Немецкие сказки - Сборник

Теперь и служанка явилась со своим советом.

– Заколотите же гвоздями старый ящик, тогда и горю конец! – воскликнула она. – Ведь все равно, идут ли часы или нет.

Совет был прекрасен, только жаль, что он ни к чему не привел. Лишь только пришла следующая пятница, посох очутился в руке Якова, он и сам не знал, как это случилось; и пошел Яков странствовать снова, бродить с утра до вечера.

Жалкий, усталый, как никогда, вернулся он домой. Тогда умный работник Фельтен предложил изрубить посох на куски. И это попробовали сделать, но напрасно: на куски разлетелся топор, а не посох. И так, всякую у Бога пятницу Яков бродил, слабый телом, больной душой; он все странствовал и предвидел всю тяжесть человеческого горя, которое скрывается от глаз обыкновенного смертного для его же блага.

Однажды он попал в деревню, охваченную пламенем, которое перебегало с одного дома на другой, с одной крыши на другую. Новая мысль мелькнула у Якова: в пламень посох! И посох полетел, но повис на горящем стропиле одного дома, накалился сперва докрасна, потом добела, а серебряные гвоздики креста запылали голубыми огоньками. Яков пошел домой без посоха. Вдруг стенные часы затрещали, дверца открылась сама собой, несмотря на гвозди, которыми была заколочена, посох стоит на своем месте целешенек! Без сознания упал Яков на руки своей матери, он был уничтожен; и они вместе опустились на колени и жалобно взывали к небу.

А Яков все еще должен был странствовать и бродить! Но далеко он уже не мог более заходить, силы его были истощены, самая жизнь надорвана: пятьдесят два раза волей или неволей пускался он в путь, здорового или больного посох тащил его за собою; если даже всю неделю он лежал, не шевелясь от усталости, в пятницу странствование начиналось снова. Однако посох стал милостив к нему, он вел путника вокруг отцовского дома все более и более короткой дорогой. Наконец Яков так ослабел, что шел целый день тот путь, на который не нужно было более часа. Он стал походить на дряхлого старика, и цвет его лица стал серым, как пепел.

Яков, его мать и все, кто его видел, думали, что уж приходит его конец. И вот накануне пятьдесят третьей пятницы приснился Якову сон: ясно, как наяву, увидел он, что дверцы старых стенных часов раскрылись, посох вышел и подошел к самой постели, в которой лежал Яков.

– Яков! – заговорил он торжественным голосом. – Я очень древнего происхождения. Со мной в руке перешел патриарх, имя которого ты носишь, реку Иордан. Я был и в руке Моисея, когда он говорил с Богом; я был обращен в змея, а затем стал опять посохом. Я был в руке Аарона, был снова обращен в змея, чтобы поглотить всех змеев фараоновых волшебников. И я снова попал в руку Моисея, и Красное море разделено мною. Мною же Моисей ударил по скале, и из скалы в пустыне полилась вода, утолившая жажду всех жаждущих, и людей и животных. Юноша, ты не в силах понять, чей посох я теперь! Ты совершил большой грех, похитив посох, опору несчастного странника; за это ты сам принужден был странствовать по мрачной долине и вкусить всю горечь жизни. Но с этого времени Господь укрепит твою душу и поставит тебя на верный путь. Жезл и посох Господний дастся тебе!

Когда посох кончил свою речь, Якову показалось, точно крылья ангелов повеяли на него небесным блаженством. Усталости он больше не чувствовал, сладко задремал и проснулся обновленным человеком. Наступило утро пятницы, то была страстная пятница. Яков каждую минуту думал, что сейчас придется ему опять начинать свое странствование, но посох не появлялся.

Под вечер Яков завел с матерью серьезный разговор на возвышенную тему. Вдруг дверь отворилась и высокий путник, одетый в темную одежду, вошел и приветствовал их:

– Мир вам!

Ужас объял и мать и сына, оба узнали путника. Тут дверцы часов открылись и посох прямо направился в руку странника. В темноте вечерних сумерек ярко горел крест на посохе. Странник сказал еще раз:

– Мир вам! – Повернулся и ушел.

На душу матери и сына повеяло благотворным миром: посох горя был взят от них.

Белый волк

Король охотился в большом лесу, заблудился, голодный и холодный, скакал день и ночь, не находя настоящей дороги. Наконец, повстречался он с маленьким черным человечком, которого и попросил указать дорогу.

Охотно выведу тебя отсюда и направлю на верный путь, но в награду обещай отдать мне то, что первое выйдет тебе из дому навстречу. Король обрадовался и сказал:

– Ты молодец! Право, если мне навстречу выбежит даже моя лучшая собака, я охотно отдам ее тебе.

Но человечек возразил:

– О такой награде я и не думал: твоей лучшей собаки мне не надо, я облюбовал себе что-то другое.

Когда они подъезжали к замку, дочь короля увидела его из окна и радостно бросилась ему навстречу. Отец же, держа ее в объятиях, проговорил:

– Эх, лучше было бы, если бы мне навстречу выбежала моя любимая собака.

Эти слова изумили дочь короля, она заплакала и воскликнула:

– Как это так, отец! Тебе собака милее меня? Разве она может радостнее приветствовать тебя?

Тогда король стал утешать ее, говоря:

– О милая дочь! Ты не так поняла меня!

И рассказал ей, в чем было дело.

Тогда, собрав все присутствие духа, она твердо сказала:

– Так и хорошо, хуже было бы, если бы мой отец погиб в диком лесу.

А маленький человечек присовокупил:

– Через восемь дней я приду за тобой.

И точно, через восемь дней в королевский замок явился белый волк, и дочь короля должна была сесть на его спину и – айда! Понеслись они через чащи и степи, в гору и под гору. Однако королевская дочь не могла долго выдержать этой скачки на спине волка и спросила его: – Что, еще далеко?

– Молчи! Далеко, еще далеко до хрустальной горы, молчи, а не то я сброшу тебя со спины!

Так скакали они все вперед, и несчастная королевская дочь стала бояться, и жаловаться, и спрашивать, долго ли еще надо скакать. Волк опять сказал ей те же угрожающие слова и понесся вперед все дальше и дальше, пока она не осмелилась задать ему тот же вопрос в третий раз; тогда он сбросил ее со спины и понесся прочь.

Тут бедная принцесса осталась совершенно одна в темном лесу, она шла вперед и думала: «Ведь набреду же я наконец на людей». И правда, дошла она до хижины, в которой светился огонек, перед ним сидела старая женщина и варила что-то в маленьком горшочке. Принцесса спросила:

– Матушка, не видала ли ты белого волка?

– Нет, – ответила старушка, – спроси у ветра, он всюду гуляет, – только сперва останься ненадолго у меня и поешь со мной! Я варю куриный суп.

Принцесса так и сделала, и, когда она кончила есть, древняя старушка сказала:

Конец ознакомительного фрагмента.