Грани снов - Алексей Бушков

прозрачно намекали, что не могут отпустить "такого специалиста".

— Мать, ну ты чего? — усмехнулся он. — Дело молодое.

— Давай-давай, поддерживай его. Внуков я не дождусь, — проворчала женщина, ставя тарелки на стол. — Так и помру. Славик, все приятели давно уж с семьями! Вон и Паша собирается. А ты? Теть Оля тебе привет передавала между прочим от Леночки.

Она выставила перед сыном хлеб и посмотрела укоризненно-выразительно.

— Конечно, не знает. Её никто в городе не знает, она из управления. Вроде инспектора. Я же говорил, что на совещании был, вот и познакомились. Устроил ей что-то вроде экскурсии.

Вяч хмуро жевал, даже не замечая, что именно он ест.

— С ней внуков я бы с удовольствием организовал. Но ты же понимаешь, мам, ну… Ну как была бы она норвежской принцессой. Без шансов.

От отложил ложку.

— Что-то я не голоден. Чего заладили, Леночка, Леночка. Она же глупенькая, как табуретка. Валерия вот знает, кто такой Шухов. Твоя Леночка Гоголя от Гегеля отличит? Отец, ну скажи ей…

— Кому в хозяйстве нужен твой Гегель? — обиделась мать. — Порядок нужен, обед горячий. Чтобы как у людей.

— Ничего, — хохотнул отец. — Сейчас комод ему поставим и будет порядок. Ты, Слав, мать не обижай. Переживает за тебя. А ты хватай девчонку, вдруг за собой в начальство потянет! В столицах пропишешься.

— Ты не переживаешь зато! Чего болтаешь-то ему? — переключилась женщина. — Сын балбес балбесом! Двадцать восемь лет — ума не нажил!

Отец шутливо прикрылся рукой от жены.

— Ну, попала шлея под хвост, побёгли отсюда, — подмигнул он Вячеславу, быстро доел и встал.

…

— Вы б хоть полки вынули! — крикнула им с кухни мать.

— Ай, так пойдет, — буркнул отец.

Мебельное чудовище весило не меньше тонны. Учитывая, что его пришлось спускать с четвертого этажа по экономичным пролетам лестницы пятиэтажки, подъезд услышал немало интересных мнений об этом знаменательном событии.

Сосед со второго этажа даже затушил цигарку и принялся суетливо помогать протискивать бандуру во входную дверь.

На месте отца и сына ждала не менее увлекательная часть доставки антиквариата, только в этот раз его нужно было поднимать. Слава смог убедить себя в том, что его обстановке сложно чем-то нанести эстетический ущерб, а практическое применение комоду он найдёт.

…

— Сам погонишь в гараж или тебя отвезти? В смысле, пиво будешь, или я буду?

Они с отцом курили у форточки.

— Ну ладно, ладно, женюсь на Лене, если маме так хочется. Ты ж знаешь — могу копать, могу не копать, как мастер скажет. Лена ничем не лучше и не хуже остальных. А Валерия… Чудес не бывает, она мне сама сказала, правда, по другому поводу. Нет в столицах печей, не поеду. Куда я отсюда? Разве что выйдешь на пенсию, и в деревню. Под Ставрополь, там тепло. Лена будет гусей пасти, а мы кузницу поставим. Я слышал, ручная работа сейчас в моде, ковать уж сможем, руки в плечах и голова соображает.

— Ты ж ее знаешь, — ответил отец, имея в виду жену. — Выест мозг чайной ложечкой, "никуда не поеду, у меня тут квартира, дача, цветы". Но рассказываешь — загляденье. А вообще… здоровье не то уже, да и денег нам хватит от квартир только на избу с удобствами во дворе в Ставрополье-то. Не, на такое мать не подпишется.

Он докурил и подошел к крану, покрутил так-сяк, крякнул.

— Принцессе точно не пойдет. Да и Ленке тоже. Умеешь же, чего не сделаешь? Вон и течь на стене… Да-а, давненько тут ремонта не было. Вот в отпуск пойдешь, подсоблю.

Он прихватил жестянку с пивом.

— За труды мне, в гараже выпью, пока мать не видит. Ты строго ее не суди, все бабам& детишек мелких подавай. У кумушек своих насмотрелась, вот и зудит теперь. А ты парень у нас хороший, мне бригадир ваш говорил. Только, говорил, не больно уважение имеешь.

Они еще немного поговорили о работе, об общих знакомых, и отец засобирался.

— Ну ты это, ремонт соберешься, маякни.

Он охлопал себя по карманам в поисках ключей от машины и достал мятый темный комок.

— Вот, в кармане двери лежали. Валерия твоя, имя-то какое не нашенское, забыла, видать.

Дверь закрылась. А в руках Вячеслава лежала пара небольших кожаных перчаток.

— Надо же, и правда забыла.

Вячеслав прикинул, время было не позднее, Лера вполне могла ещё быть на заводе. А неплохо бы не просто вернуть вещь, но и хоть чуть-чуть пройтись, или даже просто поговорить в холле гостиницы.

Он смотрел какую-то ерунду в телевизоре, делать ничего не хотелось, особенно не хотелось возиться с краном. Слава начал собираться в восьмом часу вечера.

К гостинице он дошел пешком. Покурил у входа и набрал мобильный принцессы Валерии.

Трубку не брали долго, но все же…

— Вячеслав? Добрый вечер!

Было слышно, что Лера обрадовалась.

Вячеслав обрадовался ещё больше.

— Валерия, добрый вечер! Обнаружил тут в машине забытые перчатки. Я прямо сейчас прямо у входа в гостиницу.

"Филолог ты, блин, прямой Вяч… Не сметь влюбляться в девушку и говорить, как школьник, нормально же общались…"

Лера молчала слишком долго, глядя на вечер за окном.

— Слава… я… я не в гостинице. Спасибо, что нашел их. По рассеянности вечно теряю перчатки, шарфы, ключи. Не знаю как теперь их забрать. Я бы хотела… в смысле забрать перчатки. Ох… нет, не только. И увидеться тоже, но…

— Ну… Ну, ты хотя бы в городе? Я могу доехать, куда скажешь. Ты занята? Ты не одна? Я могу в любой день. Я хочу тебя увидеть. Просто скажи, когда и куда, и я буду там.

Хороший вечер становился не таким хорошим. Надо было идти домой, мокнуть под дождем, завтра смена, потом ночная смена. Лучшие выходные в жизни стремительно подходили к концу, потом Лера уедет, потом придётся жениться на Леночке, потом дети, потом внуки, потом пенсия, и что потом? "Чёрт, Вячеслав, соберись уже."

— На своем грохочущем коне? — голос Леры потеплел. — Нет, не в городе. В том поселке, который мы проезжали. У комбината есть гостевой дом, отец настоял, чтобы оставшиеся дни я жила с ним. Ты знаешь, где это? И я могу выйти, но… не хочу для нас неприятностей. Может быть завтра за обедом? Я постараюсь улизнуть в столовую.

— Я могу приехать. Мне не страшно, максимум уволят. Но я не знаю твоего отца, не хочу сложностей тебе. Ну ничего, за один день без перчаток ты не очень замёрзнешь…

Жалкая попытка свести всё к возврату вещи, Вячеслав это прекрасно понимал.