Космическая опера - Джек Вэнс

— Следуйте по мощеной дороге, — Орел жестом указал направление, — и она выведет вас на Шоссе Заката. Вы земляне? — Произнеся последнюю фразу, он презрительно сплюнул в сторону.

— Да, мы земляне и добропорядочные граждане, такие же, как самые законопослушные из вас. — быстро проговорил Пэдди.

— Даже еще лучше, — мягко добавила Фэй.

— Что вы делаете на Альфератсе А?

— О, мы наслаждаемся вашими восхитительными пейзажами и прекрасными городами. На старушке Земле не встретишь такого великолепия. Одним словом, мы туристы и путешествуем по достопримечательностям Вселенной.

Орлы издали непонятный звук, похожий на рычание, и, не произнеся в ответ ни слова, удалились по тропинке, что-то невнятно обсуждая между собой.

Фэй и Пэдди украдкой наблюдали за ними и видели, как те остановились, махнули руками по направлению к горизонту и, указав друг другу на что-то среди скал, возобновили свой путь.

— Они были всего в нескольких ярдах от того места, где по вашему настоянию мы оставили лодку, — заметила Фэй. — Нам просто повезло, что они не полезли на скалу.

Пэдди всплеснул руками.

— Ну, этой женщине дай только случай поворчать! Жду — не дождусь того дня, когда ее костлявый зад навсегда исчезнет с моих глаз.

Фэй вскинула брови.

— Костлявый? Вовсе нет.

— Хм, — промычал Пэдди. — На цыпленке вроде вас не найдется и грамма жира.

— Для моего роста у меня все в норме, — возразила Фэй, — более того, раза два я с трудом протиснулась в какие-то особо узкие щели.

Пэдди состроил гримасу:

— Должен признать, жизнь у вас, женщин-агентов, преотвратительная.

Девушка вскинула голову.

— Не такая уж отвратительная, как вам могло показаться. И как только вы прекратите насмехаться над моей фигурой и читать мораль, мы вполне можем двинуться в путь.

Пэдди неуверенно кивнул головой, так как ему нечего было добавить. Повернувшись спиной к океану пенящегося газа, «туристы» направились вперед по дороге, указанной Орлами.

Миновав лужок и подойдя к ютящейся на скале деревушке, они увидели на центральной площади стелу, увенчанную чем-то вроде амулета из винтообразных лезвий, концентрические круги домов конической формы, длинные приподнятые площадки для феразийских танцев, несколько напоминающих испанскую павану. Около десятка Орлов в торжественных позах застыли у нераспакованной клети с оборудованием. Они были похожи на причудливые гибриды человека и жука-палочника.

Проходя мимо неподвижной группы феразийцев, Фэй задумчиво проговорила:

— Это ли не чудо, Пэдди? Когда человек впервые опустился на эту планету, он все еще оставался человеком, но через два поколения высокие особи одержали верх в борьбе за существование, а через четыре поколения их черепа претерпели необратимые изменения. А теперь только взгляните на них. Невозможно представить себе, что, несмотря на свою внешность, они все-таки люди. Они могут заключать браки с обыкновенными людьми, и это же касается асмазийцев, канопийцев, шолийцев.

— Не забудьте про маевцев! — с энтузиазмом подхватил Блэкторн. — Ах, их женщины просто красавицы!

— …а также лористанзийцев, криперцев, зеленосумов и прочих человекоподобных существ, получившихся в результате смешанных браков. Нельзя не удивляться, сколь велико влияние условий среды планет на облик населяющих их существ.

Пэдди презрительно фыркнул.

— Земля их породила, и через сотню лет они, как рабы, приползут обратно под власть своего сеньора.

— Нам не следует слишком зазнаваться, Пэдди, — рассмеялась девушка. — Когда-то точно такие же процессы дивергенции и конвергенции разделили стада обезьян на горилл, шимпанзе, орангутангов и несколько подвидов прачеловека, предшествовавших кроманьонцу.

Теперь же эволюционный процесс разворачивается для нас в обратную сторону. Сегодня мы являемся исходным стадом, и все наблюдаемые нами мутации и изменения, вызванные различиями в условиях обитания, таких как свет, пища, атмосфера, гравитация, могут в будущем произвести расу гораздо более совершенную, чем человеческая, точно так же, как некогда человек превзошел своих предков-обезьян.

— И чтобы я в это поверил! — снова не удержался Пэдди.

— Все достаточно очевидно, — серьезно возразила Фэй. — Например, шолийцы с легкостью проделывают сложнейшие математические операции в уме, и в борьбе за выживание, основывающееся на способностях к аналитическому мышлению, они непременно одержат верх. Лористанзийцы гораздо сильнее нас физически. К тому же они наделены телепатическими способностями, и их чуткость в межличностных отношениях является непревзойденной. Во всей вселенной они обладают лучшими деловыми качествами и просто неоценимы там, где требуется сплоченность коллектива.

Или, например, Орлы, — их жажда к знаниям ненасытна, а упорство в достижении целей настолько укоренилось в их природе, что в их языке даже нет слова для обозначения этого свойства. Это сторона их природа сильнее даже, чем жажда жизни в людях.

В то время как человек отмахнется от проблемы, считая ее неразрешимой, Орел будет работать, пока не достигнет реализации избранной цели. В мозгу асмазийцев есть особый шишковидный придаток, отвечающий за ощущения радости. И хотя это не прибавляет им шансов в борьбе за выживание, зато как они наслаждаются жизнью! Иногда я очень жалею, что я не асмазиец.

— Все это я учил в средней школе, — презрительно проговорил Пэдди. — Котонцы не знают себе равных в шахматах, и нет солдат отважнее, чем жители Котона.

Однако мне они кажутся настоящими дьяволами, получающими удовольствие от мучений других. Затем идут канопийцы, живущие скученно, словно пчелы в улье. Ну и что из этого следует? Ни одно из существ, населяющих Вселенную, кроме человека, не обладает всеми этими качествами сразу.

— Нам так кажется, потому что мы принимаем себя за точку отсчета, в то время как представители других рас в не меньшей степени склонны удивляться тем или иным нашим особенностям, — серьезно сказала Фэй.

— Лучше бы старина Сэм Лангтрий задохнулся в своей колыбели, — не унимался Блэкторн. — А теперь вы только посмотрите на это смешение людей всех пород. Раньше все было значительно проще.

Девушка наклонила голову и рассмеялась.

— Чему вы удивляетесь, Пэдди? Человеческая история на всем своем протяжении представляла собой ряд, а точнее, циклическую последовательность мутационных процессов, когда смешение выживших родов сменялось восстановлением единообразия. В настоящий момент мы переживаем пик дивергенции.

— Да победит сильнейший, — сурово заключил Пэдди.

— В таком случае, — заметила девушка, — у нас нет никаких шансов на выживание.

— Завладев генератором, они связали нас по рукам и ногам, — отчаянно жестикулируя, дал волю своему возмущению Блэкторн. — Это все равно, что ослепить человека, прежде чем он вступит в бой. Если бы только у нас был генератор, мы легко могли бы поставить их на колени и заставить просить о пощаде. Неплохую шутку сыграла с нами судьба! Ведь именно землянин был изобретателем генератора и подарил им жизни.

— Воля случая, не более, — ответила Фэй, подтолкнув ногой камешек. — Лангтрий всего-навсего стремился увеличить ускорение мезонов в вольфрамовом цилиндре.

— Вот кто виноват во всех наших бедах! — негодовал беглый преступник. — Окажись этот негодяй здесь, я бы ему выложил все, что я о нем думаю.

— И я бы присоединилась, главным образом, из-за того, что он доверил секрет генератора своим пяти Сыновьям, вместо того, чтобы отдать технологии в руки Земного Парламента.

— Да уж, будь моя воля, я бы перевешал этих алчных боровов. Собственной планеты им было мало!

— Жажда власти, — Фэй сделала неопределенный жест. — Имперские инстинкты. Или просто дурные гены. Неважно, как вы это назовете. Покинув Землю, чтобы покорить звездное пространство, они обосновались на Лангтрийской Оси и наладили выпуск генераторов для экспорта в старый мир. Не удивительно, что после их смерти чертежи достались их наследникам. Думаю, Сэм Лангтрий был бы удивлен не менее остальных, узнай он, чем все в конечном счете закончилось.

— Знаете, что бы я с ним сделал, окажись он здесь?

— Знаю — вы мне уже говорили. Вы бы поделились с ним своим взглядом на проблему.

— Эй, вы опять издеваетесь надо мной. Но нет, я вовсе не стал бы тратить попусту красноречие, — я бы заставил его стеречь наш корабль, и если бы хоть один Орел коснулся полировки, я бы стер старину Сэма в порошок.

Фэй подняла голову и осмотрела возвышавшийся перед путешественниками утес.

— Вы бы лучше поберегли силы: нам предстоит нелегкий подъем.

Глава шестая