Олеся и Арлекин - Айдар Павлов

Ашот погрузил на коллегу тушку, и тот пошел...

- Эй, ты куда?... - удивился Ашот.

Арлекин шел с коровой на спине вдоль магазина, за магазин, к какой-то дороге, которая бы смогла вывести его, которая приткнула бы его к ней, к Полине...

- Арлекин! - услышал он окрик обеспокоенного Ашота.

- Сейчас... - хрипло выдавил Арлекин. - Сейчас...

Он шел, петляя, быть может, совсем не туда, куда шел секунду назад. Он шел, обливаясь кровавым потом. Правда, кровь была не его, телячья, можно сказать, бутафорская, тем не менее, она текла по лицу и телу Арлекина, и многие зеваки, решившие ради любопытства поглядеть на Арлекина с телкой, даже падали в обморок. Впрочем, и он сам, не дойдя какого-то метра до своей дороги (была ли она?), грохнулся, придавленный откормленной тушей, на асфальт, посредине кровавой лужи...

Его привели в себя Ашот и Таир.

- Ты что? - спросил Ашот, улыбнувшись. - Забыл, где магазин?

- Я что-то задумался... - сказал Арлекин.- Я что-то совсем... - Он покрутил пальцем у виска.

- Ерунда! С кем не бывает? - подбодрил Таир.

Друзья поставили коллегу на ноги, помогли взвалить телку на спину, и Арлекин, покачиваясь, потащил ее обратно к магазину.

- Ничего, сдюжим, - сказал Таир Ашоту. - Парень крэпкий.

Не знаю, право, стоило ли упоминать об этом необычном эпизоде в жизни Арлекина? Тем более, что подобные проколы в работе он допускал не так уж и часто. Они, скорее, были исключением, чем правилом. В основном же, ни Ашот, ни Таир, более старшие и опытные друзья Арлекина, не имели к коллеге значительных претензий.

Да, невесело складывалась семейная жизнь Арлекина. Но ведь есть-то что-то надо было молодым Арлекину и Полине.

Чтобы хоть как-то скрасить серые трудовые будни, молодожены посетили оперу. И на людей хотелось посмотреть, и себя показать. Не в пример мужу, Полина выглядела эффектно в тот изумительный вечер. Ее черное, с блесками, платье радовалось вместе с телом, которое чем-то напомнило Арлекину очарование первых дней знакомства. Полина заметно помолодела и похорошела. Ну, что еще сказать?

- Великолепно! - прошептал Арлекин, ряженый во фрак со строгими короткими рукавами, узость которых немного стесняла движения (однако цена куцего фрака была раз в шесть практичнее той, которая обеспечила бы ему безукоризненную одёжку).

Попробовав застегнуть пуговицу, Арлекин совсем ее оторвал, махнул рукой, взял жену под руку, и они отправились в "Магазин-онера", где должна была состояться премьера нашумевшей оперы "Заведующий" с гениальным баритоном Яшей Брешкиным в роли Канио.

- С вас червонец, - сказал кассир.

- Даю шесть, - ответил Арлекин.

Полина тем временем вытягивала шею, чтобы как можно лучше рассмотреть цвет общества, ценителей и завсегдатаев "Магазин-опера".

- Червонец. - Кассир был неумолим.

- Ладно, даю семь...

- Червонец.

- Восемь! - решительно заявил Арлекин, демонстративно отвернувшись. - Если нет, мы уходим.

- Девять, - струхнул кассир, протягивая руку за деньгами.

- Сначала билеты, - попросил Арлекин.

- Билеты пусть побудут у меня. Сначала деньги - потом о билетах можно будет разговаривать.

- Деньги пока побудут у меня, - возразил Арлекин. - Покажете билеты - поговорим о деньгах.

Кассир осторожно извлек из стола два билета, навалился на них локтями и, ухмыльнувшись, спросил:

- Видели свои билеты?

- Да что вы так волнуетесь? – Арлекин неестественно улыбнулся.

- По-моему, это вы, вы волнуетесь. – Парировал кассир с серьезной миной.

Сделка произошла в долю секунды: Арлекин молниеносно овладел билетами, а кассир, громоподобно, - деньгами.

- Ты, все-таки, дал девять? - спросила потом Полина с укоризной.

- Пришлось, - вздохнул Арлекин.

- Мешок! - фыркнула Полина.

За их спинами шептались:

- А, это тот Арлекин, грузчик мяса с женой.

- Полина прекрасно выглядит!

- Посмотри! Вон, продавщица нашего магазина! Вон, вон! Помнишь? Ну, как же! Шикарный молочный магазин! Удивительная продавщица! Только кто там с ней, в коротких рукавах?

- Некто Арлекин, грузчик мяса.

- Вот как? Ничего пока о нем не слышал. Вот, Ашот. Видишь Ашота? Вот, это грузчик мяса! А из такого дохляка какой же грузчик мяса?... Как его?

- Арлекин.

- Он же переломится от куска сахара, хе-хе! Ему бы на кассе сидеть, хе-хе!

- Ах, кто это? - тихо вырвалось у Полина.

- А? - не расслышал Арлекин.

К ним подошел огромный красавец в образцовом фраке, с фиолетовой бабочкой на шее. Его черные, короткие волосы окаймляли аккуратный, тонкий лоб и едва не сливались с бровями, из которых сразу же вырастал величиной с пивную бутылку нос, гармонично переходящий в губы, столь же аппетитные и увесистые, сколь аппетитными и увесистыми бывают лишь два свежих баклажана. Венчал этот грандиозный портрет выдающийся и мягкий как боксерская перчатка подбородок.

- Ашот, - представился он сам Полине и потряс руку коллеги.

- Моя жена, Полина, - представил Ашоту Арлекин.

Они молча стояли пять минут. Полина заворожено смотрела на Ашота, Ашот жадно пожирал глазами Полину, а Арлекин потеряно топтался сбоку. Возникла дурацкая заминка.

"Что же он пялится?! - опомнилась Полина. – Даже неудобно…"

- Я могу помочь с мясом, - весьма кстати заговорил Ашот.

- Сколько? - покраснев, спросила Полина.

- Триста килограмм, - вырвалось у Ашота (право, Полина была неотразима!). - Кроме того, есть связи, - разоткровенничался прекрасный принц, - в лучших магазинах: одежда, обувь, рыба, водка, аппаратура, сантехника...

- Хватит, хватит! - шепнула Полина, словно торопясь куда-то. - Нас могут услышать! И незаметно сунула записку в ладонь Ашота.

Когда Арлекин с женой заняли места, Ашот удалился в сортир, сделал вид, что наклоняется к писуару, и скрытно прочитал:

«Любовь моя! Если б ты знал, как рвется к тебе мое сердце! Но видишь, я несчастная пренница жалкого шута! Приходи после первого действия за кулисы, утешь меня! Твоя Полина».

Ашот удовлетворенно дернул ручку писсуара. Хлынула вода. Он чувствовал невероятную силу, страшное обаяние и необычайную легкость.

Решительные и звучные аккорды с последующим взлетом гаммообразных пассажей возвестили о начале интродукции.

В прологе исполнитель роли продавца Тадео от имени автора обратился к зрителям, ждавшим от оперы легкого развлечения, с нижайшей просьбой не рассчитывать на многое:

- Мы, - пропел лицедей, - решили вам рассказать о неподдельных страданиях. В нашем представлении вы не увидите никакой фантазий, никакой выдумки. Мы будем петь лишь о правде, суровой правде жизни и мелочности трудовых будней. Только правдой вдохновлялся автор, только правдой вдохновлялись мы, и только правду мы предлагаем вам, дорогие потребители!

Занавес распахнут. Перед зрителями открываются декорации, восстанавливающие знаменитую Площадь Торговли эпохи дефолта. Повсеместно ощущается острый дефицит продуктов питания. Чтобы предотвратить ажиотаж, Правительство вводит карточки на хлеб, водку и сигареты. Место действия - одна из горячих точек, реализующая хлебобулочные изделия.

Действующие лица:

Канио - заведующий Хлебобулочной № 78.

Коломбина - кассир Хлебобулочной №78, жена Канио.

Тадео - продавец Хлебобулочной № 78, влюбленный в кассу Коломбины.

Сильвио - покупатель, влюбленный в Коломбину.

Покупатели, собутыльники Канио.

Солнечное утро. Булочная еще не открыта, а возле ее дверей уже толпится множество покупателей. С гиканьем и свистом бегут занимать очередь ловкие мальчишки и неторопливые бабушки, ворчливые дедушки и серьезные взрослые.

- Эй, спешите сюда!

- Скоро откроется магазин!

- Браво!

- Браво!

- Скоро начнут продавать формовой хлеб и батоны!

- Печенье и соломку!

- Сухари и пряники!

Народ в нетерпении: когда же откроется магазин? Наконец, двери открыты, выходит заведующий Хлебобулочной Канио и с поклоном приглашает всех отовариться. Но предупреждает: ровно в восемь вечера Хлебобулочная закрывается.

За кассой работает жена Канио, Коломбина. Все спорится у Коломбины, ею не может нахвалиться Канио, да и покупатели никогда не предъявляли к девушке никаких претензий.

Но вот, касса заела... Продавец Тадео тут как тут. Он пытается услужливо помочь Коломбине, но получает увесистую пощечину от заведующего. Покупатели смеются и издеваются над незадачливым взломщиком.

- Ну, погоди же, ворюга! - ворчит продавец и клянется при случае расквитаться с обидчиком. Уж ему-то известно, как насолить заведующему: Канио подозрителен, а у Коломбины среди покупателей есть молодой человек, Сильвио, вместе с которым она, по наблюдениям Тадео, кутит на не донесенную выручку с кассы.

Во время обеденного перерыва группа нетрезвых покупателей приглашает заведующего и весь персонал Хлебобулочной сходить в рюмочную. Канио, любитель этого дела, с радостью соглашается. Продавец Тадео придумывает дурацкий предлог, чтобы остаться в магазине.