За Пределом - Елена Лобанова

— Нет, в вашем государстве точно не заскучаешь. Ты же здесь вроде умирал от Светлых Чар? Яд пил!

— А-а! Вот это? Ар Минэль, не отвлекайтесь. Предали приказ и вернулись — быстро! Ваш «доклад» я Вам потом припомню. Рекомендую тебе, Тиалас — Нарвис Аль Арвиль — большой специалист по этим Чарам. Нарвис, ну давайте, нахмурьтесь, сделайте им страшшшно. О! Это он заговорщиков ко мне обратно привораживает. Пей, Тиалас! Под столом еще есть запас — три бочонка. На самом деле он — хитрейший твой Посол, поступил проще. Я бы сказал — лучше…

— Никак опять у тебя заговор. Амалирос, я столько не выпью! — Тиалас обреченно вздохнул.

— Нет, у меня интереснее. У меня двойня будет!

— Двойня кого? Выползней!? Не темни, Темный.

— Полегче, Тиалас, а то я тебе по старой дружбе за такие слова о моих детях поправлю всю твою Светлую красссоту на свой вкус…

— Аль Арвиль! — Тиалас был не против просто выпить. А кто потом кому будет красоту портить, это еще посмотреть надо. Но если никто не думает травиться, то, что же он так спешил? — Доложите внятно, о чем мне пытается сообщить мой Правящий Собрат.

— О! Владыка! Это так прекрасно! Амалирос — теперь мой родственник! Представляете? Я даже не совсем до конца могу это осознать и принять. Ничего страшнее… то есть, ну да — ничего страшнее в жизни себе не представлял. Не обращайте внимания — ему нравится, когда его считают страшным. Даже не знаю, как Вам объяснить. Но Повелитель Амалирос и Элермэ…

— Это я уже знаю!

— Тогда что же докладывать?! Вот от того, что Вы знаете, у этого счастливейшего из Вы… из Вас, Правители, будет двойня. То есть, не от того, что Вы об этом знаете… а Вы знаете, как это бывает после того, о чем Вы уже знаете. Я понятно доложил?

— Амалирос, это, что — правда? — Тиалас даже привстал, чтобы попытаться заглянуть в довольно прищуренные глаза Темного. — То есть, вот так сразу и…

— Тиалассс! Ну, не все же, как ты. По одному, да по одному. Мы, Темные, в отличие от вас, Светлых, может и думаем слишком долго — о семье, о долге… Зато потом — сразу вот так! Согласись, тут я тебя обставил!

— Ну, ладно. Я даже спорить с тобой не буду, кто из вас двоих думал — Темный или Светлая. Это же… Амалирос, ты что, не понимаешь? Это же объединение народов на Высшем уровне! Это же политически верный ход. Кстати, это у тебя — политический ход или как? — Озерный Владыка не мог поверить, что Выползень наконец-то женится просто так. Но от попадания кулака в челюсть увернулся. — Нет! Ну, кто бы руками махал! А!? Может тебе припомнить кое-что?

Присутствующие в зале затихли. Бывшие Открывающие вообще забились в угол. Это же… это же схватка Повелителей. Это война! Но, к сожалению трех бывших Открывающих, Амалирос и Тиалас призывали на помощь не мощь стихий, а мощь собственных глоток. Тиалас упирал на то, что Амалирос оскорбил Деву, а Повелитель Темных настаивал, что Светлый только что оскорбил Мать его детей. Причем двух сразу.

— Ладно, будем считать, что мы исчерпали этот… дипломатический конфликт. — Тиаласу надоело спорить. Темный все равно вывернется. — Ну, а подданным ты так и объявишь, да?

— Нет, конечно! Естественно, я заявлю о политических преимуществах. А их разве нет? Или их отменили? Не морочь мне голову, Светлый. Одно дело — что я скажу подданным, и другое — то, что ты обо мне подумал. А что я раньше думал — к делу не относится. Обстоятельства поменялисссь! Понял?

— Понял! Выползень ты, Амалирос. А это что за чертеж?

— Детская. С курятником.

— С чем? Гм. И, ах, да! Поздравляю. За это надо выпить. Аль Арвиль, и Вас поздравляю. А это что за маленькие склянки? Добавки?

— Нет, не трогай! Это зелья. Кстати, Ар Минэль, — Амалирос никогда ничего не бросал на полдороги и не забывал. — Дайте им эти три склянки — и пусть пьют залпом. Записывайте ощущения. Да не свои! Пусть они расскажут, что чувствуют. Нарвис, не забывайте махать руками. Смотрите, Тиалас, кажется, сработало! Видите, как крайний на меня смотрит — с обожанием. Так, это у нас… ах, это у нас та самая настойка с неожиданным эффектом обел… обалдения. О! Как его мотает, а? Что он там бормочет, Ар Минэль, повторите! Нет, Тиалас, там ничего смертельного — бетель, настойка полыни и маковый сок, ну и всякая чепуха по мелочи. Кто я? Птичка? Какая птичка? Клювастенькая? Дайте остальным того же самого, хочу убедиться, что эта штука на всех одинаково действует… Что он там воркует? Нет, скажите ему, что он не мой птенчик! И ему больше не дадут поклевать из этой склянки. Что значит, он у Вас её отнял?! Свяжите его — он в буйство впадает! Ладно, остальное завтра вечером допьют. С Вами Ар Минэль любой научный эксперимент провалить можно. Все. Уводите их отсюда! Мастера, жду вас завтра с утра. И приготовьте, что-нибудь такое, чтобы не только мне понравилось. У детей все-таки Мать есть. Нарвис… уснул. На радостях. Тиалас, скажи мне как друг, у меня что — нос великоват?

— Амалирос, — Озерный Владыка понял, что новая проблема обрисовалась четко и ясно. — У тебя вполне нормальный нос. Ну, хорошо — тонкий, изящный.

— То есть, как клюв?!

— Темный, если не прекратишь, я скажу Элермэ, что ты не только пил человеческие зелья, но и подцепил человеческие сомнения.

— Скажешь?

— Скажу!

— Вот так вот и скажешь, да? Что я тут чуть не умер от несчастной любви? Ты настоящий друг Тиалас! У меня у самого не получится. Я про себя такое сказать не смогу. Благодарю тебя!

— Постой, постой… Ты же ей, кажется, даже не признался… Ах ты, Выползень! И я за тебя… нет. Сам! Сам скажешь, а я про настойки только добавлю. Еще у меня есть письмо Твоей Матери. Я в Озерный Край копию отослал. А это хотел себе оставить. Очень приятно было — перечитывать. Но для такого дела, ладно, я его Элермэ отдам. Тебе читать не дам, и не проси! Все-таки это письмо было адресовано мне. Твоей Матерью… Там так живописно рассказано, как ты упиваешшшься ядом, натираешься жуткими растениями, извиваешься от чесотки и орешь диким голосом! Ну, просто смерть героя в лучших светлых традициях — от любви и в муках. Тебе такое вредно читать — ты будущий отец. Поверь моему опыту — у меня пятеро, а у тебя впереди сложные роды… Ты что мне подлил, а Тёмный? Тём…

Амалирос не любил, когда ему не дают то, к чему он имеет непосредственное отношение. И с каких это пор Тиалас имеет право решать, что давать читать Элермэ, а что нет?

Полночная луна робко заглянула под своды арок. Черный камень стен искрился в её свете. На столе грела одинокая свеча. В кресле с блаженной улыбкой спал Светлый эльф. Второй был уложен на кресло побольше и укрыт плащом. И только беловолосый Темный с хищным профилем, не спал. Он читал. И перечитывал снова:

«Тиалас — ты сам отец! Ты должен понять чувства матери, которая может потерять сына! Мой идиот — старший — совсем сошел с ума. Он решил, что влюбился. Но это пустяки — пройдет. Если он выживет. Вчера привезли последние составляющие для зелий. Не обижайся на него — он думает, что на него навели Светлые Чары. Сегодня он выпил то ли тридцать, то ли двадцать склянок сразу. Остальное закапал в нос, налил на постель и размазал по себе. Смрад стоит такой, что даже ветер не спасает. Потом извалялся в листьях сумаха и теперь лежит чешется. Если бы ты видел, как у него изо рта течет и пузырится синяя пена! Тиалас — это самое страшное, что я видела в жизни. Я думала, что это — уже конец. К счастью, это оказался всего лишь порошок индиго, который был в составе какого-то „зелья“. Он намерен съесть пирог с дерезой, как только у него пениться перестанет! Я не могу на это смотреть. Приезжай как только позволят дела! Я не знаю, где эта Светлая змея, а то бы сама её приволокла, только бы он перестал есть и пить эту гадость. Разрешаю побить — пусть лучше лежит полумертвый, но не тянется к этой отраве, чем мертвый. С трудом подменила сок цикуты на гороховый отвар. Помогло не надолго. Выпил полчашки розового масла, заел капустой и теперь кричит от горя. Он и так-то розы не любил. Вспомни вашу детскую дружбу.

С надеждой на лучшее,

Фиритаэ,

Несчастная Мать».

Хорошая у него все-таки Мать. Просто замечательная! Как трогательно… Гороховый отвар… в сочетании с розовым маслом — тут не только закричишь и капустой подавишься. Если Элермэ хоть что-нибудь смыслит в зельях — ей должно понравится. Действительно, впечатляет.

Амалирос аккуратно положил письмо на место и прикрыл своего Светлого правящего Собрата вторым плащом сверху. Приехал же! Ну, почти как друг. А вмешиваться в семейную жизнь Темных со своими Светлыми решениями, это никуда не годиться. Так что — все по честному. Можно считать, что он, как Повелитель, план одобрил. Теперь.

Глава 3

Запретный лес пугал, как ему и положено, страшными звуками и сотканными из низинного тумана мордами чудовищ. Но боится тот, кто убегает. Полдня внутри кошмара гарантированно превращают страх в привычку. Потом появляется любопытство. А у некоторых — даже вдохновение. В пестрой компании покорителей Предела самым вдохновленным оказался Сульс. Ему не давали покоя безвременно погибшие трофеи. По словам Вайолы, выходило, что никто не озаботился снять чучела «кабаньих голов» со стен зала старого обветшалого Замка Руалон. Творцу было искренне жаль — он так старался, превращая деревенских свиней в секачей — красил, клыки чучелам приделывал. Все — зря! Теперь у его нофера Замок будет, как у самого захудало рыцаря. Правда, оставалась надежда на За-Предельную живность. Если этот туман рисует такие страшные и ужасные рожи, то может, оно и к лучшему. Один такой зверь, и благородный Крист Руалон станет «победителем чудовищ».