Верхний мир - Феми Фадугба

Теперь забей это число в поисковик.

Я забила. Ни в одном результате не было ни «электричества», ни «магнетизма» – зато во всех было другое слово: «свет». Пришла, типа, в бакалею, а тебе вместо риса с горохом дают пиво.

– Чувак говорит, это скорость света.

Он откинулся на спинку стула, улыбаясь во весь рот.

– Совпадение, а?

– Не понимаю. Секунду назад мы занимались магнитами. При чем тут вообще какой-то свет?

Вопрос был совершенно невинный, но он так разулыбался, что я невольно подумала, дьявол, что же я наделала! Между ушами у меня уже тикал обратный отсчет до конца занятия, и этот чертов вопрос выставил еще одну баррикаду между мной и последним поездом, еще способным забросить меня куда надо вовремя. В голове развернулась реально важная математика, а не это вот все: если я хочу прискакать в зал в пределах десяти минут от начала, как обещалась, поезд с автобусом уже не проканают – оставался только «зубер». На дебетке лежало ровно восемнадцать пенсов, следовательно, остается надеяться, что а) водитель согласится рассчитаться мимо приложения; б) нала в кармане хватит хотя бы на полдороги.

Тьютор тем временем неторопливо перелистнул страницу учебника, но тут у него завибрировал телефон. Из заднего динамика зажужжала какая-то незнакомая песня.

– Извиняюсь, – он отвернул от меня экран и дважды кликнул; звонок смолк, лекция возобновилась. – На самом базовом уровне физика застряла где-то между сторителлингом и уравнениями. Это, грубо говоря, метафоры плюс математика.

Он вытащил из сумки серебристый гаджет в форме газировочной банки и водрузил на стол. Я видела рекламу такого на «Тьюбе» – Caster-5. В натуре он выглядел куда более неуклюжим.

– Математику мы уже всю раскидали, – доктор Эссо нажал светящуюся кнопку сбоку, – так что теперь осталось подобрать годную метафору: хорошую историю, которая поможет разглядеть во всем этом смысл.

– Точняк, – с пулеметной скоростью выпалила я в надежде, что он словит намек и начнет чесаться быстрее.

Без десяти минут восемь. Еще максимум пять, и я вылетаю.

– Представим, что «Миллуолл» играет за SE Dons прямо здесь, на стадионе Дэнгоут. – Девайс выпустил конус синего света, который сконденсировался в трехмерную проекцию стадиона, где мы сейчас сидели. – Теперь пусть две команды болельщиков сидят небольшими группками попеременно по всей окружности трибун. Осталась всего пара минут матча, игра была паршивая, и один из «доновских» от скуки начинает мексиканскую волну.

Проекция по мере описания менялась; визуал шел с нулевой задержкой.

– Если Caster-5 хорошо делает свое дело, ты сейчас должна видеть группу чернокожих подростков, которые вскакивают и садятся. Когда волна доходит до следующей секции, все то же самое повторяют белые фанаты «Миллуолла». И дальше оно все ходит кругами по трибунам такой идеальной зеброй. Вот так примерно и выглядит электромагнитная волна. – Он наклонился поближе к девайсу. – И так выглядит свет.

Появилась диаграмма.

– Свет представляет собой просто серию электрических и магнитных волн. Каждая волна порождает следующую, потом следующую и так далее, а световой луч движется вперед.

– С ума сойти, – безжизненно отозвалась я.

Нет, на самом деле объяснение было далеко не самое фиговое, да и пиротехника в гаджете не подкачала. В любой другой раз я бы так честно и сказала, но только не когда у тебя две минуты осталось, чтобы наконец слиться отсюда… ну, или всю оставшуюся жизнь разгребать последствия.

И, словно боги твердо порешили заставить меня сегодня ждать и мучиться, у него снова зазвонил телефон.

– Виноват. Я поговорю в коридоре. Две минуты. Обещаю.

И, не успела я выразить официальный протест или снова поднять тему «уйти пораньше», он был таков. Что бы там от него ни хотели, вопрос был достаточно щекотливый, чтобы усвистать по коридору метров на двадцать. Я сидела в комнате, одна, унылая, расстроенная, злая. Такая эмоциональная буря обычно тащит на хвосте самые бесстыжие идеи. Криминального, прямо сказать, толка.

Короче, я встала и полезла к нему в сумку. Интересно, каковы шансы, что у него там налик найдется? Солидные, как сказал бы всякий, рожденный настолько близко к миллениуму. Это всего лишь десятка, сказала себе я, расстегивая молнию (руки малость дрожали). Возмещу ему все сто пудов на следующей неделе. Если так рассудить… он мне вообще-то должен. Сам виноват, что я опаздываю, вот пусть и спонсирует часть дороги.

Даже не припомню, когда я последний раз что-то у кого-то крала – тем более у совершенно незнакомого человека. Ну да, неправильно, но что поделать. Чувствуешь себя полным говном. Дымящимся, теплым таким, сплошь в мухах. И хуже этой гадской логики, которой я оправдала свой поступок, было только то, что я же сама и заставила себя в нее поверить.

Так.

Первой на глаза мне попалась потертая коричневая тетрадь. В жизни ничего подобного не видела, ни в одном канцелярском магазине. Она же наверняка старше, чем сам доктор Эссо. Один угол обуглен до черноты, второй расслоился от времени; буквы на обложке так расплылись, что и не разберешь.

– Блейз Аденон? – пробормотала я.

Та же фамилия, что и у доктора.

Хорошо еще, что шаги я услышу заранее – прежде, чем он войдет. Но все равно, чем возиться с дневником, можно потратить время с большей пользой.

Дальше шел бумажник. А в основном отделении – хрустящая пачка банкнот.

Я вытащила на свет двадцатку… – и уставилась на нее. Фиолетовый король Георг в ответ уставился на меня. Смотрел, можно сказать, прямо в душу и обрекал на муки вечные. Это не ты, Риа, как бы говорило мне его величество, королевски качая головой. И ведь оно было право, черт его дери.

Нет, я так не могу. Отказать. Какие бы там последствия ни повлекло за собой опоздание, будем жевать этот кактус.

Это просто тусовка, сказала я себе, засовывая купюру обратно в бумажник. Еще одна удобная ложь, в которую я заставила себя поверить.

За дверью заскрипели по полу подошвы кроссовок. Еще секунда и…

Пальцы мои уже держались за молнию: дернуть вверх, отпрыгнуть, плюхнуться на стул…

Но тут я увидела ее.

Фотографию, поцарапанную, в боковом кармашке. Четыре ребенка за обеденным столом. Один – доктор Эссо, но потощее и посвежее лицом. Справа – девочка того же примерно возраста.

Девочка, которую я знала – потому что на дне ящика дома у меня лежала ее фотография.

– Спасибо за терпение, – изрек доктор Эссо, открывая дверь и шагая к своему стулу.

Примерно через две миллисекунды после того, как я застегнула сумку.

Какого дьявола, чуть не заорала я! Какой тут вести себя нормально, когда у тебя на сетчатке выжжено только что увиденное! Я так вцепилась в ручку, что та сломалась пополам, а доктор Эссо как ни в чем не бывало продолжил с того же места, где прервался.

– Самое паршивое, что парень, дотумкавший, что свет – это электромагнитная волна,