Стихотворения (Полное собрание стихотворений) - Георгий Иванов

128

Черемухи цветы в спокойный пруд летят.Заря деревья озлащает.Но этот розовый сияющий закатМне ничего не обещает.

Напрасно ворковать слетаешь, голубок,Сюда на тихий подоконник.Я скоро лягу спать, и будет сон глубок,И утром — не раскрою сонник.

129

Горлица пела, а я не слушал.Я видел звезды на синем шелкуИ полумесяц. А сердце все глуше,Все реже стучало, забывая тоску.

Порою казалось, что милым, скучнымДням одинаковым потерян счетИ жизнь моя — ручейком незвучнымПо желтой глине в лесу течет.

Порою слышал дальние трубы,И странный голос меня волновал.Я видел взор горящий и губыИ руки узкие целовал…

Ты понимаешь — тогда я бредил.Теперь мой разум по-прежнему мой.Я вижу солнце в закатной меди,Пустое небо и песок золотой!

ЛАМПАДА

I

130

Из белого олонецкого камня,Рукою кустаря трудолюбивойВысокого и ясного искусстваНам явлены простые образцы.

И я гляжу на них в тревоге смутной,Как, может быть, грядущий математик,В ребячестве еще не зная чисел,В учебник геометрии глядит.

Я разлюбил созданья живописцев,И музыка мне стала тяжким шумом,И сон мои одолевает веки,Когда я слушаю стихи друзей.

Но с каждым днем сильней душа томитсяОб острове зеленом Валааме.О церкви из олонецкого камня,О ветре, соснах и волне морской.

131

Тонким льдом затянуты лужицы,Словно лед, чиста синева.Не сверкает уже, не кружитсяОбессиленная листва.В сердце нет ни тоски, ни радости,Но покоя в нем тоже нет:Как забыть о весенней сладости,О сиянии прошлых лет?..

132

Когда светла осенняя тревогаВ румянце туч и шорохе листов,Так сладостно и просто верить в Бога,В спокойный труд и свой домашний кров.

Уже закат, одеждами играя,На лебедях промчался и погас.И вечер мглистый, и листва сырая,И сердце узнают свой тайный час.

Но не напрасно сердце холодеет:Ведь там, за дивным пурпуром богов,Одна есть сила. Всем она владеет —Холодный ветр с летейских берегов.

133

Цвета луны и вянущей малины —Твои, закат и тление — твои,Тревожит ветр пустынные долины,И, замерзая, пенятся ручьи.

И лишь порой, звеня колокольцами,Продребезжит зеленая дуга.И лишь порой за дальними стволамиСобачий лай, охотничьи рога.

И снова тишь… Печально и жестокоБезмолвствует холодная заря.И в воздухе разносится широкоМертвящее дыханье октября.

134

Вновь с тобою рядом лежа,Я вдыхаю нежный запахТела, пахнущего моремИ миндальным молоком.

Вновь с тобою рядом лежа,С легким головокруженьемЯ заглядываю в очи,Зеленей морской воды.

Влажные целую губы,Теплую целую кожу,И глаза мои ослеплиВ темном золоте волос.

Словно я лежу, обласканРыжими лучами солнцаНа морском песке, и ветерПахнет горьким миндалем.

135

Прощай, прощай, дорогая! Темнеют дальние горы.Спокойно шумят деревья. С пастбищ идут стада.В последний раз гляжу я в твои прозрачные взоры,Целую влажные губы, сказавшие: "Навсегда".

Вот я расстаюсь с тобою, влюбленный еще нежнее,Чем в нашу первую встречу у этих белых камней.Так же в тот вечер шумела мельница, и над неюКолыхалась легкая сетка едва озаренных ветвей.

Но наша любовь увидит другие леса и горы,И те же слова желанья прозвучат на чужом языке.Уже я твердил когда-то безнадежное имя Леноры,И ты, ломая руки, Ромео звала в тоске.

И как мы сейчас проходим дорогой, едва озаренной,Прижавшись тесно друг к другу, уже мы когда-то шли.И вновь тебя обниму я, еще нежнее влюбленный,Под шорох воды и листьев на теплой груди земли.

136

Улыбка одна и та же,Сухой неподвижен рот.Такие, как ты, — на стражеСтоят в раю у ворот.

И только, если ресницыРаспахнутся, глянут глаза,Кажется: реют птицыИ где-то шумит гроза.

137

Благословенная прохлада,Тосканы сумрак голубой…Я помню кисти виноградаНа блюде с древнею резьбой.

И девочки-крестьянки руки,Что миртовый венок плела,Слова любви, напев разлукиИ плеск размеренный весла.

Туманы с моря наплывали,И месяц розовый вставал,И волны — берег целовали,И берег — волнам отвечал.

138

Неправильный круг описала летучая мышь,Сосновая ветка качнулась над темной рекой,И в воздухе тонком блеснул, задевая камыш,Серебряный камешек, брошенный детской рукой.

Я знаю, я знаю, и море на убыль идет,Песок засыпает оазисы, сохнет река,И в сердце пустыни когда-нибудь жизнь расцветет,И розы вздохнут над студеной водой родника.

Но если синей в целом мире не сыщется глаз,Как темное золото, косы и губы, как мед,Но если так сладко любить, неужели и насБезжалостный ветер с осенней листвой унесет.

И, может быть, в рокоте моря и шорохе травДругие влюбленные с тайной услышат тоскойО нашей любви, что погасла, на миг просиявСеребряным камешком, брошенным детской рукой.

139

Черные вишни, зеленые сливы,Желтые груши повисли в садах…Ясною осенью будешь счастливой,Будешь, мечтая, гулять при звездах.

Все неизменно: любимые книги,В горнице низкой цветы на окне,И нетяжелые скуки вериги,И равнодушная память о мне.

140

Прошло туманное томленье,Все ясно — в сердце острие —Моя любовь, мое мученье,Изнеможение мое.

Я ничего забыть не в силахИ глаз не в силах отвестиОт слабых рук, от взоров милых,От губ, мне шепчущих: "Прости".

Поймите, я смертельно болен,Отравлен, скован навсегда.В темнице, где лежу безволен,Лишь Ваше имя, как звезда.

Но это горькое томленьеМилее мне, чем светлый рай.Когда мне скажут: "Выбирай",Отвергну волю и целенье,Целуя Вам одежды край.

141

Я в жаркий полдень разлюбилПрироды сонной колыханье,И ветра знойное дыханье,И моря равнодушный пыл.

Вступив на берег меловой,Рыбак бросает невод свой,Кирпичной, крепкою ладоньюПот отирает трудовой.

Но взору, что зеленых глыбОтливам медным внемлет праздно,Природа юга безобразна,Как одурь этих сонных рыб.

Прибоя белая черта,Шар низкорослого куста,В ведре с дымящейся водоюПоследний, слабый всплеск хвоста!..

Ночь! Скоро ли поглотит мирТвоя бессонная утроба?Но длится полдень, зреет злоба,И ослепителен эфир.

142

Над морем северным холодный запад гас,Хоть снасти дальние еще пылали красным.Уже звучал прибой и гальционы гласПорывом осени холодным и ужасным.

В огромное окно с чудесной высотыЯ море наблюдал. В роскошном увяданьи,В гармонии валов жило и пело ты,Безумца Тернера тревожное созданье.

В тумане грозовом дышалось тяжело…Вдруг слава лунная, пробившись, озарилаФигуру рыбака и парус, и весло,И яростью стихий раздутое ветрило!

143