Тетралогия. Ангел оберегающий потомков последнего Иудейского царя из рода Давида. Книга вторая. Соединяющий судьбы - Давид Третьехрамов

– Вначале, когда конферансье объявил, что Романом будет исполнена еврейская песня, родители Марии как-то насторожились, напряглись, но со второго куплета заулыбались и даже стали подпевать. Им нравились простые, знакомые слова и чудесная музыка. Незаметно улыбался, ведь и на этот раз опыт и интуиция не подвели, очень довольный собой, классный руководитель.

В рассказе наступила маленькая пауза, и смог перевести дыхание. Мария уже не удивлялась, способностям Романа своими словами завладевать полным людским вниманием. Точно так же, как одноклассников, отвечая уроки, говоря о смысле жизни или ей о своих чувствах. А я первый раз за этот вечер извиняюще улыбнулся маминым учителям. На добрых лицах читая выражение лучших человеческих чувств, от любви до страданий, от нетерпения до исполнения давней мечты. От слёз радости до печальной улыбки, и всё это вперемешку с морем невысказанных вопросов.

– Что может устоять перед силой настоящей любви?

Спросил и сам же, тоном, не терпящим возражения, ответил:

– Конечно, они помирились, а недоразумение было забыто. Желая сделать незабываемый подарок и показать, как сильно влюблён. Парень по боковому склону поднялся на поросшую соснами вершину скалы, привязал к одной из них верёвку и стал спускаться вниз. На головокружительной высоте, красной краской, огромными буквами, на иврите, родном языке любимой девушки, написал прекрасные слова: «Мария ани охэф отах!». Пониже то же самое, уже по-русски: «Мария, я люблю тебя!». Своё имя и дату, 1941год.

До тех пор, пока Роман благополучно не спустился вниз, друзья со щемящим замиранием сердца, но с чувством восхищения, тревоги и беспокойства следили за происходящим. В то время никто из них не верил в Бога. Но как всегда в минуты страшной опасности, человек вспоминает о Нём, так и сейчас, находившиеся на этой горной поляне и видящие повисшего на страшной высоте человека, молили Создателя об удачном окончании романтической истории. Желая, другу и товарищу, живым и невредимым спуститься на землю. А когда так и произошло, классный руководитель шагнул к нему навстречу и первый раз в жизни, не владея собой, от пережитого напряжения, поднял сжатую в кулак руку, готовый ударить или разорвать мальчишку на кусочки.

Скорее всего, я один обратил внимание, как при этих словах закачал головой директор школы.

– Но именно в решающий момент произошло необъяснимое чудо! Девушка смотрела на любимого взглядом, на глазах превращающийся в живой розово-голубой свет, одновременно защищая его и умиротворяя находящиеся рядом сердца. Обволакивая странной дымкой, улыбающегося и никого не видящего, кроме также любимой девушки, паренька. Волшебный взгляд не только был виден и осязаем, но и зазвучал волшебной музыкой. Нежную мелодию услышали, почувствовали и сохранили на оставшуюся жизнь те, кто волей случая оказался на чудесной поляне. Учитель опустил руку, кулаки сами по себе разжались. Лицо приняло необычное, загадочное выражение. Махнув рукой, отошёл в сторону, так ничего и, не сказав.

На некоторое время в горле появился комок, заставивший замолчать. Успел перевести дыхание. Маленькая пауза подчеркнула внимательную тишину, стоящую вокруг.

– А потом все сидели у костра, искры которого уносились в бесконечность, к звёздному небу. Пели песни, мечтали о будущем, которое виделось только счастливым, справедливым и долгим.

Задушевные мягкие слова проникали в каждое сердце. Неожиданно чётко зазвенели металлом.

– Никто из них даже не мог представить в тот вечер, что над родиной уже расправляет чёрные крылья птица смерти. Что не пройдёт и месяца, как мальчики их выпуска вместе с классным руководителем уйдут на фронт. Ценой своей жизни, спасая человечество, этот мир, эту поляну, эту надпись на скале.

В напряжённой, кромешной тишине голос продолжал звучать колокольным звоном.

– Не зная того, что вскоре Роман, голодный, оборванный, тяжелораненый, несколько ужасных дней и ночей будет с боем вырываться из вражеского окружения. Сжав из последних сил зубы, помогая себе, где штыком, где гранатой, где голыми руками, прорвётся в расположение действующей армии. Вручит командованию пробитое пулями и осколками боевое знамя своей дивизии, разбитой в неравных боях с фашистскими захватчиками. Которое, несмотря на тяжелейшее ранение, смог спасти и вынести на своей окровавленной груди. А выполнив самый священный солдатский долг, останется, среди других добровольцев, прикрывать уходящую на восток мирную колонну стариков, женщин, детей, измождённых нечеловеческими муками и страданиями. Никто не знал тогда, что выполняя поступивший категорический приказ продержаться хотя бы один час, смогут удерживать лавину вражеского десанта в три раза дольше. Дав тем самым возможность свежим войскам занять оборону.

Голос стал тише и печальней.

– Что их всех до единого, растерзает на куски артиллерийский огонь прямой наводкой и сожжёт страшная бомбёжка обезумевших врагов. И, конечно, никто тогда не знал, что когда глубокой ночью на место гибели героев, проберутся местные жители, им даже нечего будет похоронить, кроме обрывков окровавленной формы и небольших останков человеческих тел. Что будут найдены и сохранены до светлых дней освобождения, несколько обгоревших фотографий и документов погибших здесь воинов.

Вновь голос заметно смягчился и потеплел.

– А тогда все сидели у костра, пели песни, мечтали о будущем. И не знали, что через ряд лет, словно предчувствуя скорую гибель, Мария вернётся к этой скале проститься с памятью о любимом. А вскоре, отрезанная огнём пожара, с верхнего этажа горящего детского дома, на связанных простынях будет спускать вниз маленьких детишек. Успеет спасти всех, а сама заживо сгорит под рухнувшей кровлей.

На несколько секунд вновь наступила напряжённая пауза. Я надеялся донести до всех свои чувства, свои переживания. Безумно хотелось быть услышанным и понятым людьми. Чувствуя кромешную тишину, с огромной благодарностью ощутил каждой частицей тела, задуманное удалось сделать. Громко, теперь уже чётким, командирским голосом произнёс.

– Эта песня посвящается моим ровесникам, отдавших жизни за свободу, счастье и независимость нашей Родины! За нас с вами! Комсоргу и старосте десятых классов 19 средней школы города Алма-Аты выпуска 1941 года, Марии Блёнд и Роману Шелихову. А также их любимым классным руководителям, находящихся сейчас в зале, и всем вам хорошо знакомых, Евгению Давыдовичу и Мире Соломоновне Боренштейн.

Свет потерял яркость, как при начале показа фильмов в кинотеатре. На задней стене сцены возникло изображение огромной, во весь экран, старой фотографии. На фоне школы стояли, обнявшись, эти учителя, ужасно молодые и зажигательно весёлые. А рядом, прижавшись, паренёк и девушка, невероятным образом очень напоминавших уже других, сегодняшних Романа и Марию. Над ними, на самом верху фасада здания, висел транспарант, поздравляющий выпускников 1941 года с окончанием школы. С непередаваемым восхищением все до одного человека повернулись и зачарованно смотрели на главных героев, только что прозвучавшей истории. Евгений Давыдович обнимал жену за вздрагивающие плечи, прижимая к себе, стараясь облегчить тяжёлое известие. Никто и никогда не видел таких побелевших лиц, с широко раскрытыми глазами, заполненными до краёв невыносимой болью за всех учеников, не вернувшихся с долгих, страшных дорог войны.

Замечательная песня множество раз звучала по радио, по телевидению, но теперь слышалась и открывалась совершенно новыми гранями. Снова сочетание звуков скрипки и ударника создали необычный эффект, без труда затрагивающие лучшие струны каждой души. Голос Романа, музыка, услышанная только что история, погрузили людей в печальное, но в то же время прекрасное душевное состояние. Возникла необычайно дружеская атмосфера, заполняя всех без исключения радостью и любовью. Размягчились сердца, плохие мысли улетучились, оставляя место сиянию утренней зари. Заполненный до отказа зал стал одним большим, добрым человеком, с одухотворёнными помыслами, дыша одним дыханием, переживая одним сердцем. Каждый видел что-то личное, сокровенное, самое дорогое. Среди этих картин представлялась плывущая в небесах пара белоснежных лебедей.

Мария тоже видела прекрасных птиц, чувствовала их ласковые крылья. Они были сильными, словно руки любимого, родного и единственного человека, обнимающего её тогда в парке, на их скамейке. Казалось никогда, не приходилось слышать таких чувственных, обращённых только к ней одной, заботливых интонаций. Ясно понимая, слова песни – прощальный ответ на всё произошедшее. Казалось, любимый никого не видит, и даже не смотрит по сторонам. У рядом стоящих с певцом музыкантов на глазах выступили и заблестели слезинки. Так близко, словно собственную боль, принимали горе и страдание товарища. Прошло всего несколько лет, как познакомившись, впервые узнали друг друга. Любовь и уважение к его маме заслуженно перешли на сына, и он платил друзьям теми же светлыми чувствами.