Опальный герцог - Тимофей Тайецкий

комнате.

— Не доучился потому, что его поймали и посадили в имперскую тюрьму, — ответила она, и ее голос звучал неуверенно, словно ожидая моей реакции, готовясь к худшему.

Теперь всё встало на свои места. Понятно, почему маг так напрягся, когда я упомянул о себе как об имперском представителе. Ему, наверняка, пришлось сбежать оттуда, и он боялся, что я пришел, чтобы поймать его.

— Ого, а что же он такого сделал, чтобы с ним так сурово поступили? — мое лицо выражало удивление, и я драматично прищурился. — Превратил собачку архимага в жабу, сжег избушку бабы Яги, или, может быть, помочился на клумбу с корнем Мандрагоры в академическом саду?

Девушка покачала головой, и на ее лице появилась кислая улыбка, а взгляд уткнулся в пол. Это было видно, что ей неудобно из-за моих вопросов.

— Нет, — ее ответ был кратким и немного грустным. — Он просто жульничал.

Меня тут же осенила догадка о которой я всегда подозревал и меня настигла волна хорошего настроения. Я нахмурился и невольно хмыкнул, прокомментировав свою собственную гениальность:

— Я всегда подозревал его в жульничестве, — произнес я, скривив губы в насмешливой улыбке. — Что именно поэтому он ведет себя, как фриц-пулеметчик под Сталинградом, пуляя файерболами направо и налево без каких-либо признаков истощения маны.

Молодая девушка застыла в буквальном смысле этого слова, ожидая следующего моего вопроса. Ее глаза наполнились любопытством и некоторым тревожным ожиданием.

— Так или иначе, ваш маг останется у меня, — продолжил я, добавив долю игривости в голосе. — Особенно если он такой уникальный, способный производить такие магические фейерверки.

Я подошел к девушке, сидящей на полу, и ласково погладил ее волосы. Она показалась как-то расслабившейся и даже улыбнулась, смущенно отводя глаза. Моментально между нами установилась какая-то странная интимность.

— Так как ты уже ответила на мои вопросы, — продолжил я, вынув из-за пояса большой нож и замахнувшись им, — ты можешь считать, что твоя роль в этой истории закончена…

Глаза девушки снова расширились, и она молча следила за лезвием, которое быстро приближалось к ее горлу. На какую-то долю секунды она закрыла глаза, словно внутри нее разыгрывалась борьба с жизнью и смертью. Затем глаза ее снова открылись, и она с мольбой посмотрела на мой бугорок в штанах, словно готова была принять мое предложение. Но мои намерения оказались совсем не такими, какими она могла предполагать.

«Вжух!» — лезвие просвистело в воздухе и с хрустом разрезало веревки, которыми были связаны ее ноги. Девушка вздрогнула, едва не упав на пол.

— Ты больше не нужна мне, — произнес я с удовлетворением, развернув ее спиной ко мне и невольно заметив, как гибкое и стройное тело девушки подчеркнуто контурировало ее фигуру. Затем я разрезал веревки на ее руках, которые связывали ее сзади.

Она тут же развернулась, стремясь обезопасить свой тыл, и начала тереть отекшие запястья, освобожденные от невероятного давления веревок. Ее дыхание было еще слегка перепуганным, но с каждой секундой она восстанавливала уверенность.

Я посмотрел на нее, не утихая в своем удовольствии от проведенной операции.

— Ты можешь уйти, — повторил я, на этот раз без иронии, и отошел на шаг назад, чтобы дать ей пространство.

Девушка осталась на месте, но уже не была связанной и в плену. Ее взгляд встретился с моим, и в нем не было больше страха или паники, только удивление и некоторая благодарность.

— Почему? — прошептала она, слегка шаркая к краю комнаты, но не спеша, как будто ей больше не грозила опасность.

— Потому что я получил то, что хотел, — ответил я, усаживаясь на стул рядом. — И у тебя есть шанс начать с чистого листа. Но я надеюсь, что ты больше не будешь влезать в мои дела и кидаться кружками.

Она кивнула, осторожно поднимая голову.

— Спасибо, — прошептала она снова, на этот раз с искренностью в голосе и на всякий случай переспросила, опасливо поглядывая на лезвие ножа. — То есть вы отпускаете меня?

— Конечно отпускаю, — я заметил ее взгляд и убрал нож в кобуру на поясе. — Тот громила и лучник тоже свободны.

— Кроме мага? — спросила девушка, её глаза, будто они могли видеть сквозь меня, вопросительно встретили мой взгляд.

Я кивнул, медленно и внимательно, словно подчеркивая важность этой информации.

— Ренгард, или как его там зовут, останется у меня, пока я не выясню все окончательно. — Я выдержал паузу, давая ей время для осмысления. — Редко можно встретить магов в этих краях, а, как ты понимаешь, любой маг сейчас попадает под мои подозрения по тому преступлению, о котором я упомянул. Ты вряд ли захочешь ему помочь. Ты не глупая, хотя и достаточно странная. Зачем тебе лишние неприятности?

— Вы будете пытать Ренгарда? — тихо спросила она, её голос был настолько слабым, будто она боялась услышать ответ.

Я пожал плечами, словно это была обыденная часть моей работы.

— Придется, если он продолжит упорствовать и не захочет рассказать сам.

Девушка казалось собиралась уходить, но внезапно повернулась и снова заговорила:

Вы даже не воспользовались мной, — сказала она, глядя на меня грустными глазами, словно её надежды были разбиты на крошки, и она чувствовала себя бесполезной и уязвимой. — Ну, я имею в виду, другие бароны, они бы использовали беззащитную пленницу, а вы…

Я улыбнулся, осознавая, что она говорит правду. Действительно, она была красивой и беззащитной, но мои намерения были иными. Я не хотел воспользоваться её уязвимостью, хотел, чтобы она пришла к этому сама, чтобы победа была не только моей, но и её.

— Но я не барон, — ответил я, продолжая сидеть в кресле. Моя внимательность не покидала её, и мне было интересно, как она отреагирует.

Девушка была в полной растерянности, её лицо вспыхнуло алым румянцем, и она не осмеливалась поднять глаза, чтобы встретить мой взгляд. Я чувствовал, что в её уме развернулась настоящая битва — она пыталась распутать клубок моих намерений, понять, почему я не сделал то, ради чего я сюда явился. И в то же время она рассматривала возможные выгоды, которые могли бы ей принести мои действия, если бы я решил нарушить её волю.

— Тогда кто вы? — прошептала она с трудом, её ресницы дрожали от нервозности, и она кивнула головой, пытаясь взять себя в руки. Пот на её лбу свидетельствовал о её беспокойстве. Моя хитрая стратегия приносила плоды — она начинала осознавать, что я вполне могу захватить полный контроль над её судьбой, и этот ужас наполнил её душу. Её тело дрожало, словно лист на ветру.

— Я управляющий этой провинцией, назначенный сюда моим отцом, герцогом.

Девушку охватила паническая тревожность, и она прикрыла глаза рукой, стараясь скрыть свою слабость. Мои слова казались слишком громким эхом в её сознании. Ей было нелегко признать и принять моё высокое положение.

Затем она сделала то, на что я вовсе не рассчитывал.

Безмолвно и настойчиво она приблизилась ко мне и присела на ковер, затем присосалась к горлышку.

— Мммм… Так вкусно… Уммг… уммг… уммг…

Глава 7

Маг в подвале

— Мммм… Так вкусно… Уммг… уммг… уммг…

Маленькие капельки жидкости, остатки нектара, который она только что вкусила, стекали медленно по ее подбородку и углублениям между ее чувственными грудями. Вздохи удовольствия и сладкие мурлыкания неслись из ее груди, словно мелодия, созданная самой природой.

Счастливая улыбка украшала ее лицо, когда она, наконец, освободилась от этого божественного экстаза. С грацией она подняла пустую бутыль и поставила ее на стол, словно доказывая, насколько она насладилась каждой каплей этой божественной жидкости.

— Извините, но эта вода такая вкусная, — прошептала она, прикасаясь к своим губам, все еще вспоминая вкус, — просто жажда овладела мной, и я не могла устоять.

— Да ничего, я понимаю, — кивнул я, — все же ты пробыла здесь несколько часов, пока мы пытались разговорить этого упертого мага.

Девушка поднялась, придавая своей фигуре изящество и грацию, и плавно направилась к выходу. Ее шаги были маняще плавными, и бедра ее качались, словно ритмичные волны.

Когда она исчезла за дверью, я тоже поднялся, чтобы проверить, как идут дела у моих верных гвардейцев. Как оказалось они трудились с полной решимостью и преданностью, следуя моим приказам.

Маг, этот непокорный колдун, был привязан к вертикальной опоре и выглядел, как жалкое и изможденное существо. Гвардейцы беспрестанно обливали его ведрами ледяной воды из лошадиной поилки во дворе трактира, каждая капля которой совершала крошечную победу над его силой и волей.

В глазах гвардейцев, сверкая от преданной решимости, мелькали искры