Вместе на Край Света - Lars Gert

глаза герцог Альберт фон Раммштайн. – Всё видел, всё знает… Да кто ты такой?!

– Оставь его. – Сквозь зубы проговорил наш знакомый арбалетчик. По всему было видно, что герцог и ландграф не переваривают друг друга.

– Прекратите оба! – Стукнул кулаком по столу с лежащей на нём картой король Кронхайма. – У нас военный совет, или выяснение отношений? Кстати, где граф фон Эйленштайн?

– Его сразила чума, сир. – Понуро, уныло выдавил из себя Тиль.

Наступило неловкое молчание.

– Попросим подмоги у веттиров, фоморов и нэлвинов, которые живут на Длинном Острове далеко на Востоке. – Предложил опять Мергенталер.

– А разве пропустит их через свою территорию Тотенхайм? – Высказался Альберт. – Разве это не враждебное нам королевство, которое вот уже сотни лет глотает слюни, облизываясь на наш земельный пирог? И разве не в одной сейчас связке с Вёллерландом этот Тотенхайм? Смерть с Севера, смерть с Востока…

– Выходит, нам следует сидеть и ничего не предпринимать, как ты, дожидаясь с моря погоды? – Выйдя из себя, нашёлся Тиль.

– Закрой свой рот, ландграф, пока я не отрезал твой язык своим острым тесаком! – Рявкнул от неожиданности герцог, вставая из-за Круглого Стола. – Соблюдай субординацию! Знай своё место, чёртов выскочка…

– А я подчиняюсь лишь королю! – Пылая жаром, гневно воскликнул Мергенталер, хватаясь за свой кинжал.

– Остынь! – Журя, потрепал того король. – Мы сейчас рассоримся все, и что тогда?

Все замолчали.

– Если честно, для меня в тягость все военные сборы. – Снова начал король. – Видимо, я действительно стал стар. Но раз выбора у нас нет, придётся воевать. А где Харальд, мой верный оруженосец? – Спросил Адальберт у прислуги.

– Он в клетке с королевскими леопардами, ваше величество; вы же сами отдали его на растерзание за ослушание…

Король почесал затылок и вспомнил, как несколько лет назад Харальд предал его, ускакав с его дочерью, принцессой Каролиной прочь из замка. Адальберт снарядил тогда погоню, и каратели преследовали беглецов три дня и три ночи, пока не настигли и не пленили. Каролину ревностный отец заточил в башню, а Харальда вначале хотел казнить путём отрубания головы на площади (ибо позорная казнь через повешение ждёт только крестьян либо воров), но Аделина благоволила к юноше и, смилостивившись над «гадёнышом», король велел бросить его в клетку к своим питомцам, двум прекрасным королевским леопардам. Но что случилось далее, королю неизвестно…

– И что же? Он умер? – На самом деле король Кронхайма был хоть немного, но добр, и его душа ушла в пятки, ожидая ответа.

– Никак нет, ваше величество! Боевые коты не тронули его, лишь слегка оцарапали лицо; едва виден на правой щеке шрам… Мясник всё так же бросает зверям свежее сырое мясо, а кашевар без вашего ведома приносит Харальду остатки пищи с королевского стола.

– Вот как? Изумился король, страшно обрадовавшись. – Немедленно приведи его сюда.

Худющего, затравленного оборванца привели пред очи Адальберта.

– Мир вам, мой король. – Глядя исподлобья, проговорил Харальд.

– Поступил ты дурно, скверно. – Завёл такую речь король. – Скоро мы выступим в поход; возможно, последний поход в истории нашего славного королевства. Ты можешь до конца искупить свою вину, приняв участие в великой бойне. Защити своего старого друга, своего дряхлеющего короля, и даю слово, ты получишь в жёны мою крошку Каролину. Заслужи до конца своё прощение, и по прибытии обратно во дворец сыграем свадебку.

Адальберт знал, где соломку подстелить, и был далёко не дурак: он знал, что после всего произошедшего за последние месяцы королевство обречено. Конечно же, ни о какой свадьбе речи быть не могло, но так хотя бы Адальберт спасёт свою шкуру, отдав своего телохранителя на поругание, а тот беспрекословно будет защищать своим телом короля – впрочем, как всякий другой раб на его месте…

Едва король Кронхайма взмахнул рукой, дабы завершить заседание военного совета, разойтись высокопоставленным вельможам и бюргерам помешал ещё один человек, в тайне проникший в палатку.

Подросшего Вернера стража пинками доставила к Круглому Столу, скрутив ему руки за спиной, но тот даже не сопротивлялся.

– Кто ты, мальчик? – Удивился Адальберт, таращась на Вернера. – И по какому праву прокрался на тайный совет?

– Меня зовут Вернер, ваше величество. Я сын кузнеца Вильгельма и портнихи Гертруды. Родился я и вырос в поместье Блюменталь; там множество садов с предивными цветками. Рядом графство Кроллен, которому и принадлежит поместье. Увы, я потерял своих родителей; их больше нет. Я много где прятался; и вот, однажды, ночуя во время грозы в одном заброшенном сарае (вроде это домик лесника?), я страшно испугался: у края моей кровати (если можно назвать постелью набитый сеном матрац) стояла странная фигура в чёрном одеянии. Она была очень высока и нависала надо мной, прижимая палец к губам. Эта тень словно сковала меня своим взглядом; я не мог пошевелиться. Это была Гайя, леди в чёрном; так она себя назвала. Она что-то шептала на непонятном мне наречии, и исчезла так же внезапно, как и появилась. Я не знаю, что ей было нужно. Я продолжил своё странствие, и вот я здесь.

– Можно ли ему верить? – Спросил король у своих вассалов.

– Да на кол его, и делов! – Брезгливо бросил Альберт.

– Постойте: я знаю места, которые он перечислил. Я бывал в тех краях, и не раз; причём, по долгу службы. – Заступился за юнца Тиль Мергенталер. Ты знаешь Ирму, прачку в таверне? – Спросил ландграф, обращаясь к Вернеру.

Мальчуган утвердительно кивнул.

– Раз так, отсыпьте этому голодранцу золота, и пусть шурует отсюда на все четыре стороны! – Предложил один из господ в шляпе с дорогим пером.

– Вот, смотри, оборвыш: видишь, сколько в этом мешочке монет? Флорины, дукаты, талеры, гульдены, пфенинги, шиллинги, кроны, марки, хеллеры, кройцеры… Раз ты смог в одиночку, без особых происшествий добраться в долину замка Вальдбург, при нужной смекалке тебе этого добра хватит до конца твоих дней. Забирай этот мешочек, привяжи на палку, и катись прочь, пока мои бравые ребята не надавали тебе тумаков! Ступай, король сегодня добрый, король сегодня щедрый…

С этими словами Адальберт протянул Вернеру мешочек со звенящими в нём золотыми, серебряными и медными монетами, но тот и не думал уходить.

– Чего тебе ещё? – Озадачился король Кронхайма, округлив глаза. – Тебе мало???

– Я вдали от родных мест, и идти мне некуда. Я потерял всех и потерял всё. Но есть на свете одна девочка, к которой я очень привязан. Я не успокоюсь, пока не найду её; я верю, что она жива. Возьмите меня с собой в поход! Быть может, я встречу Эрику где-нибудь по дороге…

– Ах, мальчик! Мы не пиршество собираемся! Твоя зазноба