Один в поле воин - Виталий Каплан

И удалилась, оставив Саню в некотором обалдении.

Впрочем, это обалдение было ещё так себе, терпимое. Настоящее случилось парой минут спустя.

– Так его же папа забрал, только что! – удивлённо колыхнула накрашенными ресницами Ольга Степановна, новая Мишкина воспитательница. Она работала тут всего две недели, но уже успела надоесть Мишке хуже манной каши. «Она глупая, – мрачно объяснял тот, – потому что ни одной сказки не знает. Только по книжке! И заставляет с девчонками играть в куличики!»

– Вы что? – вылупился на неё Саня. – Как папа забрал? Он же до вечера на службе!

Воспитательница побагровела.

– Мальчик, я тебе русским языком говорю: Мишу Лаптева забрал отец! Минут десять назад, ну, может, пятнадцать. Что тут непонятного?

Саня почувствовал, как по спине пробежал холодок. Пусть это будет ошибкой, недоразумением!

– Да всё непонятно! – заявил он, глядя на свои успевшие уже слегка загореть ноги. – Погодите, сейчас я папе наберу.

«Абонент вне зоны действия сети» – равнодушно сообщил ему женский голос.

– Не отвечает, – хмуро сказал он. – А откуда вы знаете, что это именно наш папа был? Вы что, раньше его видели?

Этого быть не могло – Мишку всегда забирал или Саня, или мама. Папа, наверное, даже понятия не имел, где располагается детский сад. В пять часов он либо находился на службе, либо отсыпался дома.

– Мне достаточно того, что ребёнок не стал заявлять, будто не знает этого мужчину, – холодно заявила Ольга Викторовна.

Саня вздохнул. Ведь не для себя же… для Мишки… значит, можно! Толкнул спящий белый шарик – не ласково, как раньше, а резко… как делал это в Пензе папа, когда поднимал его ни свет ни заря для утренних пробежек. Подъём, волшебство! У нас проблемы!

Цветок эмоций немедленно расцвёл над головой воспитательницы. Ослепительно-лиловый ужас… голубоватый стыд… жёлтая тревога, тёмно-синее удивление. А вот алой злобы не было совсем – и Саня понял, что, наезжая на него, Ольга Викторовна попросту прячется от своего страха. Как ребёнок под одеяло от придуманных им ночных монстров. Только сейчас ничего она не придумывала.

Саня развеял цветок и попробовал другую волшебку, которой на днях научил его Дима.

– Это называется «запах лжи», – объяснял он. – Волшебство непростое. Силы особо много не требует, но тут масса тонкостей. Тебе же надо понять, врёт ли человек. Но если он не врёт, а просто волнуется, то выглядит очень похоже… запах почти такой же… А ещё бывает, что говорит неправду, но сам в неё верит… не вообще всегда верит, а вот именно сейчас… типа сам себя убедил, что это правда. И тогда тоже не поймёшь. Короче, активируй волшебство и представляй, чем от него тянет. Если врёт – то как будто гнилое что-то… а если волнуется, то больше на тухлую рыбу похоже. Прикинь, как сложно, когда и то, и то одновременно!

Тогда, на занятии, у него кое-как получилось. Тренировался на Диме – на ком же ещё?

– Я буду говорить сейчас разные вещи, – заявил тот. – Правду и ложь. А ты лови запахи и говори, где что.

– А запах правды бывает? – на всякий случай уточнил Саня.

– Нет! – сухо ответил Дима. – Ну вот сам прикинь, какая она, правда? Она ж у каждого своя.

– Ну что дважды два четыре – это правда для всех! – возразил Саня. – И что земля круглая, и что закон Паскаля… – вовремя вспомнилась ему физичка Евгения Борисовна.

– Ну, такая правда, конечно, общая! – согласился Дима. – Только мы ж не про это говорим. Такую правду волшебством проверять бесполезно. А вот если твоя училка по русскому говорит, что ты русский знаешь на три – это правда?

– Конечно, нет! – возмутился Саня. – У меня в году четвёрка вышла!

– А если она думает, что просто натянула тебе эту четвёрку, а на самом деле у тебя уровень троечника? – ехидно оскалился Дима. – Тройки же были, правда?

– Правда, – пришлось признать очевидное.

– Ну вот! Ты считаешь, что знаешь русский на четыре – и ты по-своему прав, потому что в году у тебя четвёрка. Она считает, что знаешь на три, и тоже по-своему права, потому что у тебя тройки были… и, наверное, много. У тебя своя правда, у неё своя. И что, по-твоему, эти правды пахнут одинаково? Так не бывает!

…Сейчас никакой гнили Саня не уловил. Воспиталка не врала. А к тому же и неразобранные ещё дети подтвердили: «Ага! Мишу папа забрал! Высокий такой! Кудрявый! В чёрных штанах!»

– Знаете что, Ольга Викторовна, – сказал он, усыпив волшебство, – вы свой номер телефона мне дайте. На всякий случай. А я сейчас сразу домой, вдруг и правда папа раньше обычного пришёл.

Он говорил это и отчаянно понимал: ничего не правда! Чёрные штаны ещё ладно… хотя со службы папа пришёл бы в форме, но кудрявый – это сто процентов не по адресу. Волосы и у папы, и у него, и у Мишки были прямыми, лишь слегка вьющимися, до кудрей – как до Луны.

Конечно же, побежал он не домой. Что толку? Гораздо полезнее обследовать ближайшие улицы. Десять-пятнадцать минут? Если пешком, то до метро ещё не дошли. Значит, можно взять пеленг на Мишку! Как недавно Ванька на Костика.

Ага, размечтался! Во-первых, пеленгу его пока не учили, а начнёшь осваивать методом тыка – всё волшебство растратишь. Во-вторых, где взять предмет, который держал Мишка? Только дома! Но пока добежишь дотуда, пока настроишься…

И всё-таки он попробовал. Отошёл подальше, чтобы не привлекать лишнего внимания, закрыл глаза, толкнул не успевший ещё как следует заснуть белый шарик. Образ цели… ну конечно же, Мишка. Серо-голубые хитрые глаза, царапина на левой ладони – утащил недавно Санин перочинный ножик и решил заняться резьбой по дереву… то есть по серванту, над которым так тряслась квартирная хозяйка… и повезло ещё, что порезался раньше, чем угробил чужую мебель…

Единственное, чем помогло волшебство – он почувствовал Мишку. Ни расстояния, ни направления определить не удавалось, но посланная к брату волна не растаяла в пространстве, а вернулась обратно. Был отзвук, был. То есть, по крайней мере, Мишка жив.

Пока жив! – толкнулась в мозгу мрачная мысль. Саня цыкнул на неё, как на вредную мышь – прошлым летом у Овсянниковых от них прохода не было.

На всякий случай побежал к метро. Спустя минуту сообразил, что бесполезно. И не успеет, и с чего он взял, что таинственный кудрявый похититель направится именно туда? А если у него машина? Даже скорее всего машина. Ведь если тащить украденного ребёнка в метро, в толпе людей – вдруг ребёнок опомнится и начнёт орать?

И другой мышью – а может быть, и крысой! – грызла не менее мрачная мысль: а почему вообще Мишка пошёл с этим дядькой, почему не заявил воспиталке, что это не папа, а какой-то конь в пальто? Ведь сколько раз ему внушали: не подходи к незнакомым людям! Не отвечай, если начинают с тобой говорить! И кричи погромче, если к тебе прикасаются. И вот, пожалуйста! Словно этот кудрявый перец погладил ему мозги! Но такого не бывает, волшебство – оно же не для взрослых!

Дома, конечно, было пусто. Ни папы, ни Мишки… и мама на работе… сразу после майских удалось всё-таки устроиться медсестрой в какую-то ведомственную поликлинику… краем уха Саня уловил, что помог тот самый папин полковник Лебедев, к которому так и не довелось сходить в гости…

Пришлось её вызванивать.

– Мама, – начал он. – Ты только не пугайся и не волнуйся. Просто Мишка пропал… Ну, короче, я пришёл на ним в сад, а Ольга Степановна сказала, будто его только что какой-то мужчина забрал… она подумала, что наш папа. Я папе стал набирать, а у него мобильник отключён… вне зоны доступа. Да, я дома сейчас! Понял, жду!

Ждать и догонять – хуже всего, вспомнилась фраза бабы Люды. Сейчас он понял это по-настоящему. Мысли – одна другой хуже – царапали мозг, и ничем их невозможно было отогнать. Он врубил комп, открыл вконтакте – пусто… если не считать прикольной картинки, которой поделился с ним Петька Репейников. Сейчас, правда, картинка прикольной не казалась, а вовсе даже дурацкой. Загрузил «С.Т.А.Л.К.Е.Р. а» – и вышел из игры через минуту. Поотжимался даже, но и это не помогло.

Что же с Мишкой? Кто его увёл? Зачем? Почему дура-воспиталка, впервые увидев этого мужика, не спросила документ, а так вот сходу отдала ребёнка? Почему Мишка послушно пошёл с кудрявым «папой»? Чем всё это кончится?

Немедленно вспомнились ужасные истории, о которых и по телеку рассказывали, и в газетах писали, и в интернете. Саня особо не вникал – слишком уж неприятным холодком тянуло от этого – но то, что слышалось когда-то краем уха, сейчас вынырнуло из глубины и нагло плескалось на поверхности… как лягушка в пожарной бочке… тем летом у Овсянниковых он специально поймал лягушку и кинул в бочку – чтобы развлечь тогда ещё трехлетнего Мишку – и нарвался на выговор от дяди Яши: незачем земноводное мучить, оно ж не просто «водное», а именно что земноводное, то есть для полноты счастья ему нужна земля.

Лягушка! То есть Лягушкина! То есть Лиска! Нужно немедленно ей звонить – пусть собирает всех! Всю «Ладонь»! Вот настоящее волнорезовское дело… это не наркоману Костеньке спектакли разыгрывать!