Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад - Кэтрин Белтон

Кроезена.

Сразу после падения Берлинской стены западногерманские власти считали, что Штази лишь обеспечивали членов РАФ убежищем и поддельными документами. Но в ходе прокурорского расследования появились свидетельства более тесного сотрудничества этой группы со спецслужбами. Его результатом стали арест и предъявление обвинений пяти бывшим офицерам Штази из отдела по борьбе с терроризмом в сговоре с группировкой и подготовке взрывов на военной базе США в Раммштайне в 1981 году, а также в попытке убийства генерала Кроезена. Эти же обвинения были предъявлены и Эриху Мельке. Один из членов РАФ рассказал, что Штази частенько использовали их для транспортировки оружия террористам из арабского мира. Еще один член группировки сообщил, что в восьмидесятые годы он занимался делами Карлоса Шакала, который в то время жил под протекцией Штази в Восточном Берлине и проводил время в роскошных отелях и казино. Инге Ветт позже призналась, что была в тренировочном лагере в Восточной Германии, где ее готовили к нападению на генерала Кроезена в 1981 году.

Однако в хаосе, воцарившемся после объединения Германии, политики не выказывали желания расследовать преступления ГДР и отправлять под суд людей из госбезопасности. Пятилетние ограничения, наложенные на сотрудников Штази за сотрудничество с РАФ, истекли, и обвинения были сняты. Воспоминания о преступлениях померкли, а связи КГБ с РАФ вообще никогда не расследовались. Но Советы всегда следили за операциями Штази, и на каждом уровне был связной офицер. В высшем эшелоне Штази КГБ контролировал каждый шаг, и, по словам одного из членов РАФ, «Мельке и пернуть не мог без разрешения из Москвы». «ГДР ничего не предпринимала без согласования с Советами», — заявил высокопоставленный перебежчик из Штази.

Именно в такой среде работал Путин, и история, рассказанная бывшим членом РАФ про Дрезден, это полностью подтверждает. По его словам, в те годы Дрезден превратился в постоянное место встреч с членами РАФ. Этот город был выбран для контактов потому, что «там больше никого не было», — утверждает он.

— В Берлине присутствовали и американцы, и французы, и британцы, то есть все. Для своих дел нам нужна была провинция, а не столица.

Еще одна причина, по которой встречи решили проводить именно в Дрездене, заключалась в том, что Маркус Вольф и Эрих Мельке хотели дистанцироваться от подобных операций.

— Вольф был очень осмотрительным, ни во что не впутывался. Последнее, чего бы хотел такой парень, как Вольф, так это быть пойманным с поличным на поддержке террористической организации. […] Мы раз десять там [в Дрездене] встречались.

Вместе с другими участниками террористической группировки они приезжали в Восточную Германию на поезде, их встречали агенты Штази, отвозили на советском ЗИЛе в Дрезден, и уже там в секретном месте с ними встречался Путин и его коллега из КГБ.

— Мы никогда не получали от них прямых инструкций. Обычно они просто говорили: «Мы слышали о ваших планах — как вы собираетесь их осуществлять?» и делали предположения. Они предлагали другие мишени и спрашивали, что нам для этого требуется. Нам всегда нужны были оружие и деньги.

В Западной Германии члены РАФ вряд ли могли приобрести оружие, так что списки необходимого вручались Путину и его коллегам, затем передавались агенту на Западе, запрошенное оружие складировалось в тайном месте, и оттуда его забирали члены РАФ.

Часто роль Путина в дрезденских операциях описывают как пассивную, но все было наоборот. По свидетельству бывшего члена РАФ, Путин был одной из ключевых фигур, и именно от него получал указания один из генералов Штази.

Член группировки РАФ вспоминал, что серия страшных взрывов посеяла хаос в Западной Германии, а деятельность группы стала ключевой в попытке КГБ расшатать и дестабилизировать Запад. Конец советской власти и ГДР был уже близок, и есть вероятность того, что РАФ переориентировалась в своей деятельности на защиту интересов КГБ.

Одна из таких атак произошла через несколько недель после падения Берлинской стены. 30 ноября 1989 года в 8.30 утра глава «Дойче Банка» Альфред Геррхаузен вышел из своего дома в Бад-Хомбурге, сел в машину и поехал на работу. Когда автомобиль набрал скорость, раздался взрыв — 150 фунтов взрывчатки разнесли армированный лимузин на куски, а сам банкир погиб на месте. Детонатор сработал, когда лимузин попал под пересекавшие дорогу инфракрасные лучи. Убийство было выполнено с военной точностью, использовались самые современные технологии. «Эту атаку, должно быть, спонсировало государство», — заявил один из экспертов западной разведки. Как выяснилось позднее, офицеры Штази участвовали в организации тренировочных лагерей, где члены РАФ учились обращению со взрывчатыми веществами, противотанковыми ракетами и приборами детонации снарядов через фотоэлектрические лучи. Именно так было организовано убийство Геррхаузена.

Видный представитель деловых кругов ФРГ Геррхаузен был советником западногерманского канцлера Гельмута Коля. Убийство произошло в тот момент, когда появились реальные возможности объединения страны. В этом процессе «Дойче Банк» мог существенно обогатиться на приватизации восточногерманских государственных предприятий, но на эти активы претендовал также «Дрезднер Банк», в котором скоро должен был начать работать друг Путина офицер Штази Маттиас Варниг. По словам бывшего члена РАФ, уничтожение Геррхаузена было в интересах Советов: «Я знаю, что мишень выбиралась Дрезденом, а не самими РАФ». Теперь для этого участника группировки те дни почти забылись, но все же он с сожалением констатирует, что был лишь марионеткой в политических играх за расширение советского влияния.

— Мы просто оказались полезными идиотами для СССР, — с грустной усмешкой говорит он. — Так все и началось. Нас использовали для того, чтобы расшатывать и дестабилизировать Запад и сеять хаос.

После вопроса о поддержке РАФ со стороны КГБ и Штази по довольному лицу Хорста Йемлиха пробегает тень. Мы сидим за столом в залитой солнцем квартире, где он живет со времен ГДР — это в двух шагах от штаб-квартиры Штази и от виллы КГБ. Кофе подан в изящных фарфоровых чашках, стол застелен кружевной скатертью. Он утверждает, что членов РАФ привезли в ГДР только затем, чтобы отговорить их от терактов.

— Штази хотели предотвратить теракты, не позволить им вернуться к террористическим методам и дать шанс начать с чистого листа.

Но при вопросах о том, встречались ли в Дрездене члены РАФ с Путиным, задавал ли тон КГБ и оттуда ли исходил приказ убить Геррхаузена, его лицо мрачнеет.

— Я об этом ничего не знаю. И не знал, ведь дело было засекречено. Я не знаю, были ли вовлечены русские спецслужбы. Но если это так, то КГБ ограничил бы доступ к таким материалам и заявил, что это внутренняя проблема Германии. Они уничтожили гораздо больше документов, чем мы.

Историю бывшего члена