Выстрел в водопад - Вадим Леднев

— Вас вахтерша прислала? — спросил он не оборачиваясь, очевидно увидев отражение девушки в дверце шкафа. Голос спокойный, глубокий. Человеку с таким голосом, как-то хочется доверять. Что? — удивленно обернулся он, услышав невнятное мычание в ответ. Майя с трудом проглотила последний кусок пирожка:

— М-м-м… Да… меня… Вам помощь нужна?

— Мне нет. А вот женщине — может понадобиться.

— Что с ней?

— Острый приступ стенокардии. Предынфарктное состояние. Еще и головой приложилась… А все, что я могу предложить — полный покой, и, пожалуй, и все… Так что нужно будет за ней ухаживать… как вас зовут?

— Майя…

— Очень приятно, Майя!.. э-э?

— Николаевна… не надо Николаевна… просто Майя!

— А я, Алексей Федорович… хирург. Значит, так Майечка!.. пока время есть, нужно пересмотреть все местные запасы на предмет, как наличия, так и отсутствия предметов первой необходимости. Я почему-то совершенно уверен — в ближайшем будущем нас ожидает еще очень много неприятных сюрпризов.

— Эта женщина все утро просидела в автобусе, в духоте… поэтому, наверное, с сердцем плохо и стало!

— Я сейчас не об этом. Я имею в виду — удивительно, что тут одна больная, а не целый лазарет. Мы оказались в незнакомом месте, на неизвестно какой срок, и что нам ожидать от будущего, я лично, не очень-то себе представляю. Но с болезнями попытаюсь справиться! Опыт, какой-никакой, имеется.

— Я в этом не сомневаюсь! — Майя несколько раз нажала на грушу, лежащего на столе тонометра и виновато улыбнувшись, добавила. Только, непонятно от чего страховаться…

— Пусть так. Но лучше быть готовым хоть к чему-то, чем не готовым ни к чему. Так… Алексей Федорович придирчиво осмотрел шкаф. Тут, пожалуй, все ясно. Особо не разбежишься, но, тем не менее, тем не менее… кое-что…

Оставив в покое тонометр, девушка подошла к окну. Солнце перебралось на другую сторону и площадку перед Институтом накрыло тенью. В кабинете было прохладно, массивное здание еще не успело прогреться.

— Вон вам, Алексей Федорович, глядите — может, это первые сюрпризы пожаловали!

Во двор, во главе кавалькады из нескольких машин въехал милицейский «УАЗик». Лихо развернувшись, встал прямо перед крыльцом. Захлопали дверки, люди выбирались из машин, собираясь в толпу возле него

Из милицейской машины помимо пузатого прапорщика и тощенького сержанта выбрались еще двое гражданских, сотрудников Института, которых делегировали на обрыв. Один, маленький, толстенький, экспрессивно размахивал руками, и что-то возбужденно говорил окружающим. Второй высокий, симпатичный, пока помалкивал. А вот и его длинная, тощая подружка… спешит из дверей Института. С ней еще какие-то тетки. Подружка или жена? Да какая Майе, собственно, разница? Наверное, все-таки подружка.

— Разведывательная-оценочная экспедиция» вернулась. Что-то долго они там ковырялись, — Майя оглянулась. Доктор возился возле кондукторши.

— Я пойду вниз, послушаю?..

— Идите, идите. Я сейчас закончу тут и тоже спущусь.

Майя пулей вылетела во двор. Около приехавших машин собралась целая толпа. К приезжим добавились институтские. Все что-то возбужденно говорили и размахивали руками. От недавнего апатичного настроения людей не осталось и следа. Постоянно слышались крики: «Ничего нет», «Обрыв», «Лес кругом», «Тише граждане, не создавайте паники», «Нужно развести костры, нас заметят и спасут», «Я же говорила тебе, что нужно было ехать в объезд»… Майя ловко протиснулась в первые ряды, чтобы разобрать хоть что-нибудь. Наконец, прапорщик влез на подножку машины и закричал, перекрывая гомон толпы:

— Тихо, граждане! Па-апрошу без паники! Паника делу не поможет! Ситуация в которой мы оказались, прямо скажем, паршивая, и так сказать, чреватая. Но, тем не менее, в наших же интересах, соблюдать спокойствие и вести себя соответственно… Да, так вот… предлагаю начать с того, чтобы все сейчас спокойно достали свои паспорта и сдали их мне, на время… так сказать…

— А мочу на анализ тебе не сдать? — крикнул кто-то за спиной у Майи.

— Их просто перепишут и все, — как ни в чем не бывало, продолжил милиционер. Чтобы, значит, точно знать кто, откуда и вообще, мало ли что… вот вы, девушка… он ткнул пальцем в сторону Майи — вы, я смотрю, все что-то записываете?

— Это я так, для себя! — Майя двумя руками ухватилась за свою сумочку с тетрадкой.

— Я и говорю, порядок должен быть!.. Так вот, вы сейчас спокойно сядете где-нибудь в тенечке, и по очереди запишите всех, ну, у кого не будет паспортов, тот, конечно, может так сказать. Но, граждане не шумите, нужно же нам знать, сколько нас тут душ всего? Мало ли что!

Народ пошумел, покричал и стал расходиться. Но какая-то очередь образовалась — люди подходили к Майе и протягивали ей свои документы, или же просто так называли фамилии и адреса. Девушка записывала их на последней странице своей тетради, и первой вписала себя: Майя Николаевна Сурина, прож. г. Абакан, ул. Рашетова…

*****

Обходя лужи к «уазику» приблизились Борис с Егором в сопровождении институтского ветерана, технолога Михаила Аркадьевича Штерна. В делегацию также входили и несколько водителей злосчастных автомобилей. Один из них, седой и представительный мужчина, представился:

— Петренко Алексей Федорович, врач, хирург. Я думаю, что надо как-то начинать налаживать здесь быт. Пока еще все прояснится, если вообще прояснится, а пить кушать уже хочется. Да и голодные, неустроенные люди, гораздо более склонны к панике и необдуманным действиям в отличие от сытых.

— Мы тут посоветовались… вступил в разговор Борис. Думаем, пора вскрывать буфет.

— Вы что ж думаете?.. усомнился прапорщик Николай, — мы тут надолго? Щас, значит, начнем хозяйничать, а нас потом за это раком поставят! За расхищение, так сказать, казенного имущества…

Петренко посмотрел на него с сожалением.

— Вы бы, прапорщик, раньше свою сознательность проявляли! А то, как на дорогах взятки брать…

Николай посмурнел лицом, даже, кажется, начал надуваться, как кот перед дракой.

— Стоп, стоп, стоп! — влез между ними Марек, предотвращая готовую вспыхнуть ссору. Зря вы так товарищ врач, Николай наш, вовсе даже и не гибддешник! Правильно я излагаю?

— Патрульно-постовая, — буркнул прапорщик.

— Вот! — Марек поднял указательный палец. Так что не надо человека так оскорблять!

Тут, глядя на оскорбленного прапорщика, Илья вспомнил разговор в «уазике», о том, что милиционеры попали сюда, как раз из-за того, что не вовремя решили обобрать пьяного.

— Но! — меж тем продолжал Марек. Я совершенно согласен с предложением — буфет надо вскрывать! В конце концов, его содержимое, институтское имущество, значит, ответственность за него лежит на нас, работниках института! А ты Николай, тут не причем. Если что, скажешь, что поддался давлению общественности. У нас чрезвычайная ситуация, так что никто нас за это не осудит. Тем более что холодильники не работают и продукты, на такой жаре, все равно скоро испортятся. Лучше уж мы их съедим. Верно, Михаил Аркадьевич? Вы тут у нас самый старший наверно, что скажете?

— Что скажу? — ветеран нервно комкал в руках свой берет, принимать ответственные решения было для него непривычным делом. Скажу, э-э, что таки да, доступ к буфету нам необходим. Глупо пропадать с голоду, имея под боком запас продуктов, пусть даже и небольшой. Однако хочу подчеркнуть, следует избежать вакханалии и анархии. Предлагаю составить список, так сказать, личного состава и продукты выдавать в соответствии с этим списком. Несколько бюрократично, зато всем достанется.

— Красиво излагаете! — похвалил его Марек. Четко, грамотно, по-военному! Вы в армии, часом, не служили?

— Составляют уже список! — сообщил прапорщик. Вон, той девке поручил. Вы тоже, кстати, запишитесь.

Глава четвертая

Дневник Майи 18.03.200… вечер

«Сейчас уже вечер, скоро совсем стемнеет… Устала я что-то. Не то чтобы переработалась — от переживаний устала. Заканчивается первый день нашего пребывания в «Этом Мире», как не дико это звучит. Даже если место, в котором мы находимся, расположено на Земле — то не на нашей Земле. Хотя… тут народ, все плетет что-то, про какой-то эксперимент. Про массовый гипноз. Но, по-моему, это скорее массовый психоз — паранойя. Я их не осуждаю — от происходящего, действительно можно шизануться. Но, «Этот Мир» совершенно реальный, хоть и совсем чужой. Я имею в виду большой Мир, который окружает наш маленький — оставшийся нам, вещественным осколком прошлого. Какая-то чужая Земля, живущая по другим законам. Тут не только мы, люди, но и березы вокруг института, мыши в подвалах и вороны на крышах — все не вписывается в новую реальность. Не знаю, откуда такое ощущение, ведь если сидеть на лавочке возле института, никаких признаков чужого пока что незаметно, но это просто сквозит отовсюду! Хотя… Солнце всходит на Востоке, а садится на Западе…