Стая - Владимир Сухарев

— Исполнителя найти нелегко, — сказал Крыленко, — но даже если нам повезет, он ничего не расскажет о заказчике. Он вообще его может не знать, и даже в глаза не видеть. Стрелки такого калибра обычно работают через посредника.

— Да, знаю я, — раздраженно проговорил Иван Андреевич, — у стрелка есть свой посредник, у заказчика свой. Между этими посредниками могут быть еще люди, причем их количество зависит от жадности заказчика и стрелка. Наш шанс как раз в том месте этой цепочки, где два посредника с обеих сторон друг другу знакомы. Но, не зная ни одного звена в этой цепи выйти в любую сторону цепочки практически невозможно. Это всё мне известно.

— Что же я могу изменить в такой системе? — уныло развел руками Крыленко.

Одинцов постучал карандашом по столу и, немного подумав, сказал:

— Что же получается? А, Крыленко? Висяк? А дело на контроле у мэра. Наверняка, он какой-нибудь друг или собутыльник Седова. Все они выходцы из бывшего комсомола или исполкома. Партхозактив, так сказать. Все это может кончиться плачевно. Мэр, увидев нашу беспомощность, вызовет бригаду из центра, из хваленого МУРа. Те будут резать по живому, найдут не больше нас, однако наворочают много. А потом последуют оргвыводы, несоответствия и так далее. Сам знаешь, что последует.

— Вряд ли Седов заинтересован в приезде ребят из МУРа, но и нам он ничем не поможет. Он сам постарается найти убийцу. Для Седова пятнадцатилетний срок для исполнителя слишком мал, он зажарит его живьем.

— Но мэр может и не спросить Седова и, желая прогнуться, вызовет москвичей.

— Может, — согласился Крыленко.

— Тут нужно крепко подумать, — проговорил Одинцов.

— Есть кое-какие мысли, но сначала поговорите со свидетелем, вернее со свидетельницей. Она в приемной.

— Кто?

— Невеста. Если у вас появится версия, то я у себя в розыске.

— Ладно, пригласи невесту.

Крыленко вышел из кабинета. Глядя ему вслед, Иван Андреевич подумал:

— Нет, братец. Капитан — это твой предел. Опер из тебя, как из волчьего хвоста сито. Так что не видать тебе очередного звания, как собственных ушей. Аналитик хренов. Если ты в уголовке самый толковый, то что тогда остальные?

ГЛАВА 11

Рыжий блаженствовал в номере «люкс» лучшей гостиницы города. Номер почти соответствовал наименованию «люкс» и не только по стоимости проживания. Комнат было две: спальня с большой двуспальной кроватью и ночным столиком, и гостиная с телевизором, холодильником, телефоном, мягкой мебелью и коврами. Правда, опытный глаз определил бы, что ковры не первой свежести и обои местами выцвели, и ванная слегка покрыта желтым налетом. Но Рыжий балдел от окружающего его великолепия и ничего этого не замечал. Такие хоромы он видел только по телевизору и даже не мечтал в них очутиться. Сюда устроил его Терентий. Он же дал Рыжему денег, велел приодеться и откормиться. Кроме этого Рыжий обещал Терентию не пить и честно продержался половину дня. Потом он все же сбегал в магазин и купил водки, несколько бутылок, решив, что бросать пить следует постепенно, а мгновенная завязка даже повредит здоровью.

Зато в остальном, он точно следовал указаниям Терентия: оделся с головы до ног, сделал прическу, тщательно брился и обильно опрыскивал себя французским дезодорантом. Рыжий с удовольствием рассматривал себя в зеркале, цокал языком, прищелкивал пальцами, оценивая под разными углами свой новый костюм. Потом вздыхал, снимая его, вешал в шкаф, и, облачившись в «Adidas», устраивался перед телевизором со стаканом русской водки и американской сигареткой. Вчерашним вечером он даже соблазнил горничную, немолодую, но еще вполне привлекательную женщину. Поэтому проснулся Рыжий в приятнейшем расположении духа и сладко потянулся:

— Вот это жизнь! — сказал он самому себе, присев в большой, застеленной свежим постельным бельём, кровати. Потом быстро вскочил, открыл холодильник, достал бутылку и прямо из горлышка сделал солидный глоток. Живительная влага приятно обожгла. Рыжий от удовольствия зажмурился, потом откусил от лежавшего в холодильнике яблока и снова возвратился в постель. Подняв трубку телефона на ночном столике, он дождался голоса дежурного администратора.

— Доброе утро! — пропел вежливый женский голос.

— Здравствуйте, это тридцать третий. Можно подавать завтрак.

— Через пять минут и приятного вам аппетита!

В трубке послышались гудки. Рыжий положил трубку.

— Сервис! Ха! — хмыкнул он, и, набросив халат, стал ждать завтрак. Он бы с удовольствием спустился в ресторан, или вообще пошатался бы по городу и там где-нибудь за кружечкой пива позавтракал, но Терентий не велел высовывать носа до тех пор, пока он не скажет. Поэтому и водки Рыжий купил с запасом, чтобы не бегать в магазин ещё раз. По этой же причине одежду он купил в магазине при отеле.

— В конце концов, здесь даже лучше, чем на улице, — размышлял Рыжий, — и уж, конечно, Терентий поместил меня сюда не по доброте душевной. Он запросит плату и по всем правилам. Интересно, какое у него дело? Сидел он вроде то ли за грабеж, то ли за разбой. Но это когда было? Лет десять прошло, может Терентий уже не раз масть сменил? Если же у Терентия все по старому, и предстоит «гоп-стоп», то сесть придется лет на шесть или восемь. И то если, а это наверняка, Рыжему не доверят главной роли.

— Ну и что? — философски рассудил он, — месяц такой жизни стоит этого! А может, и не поймают. У Терентия башка варит крепко, охота ему в ментовке вшей кормить. Не такой человек Терентий, чтобы всё не взвесив, голову в петлю совать! Нет, не такой! Может и выгорит. А сейчас, что раньше времени голову ломать.

Успокоившись, Рыжий с улыбкой на лице встретил горничную, которая катила впереди себя столик с завтраком.

— Доброе утро! — пропела она, и Рыжий по достоинству оценил ее пышные формы. Эта была помоложе и посмазливее своей сменщицы, которую Рыжий уже успел оценить.

— Доброе, доброе, — пробормотал Рыжий, и уселся за стол.

Горничная стала накрывать поминутно нагибаясь. Ее пышная грудь так и заколыхалась под шелковой беленькой блузкой. У Рыжего захватило дух:

— Ух, ты, стерва, — подумал он, — будь у меня такое богатство, я бы вообще не работал, а только бы показывал его за деньги.

— Как вас звать, красавица? — спросил Рыжий.

— Лена, — кокетливо ответила горничная.

— Елена Прекрасная?

— Надеюсь.

— А, я — Николай!

— Второй?

— Почему второй? — не понял шутки Рыжий.

— Надолго к нам? — вместо ответа задала вопрос Лена, прощая Рыжему его дремучесть.

— Как пойдут дела. Коммерция — вещь непредсказуемая, — важно ответил Рыжий.

— Ну вот, — горничная еще раз посмотрела на накрытый стол, — кушайте на здоровье.

Она грациозно удалилась, покачивая налитыми бедрами. Рыжий с восхищением посмотрел ей в след.

— Фу, ты черт. Вот это баба! — подивился Рыжий, — вот подожди, чертовка, доберусь и до тебя.

Он снова побежал к холодильнику и сделал изрядный глоток. Вчерашний успех в любовных делах произвел на Рыжего огромное впечатление. Не то, чтобы у него давно не было женщин. Нет, дешевых проституток в городе всегда хватало. За бутылку пива на вокзале можно запросто договориться. Дело было в том, что на чистом постельном белье, в огромной кровати Рыжий не занимался любовью ни разу в жизни. Даже когда он был женат, все это происходило второпях на диване. А здесь, в отеле, да еще сразу после ванны, секс оставил у него совсем иные ощущения, которые он испытал впервые.

— Ладно, — думал Рыжий, — за такую жизнь я согласен и десятку увезти, — повязав салфетку, он принялся за завтрак.

Уминая за обе щеки искусно приготовленный лангет, Рыжий удивлялся превратностям судьбы. Еще позавчера он ненавидел жизнь всеми фибрами души и желал поскорее возвратиться на зону, где хотя бы кормили три раза в день. Сейчас вспомнив вкус лагерной баланды, он чуть не поперхнулся. А сегодня? Сегодня он чисто вымыт, побрит, на нем приличная одежда и от него не пахнет козлом. В холодильнике есть водка, закуску носят прямо в постель. Бабы не просят себя долго уговаривать. Да и какие бабы-то! Не чета вокзальным шлюхам. И все это вежливо, на «будьте любезны»!

— Что-то Терентий уж сильно расщедрился, — подумал вслух Рыжий, — дело мне предстоит, видимо, не шуточное. Иначе, чего меня так умасливать?

Немного погрустив, Рыжий снова приложился к бутылке из холодильника:

— Ну и пусть. Каждому — своё. Я согласен сделать всё, что ни прикажет Терентий. Я мог бы сдохнуть и ни разу не пожить так, как сейчас.

ГЛАВА 12

Одинцов уже битый час допрашивал невесту убитого, но так и не мог понять: для чего Крыленко ее вызвал. Он вяло рассматривал сидевшую напротив него девицу, которая никак не выглядела убитой горем. Обыкновенная, смазливая пустышка с длинными красивыми ногами и манерами завсегдатая дорогих ресторанов. Одинцов выспросил у нее уже абсолютно все, но ничего стоящего, что хоть как-то было бы связано с убийством, он не услышал. Наконец он не выдержал и спросил напрямую: