даже своих старших дочерей, к тому времени замужних женщин, Мухаммед вовлекать в ислам не стал.

Что привлекало этих людей к Мухаммеду – точно сказать сложно. Но, скорее всего, его проповедь была воплощением некоей мечты о Золотом Веке, о возвращении былых времен, где все равны и несут перед Богом равную ответственность, поддерживая друг друга. Социальное расслоение в Мекке в те времена достигло своего апогея, а религия оставалась прежней, и готовящийся социальный взрыв искал себе и нового Пророка и новой веры, которая бы всех уравняла.

В отличие от Христа, который провозглашал, что он принес «не мир, но меч» и предлагал отречься от этого мира, Мухаммед желал всего лишь сделать жизнь своих последователей максимально счастливой и комфортной именно на земле, его вера должна была объединять людей, а не разобщать их.

– После поклонения Богу самое лучшее дело – любить друг друга, – говорил Мухаммед, – но вы не исполните обязанностей своих перед Богом до тех пор, пока не будете любить друг друга...

Любовь должна, по словам Мухаммеда, начинаться с семьи, в которой муж любит и заботится о жене, а та благочестива и предана своему мужу. Родители обязаны любить детей, а дети – родителей. Нам трудно себе представить жестокие нравы того времени, но именно Мухаммед осудил арабский обычай убивать новорожденных девочек, и всего через несколько десятилетий об этом варварском обряде практически забыли.

Говоря о порядках в семье, Мухаммед утверждал, что дети не должны, даже мысленно, попрекать родителей за их поведение, достаток или внешность, – не должны их упрекать ни за что.

Рабство Мухаммед не осуждал, хотя и говорил, что мусульманин не может быть в рабстве у мусульманина, а отпустить на волю своих рабов другой веры будет богоугодное деяние, так как все люди, даже другой национальности и веры, созданы Богом. И, не разделяя слово и дело, первый подал пример, освободив своих рабов, которые впоследствии приняли ислам и стали верными сторонниками своего бывшего хозяина.

Отменил Мухаммед и обычай кровной мести, запрещая убивать «всякую живую душу, которую Бог запретил убивать, если только не по праву».

Выдвинутый Мухаммедом принцип милостыни, которая должна была «очищать» подающего, должен был сгладить социальное неравенство в общине. Кто не подавал милостыни, тот не мог считаться исламистом. Размер милостыни не был регламентирован, но сам Мухаммед подавал пример, тратя свое с Хадиджей имущество на поддержку бедных участников общины. Некоторые исламисты подавали милостыню сами, другие же жертвовали деньги Мухаммеду, чтобы творить добро в тайне от других. Все эти деньги распределялись весьма справедливо, и Мухаммед никак не выделял ни своих близких, ни родственников. В итоге из одного из богатых исламистов он стал чуть ли не самым бедным членом общины. Но это его не расстраивало – уже давно он проповедовал принцип умеренности, даже еще до прихода к нему Джабраила.

Проповедь отказа от богатства и роскоши Мухаммед дополнял примерами из жизни, утверждая, что власть находится «в руках злых». Это вызывало в его сторонниках, так и не добившихся, в основном, ни богатства, ни должностей, живейший отклик.

Своим последователям Мухаммед велел делать то, чем и сам занимался уже много лет: молиться, поститься, размышлять о Боге и совершать добрые дела.

Религия только создавалась, и верующие очень часто обращались к Мухаммеду за уточнениями по множеству вопросов. Не удивительно: мир, с точки зрения Мухаммеда, был гораздо сложнее, чем казалось простым людям: его населяли ангелы и демоны, пронизывала божественная энергия, а чтобы в нем ужиться, приходилось принимать множество непростых решений.

Мухаммед порою не мог, видимо, даже и предположить, какие вопросы ему будут заданы, однако на правах Пророка всегда находил верный ответ. Он указывал, например, что физическая чистота перед Богом есть одно из условий веры, и настаивал, чтобы его последователи чистили зубы палочкой из акации – мисуаком (который не только чистит рот, но и угоден Господу, усиливает действенность молитвы, радует ангелов, просветляет глаза, придает блеск зубам, укрепляя их и отгоняя боль, а еще способствует пищеварению).

Ангел Джабраил, – утверждал Мухаммед, – велел ему употреблять для очищения рта именно мисуак. И после еды мисуак лучше двух служанок.

Также он велел своим последователям промывать по утрам нос, процедура эта, как мы понимаем, важна для здоровья, о чем Мухаммед, видимо, знал по собственному опыту, а к тому же во время сна в носу, как он утверждал, поселяются духи.

Такие же подробные разъяснения следовали и о том, почему по утрам необходимо не только помолиться, но еще и умыться, причем в чистой воде, а не из тазика.

Все эти гигиенические правила были хорошо известны и до Мухаммеда, но он систематизировал эти нормы и провозгласил их обязательными для каждого верующего.

Община собиралась почти каждый день по очереди в домах исламистов. Мухаммед произносил для начала небольшую проповедь, а затем верующие приступали к молитве. Пророк громко произносил небольшой фрагмент молитвы, а собравшиеся хором повторяли его слова. В положенных местах Мухаммед совершал поясные или земные поклоны, и вся община повторяла их за ним. Но, однако, в тесно населенной Мекке, не привлекая чужого внимания, молиться становилось все сложнее, и община стала уходить по ночам в пустыню. За это время она сильно сплотилась и стала настоящим братством, связанным узами как духовными, так и материальными.

Но Мухаммеда, хоть он и радовался подобному успеху, не покидало беспокойство. С самого начала создания общины видения ангела прекратились. Даже глядя на энтузиазм и преданность новообращенных, на укрепляющуюся общину, Мухаммед не радовался, как прежде, а все чаще и чаще впадал в глубокое уныние, даже депрессию, и согласно легенде порою даже размышлял о самоубийстве. Ислам осуждает самоубийц, а также людей, впавших в уныние, но, видимо, состояние Мухаммеда было таково, что он, не получая новых откровений, порою разочаровывался не только в той общине, что создал, но переставал верить в Бога и загробную жизнь.

Опасался он, по всей видимости, и того, что его община так и останется не слишком значительной сектой, каких было вокруг множество: знатные люди Мекки не хотели становиться исламистами, и приток верующих в общину, и так слабый, остановился окончательно.

Мухаммед стал в одиночку уходить в пустыню и целыми днями там ходил, не зная, что ему делать, и всматривался в пропасти, раздумывая, не стоит ли ему туда прыгнуть. Как-то, в минуту полного отчаяния, Мухаммед, давно присмотревший себе высокий и смертельно опасный обрыв, решился свести счеты с жизнью, но как только он дошел до обрыва и стал на самый край перед бездной, как ему явился Джабраил и произнес: