Безнадежно одинокий король. Генрих VIII и шесть его жен - Маргарет Джордж

— Свежее мясо быстро портится, — пояснил первый помощник. — А держать на судне всякую животину — птицу или скот — еще сложнее, чем хранить лишние бочки с водой.

— А зачем вообще нужно мясо?

— Без него никак нельзя. Некоторое время матросы, конечно, могут обойтись галетами, но когда дело доходит до тяжелой работы… одним хлебом сыт не будешь, да и прыти он не прибавит, — пожал он плечами.

— Не хлебом единым жив человек, — пробасил капитан, считая, что высказался остроумно.

— Очевидно, — с редкой резкостью ответила Кейт.

Ее раздражали шутливые упоминания Писания.

— Значит, наши моряки живут на таком скудном пайке? — спросил я, изрядно удивившись.

— В дальних походах — да. Хуже всего приходится испанцам в плаваниях к Новой Испании. Половина команды умирает по пути туда, — сообщил капитан. — Мы все благодарны тому, что по мудрости своей ваше величество не проявляет интереса к так называемому Новому Свету.

Верно, Новый Свет с его раскрашенными дикарями и каменными городами не стоит таких затрат.

— Удивительно, что корабли выдерживают столь дальние странствия, — сказал я. — Мне кажется…

Внезапно раздался оглушительный взрыв, породивший шквальный всплеск волн в гавани. Наш корабль сильно качнуло, и все, что нам подали на завтрак, попадало со стола. Галеты и правда ударились о палубу, точно камни.

Я вскочил и бросился к борту. Французы! Вражеские парусники заполонили горизонт, выстроенные в линию суда походили на гвозди, забитые с равными интервалами в гигантскую доску. И первым к нам приближался громадный военный галеон — именно он, точно насмехаясь, дал премьерный залп по нашей гавани. Пока я разглядывал надвигающуюся на нас армаду, громыхнула еще одна пушка. Война началась.

— Мне необходимо вернуться на берег для командования сухопутными войсками, — отрывисто сказал я, поворачиваясь к капитану. — Да дарует вам Господь победу.

Очередной выстрел, и новая волна качнула нас с такой силой, что я, потеряв равновесие, привалился к капитану

— Как только мы сойдем, — добавил я, — вступайте в сражение.

Я схватил Кейт за руку, и мы быстро покинули карраку.

С ужасом я смотрел, как «Большой Гарри» разворачивает паруса. Это был длительный процесс, а французы быстро приближались, надеясь потопить английский флагман, пока он стоит на приколе. Вот уж они порадовались бы! Я едва дышал — словно задержка дыхания могла сберечь время, — глядя, как моя каррака набирает скорость и ловко уклоняется от преследующего ее французского галеона, который, разогнавшись, едва не сел на мель.

Тем временем подошли к берегу и другие корабли французов. Наш флот должен дать им отпор, несмотря на их двойное численное превосходство.

— Нам надо скорее добраться до замка Саутси, — сказал я Кейт.

Мне хотелось увести ее подальше от места сражения. Но королева выглядела оживленной и страшно заинтересованной.

— Оттуда я буду наблюдать за ходом битвы и заодно командовать нашими полками. В Саутси будут доставлять донесения все гонцы, — пояснил я.

Что происходит сейчас в Кенте и Суссексе? Мы поднялись к замку на вершину холма, но я не увидел сигнальных костров. Хотя на то, чтобы их разожгли по всему южному побережью, может понадобиться несколько часов.

* * *

Задыхаясь и отдуваясь (быстрая ходьба была выше моих сил, прибавьте к этому страшное волнение), я миновал главные ворота, слыша, как по гавани разносится эхо очередного пушечного залпа. Сверху французская эскадра казалась гигантской дланью, готовой сомкнуть на горле противника безжалостные пальцы. А мои корабли под встречным ветром вяло барахтались, раскачивались, как скорлупки. Вода вокруг них вскипала под ударами вражеских снарядов.

Я прошел во внутренний двор крепости, и за мной с лязгом закрылась новая опускная решетка. Ее приводил в движение недавно изобретенный механизм рычагов, благодаря чему она мягко скользила в пазах. Несмотря на крайнюю озабоченность, я невольно оценил преимущества самого лучшего и дорогого оснащения крепостей. Радовала глаз каждая деталь, каждая мелочь… В данном случае не стоило обращать внимание на стоны обывателей, близоруких и мелочных людей…

Господи, о чем я думал? О рычагах решетки! А в это время враг атакует берега Англии! Не сумасшествие ли это? Старый рехнувшийся король… Нет, ничего подобного, я не безумен. Не безумен.

Поднявшись на стену отлично защищенной крепости, я окинул взглядом гавань. Численность противника потрясала. Казалось, вражеские корабли усеяли все море, точно маки летний луг. Против них из чашеобразной гавани Солента храбро выступал английский флот.

«Быстрее! Быстрее! — мысленно приказывал я им и тут же пытался командовать погодой: — Давай же, ветер, поднимайся!» Но наши паруса вяло колыхались под порывами капризных и изменчивых порывов. Лишь самые опытные мореходы могли сейчас быстро развернуть суда по ветру.

Наконец зашевелилась и «Мэри-Роуз», капитан сумел справиться с коварным бризом, паруса карраки надулись, и она сделала плавный поворот.

Какой величавый у нее вид! Я испытал ту же собственническую гордость, какая охватила меня при входе в замок, только на сей раз еще более сильную. С этим судном мы знакомы давно, к тому же его назвали в честь моей любимой сестры.

С высоты «Мэри-Роуз» выглядела игрушечным корабликом. Она покачивалась на волнах, трепетали на ветру ее бело-зеленые вымпелы, и я разглядел на верхушках мачт алые вспышки геральдических флагов, даже флаг вице-адмирала. Ряды поблескивающих пушечных жерл выступали из крутых боков корабельного чрева. Издалека этот парусник очень походил на тот затейливый торт, которым нас угощали вчера вечером. Именно на «Мэри-Роуз» я возлагал самые большие надежды и приказал как солдатам, так и морякам на его борту быть готовыми к любым неожиданностям сражения. Да, этот «тортик» стоил казне кучу золота.

Обернувшись, я увидел приближающихся ко мне офицеров, они находились под моим командованием. Мне придется вести их в бой, если французам удастся высадиться на берег. Военные приветствовали меня и встали рядом, сняв шлемы и положив их на парапет каменной стены. Мы продолжали следить за разворачивающимися в гавани событиями.

Французские суда сгрудились перед входом в пролив Солент. Их продвижению мешал изменчивый ветер. Но небольшие маневренные галеры вышли вперед на веслах, намереваясь быстро подобраться к нашим неповоротливым и тяжеловесным военным кораблям. Легковесные суда обычно использовались в Средиземном море, и я полагал их неподходящими для английских прибрежных вод. Сейчас мы увидим, принесут ли легкие суденышки хоть какую-то пользу французам, решившим оснастить ими флот.

Подобно охотничьим псам, окружающим добычу, весельные корабли сновали взад-вперед, делая обманные ходы, вокруг моего флагмана, «Большого Гарри», с величавой медлительностью скользившего по волнам к просторам Канала. Французы превосходили нас силами и, разумеется, хотели выманить в открытое море, чтобы там уничтожить. Мы, со своей стороны, надеялись завлечь их в Солент, где нам были известны все местные течения и скрытые отмели. Это лишило бы противника преимуществ, к тому же английская артиллерия могла обстреливать вражеские корабли из крепости Саутси.

Сейчас каррака «Мэри-Роуз» должна сменить галс, изящно уклонившись от избранного первоначально курса, и направиться в открытое море. Согласно стратегии, два наших флагмана — «Мэри-Роуз» и «Большой Гарри» — выйдут вперед. Более мелкие военные суда — «Суверен», «Петр Гранат», «Мэтью Джонсон» и «Регент» — будут держаться за ними, ближе к берегу.

К нам, придерживая головной убор, поспешно подошла Мэри Карью, жена вице-адмирала, командующего «Мэри-Роуз» Да, я желал бы, чтобы шляпа слетела с нее, поскольку ее мужу приходилось нелегко как раз из-за слабого ветра.

— Боже милосердный, помоги им! — воскликнула она.

Обдирая руки, она начала взбираться на каменную стену.

— Да. Помоги им, Господи, — сказал я.

— О да! Да! Да! — восклицала она, прижимаясь к камням, и продолжала карабкаться вверх, словно озорной ребенок.

Вот она одолела половину подъема. На лице ее застыло мучительное выражение, и на искусанной нижней губе проступили капельки крови.

— О нет, нет! — содрогнувшись, простонала она.

— Миледи, — произнес я, — говорят, дабы не навлекать несчастий, лучше не смотреть на парусные суда, где сражаются ваши мужья, отцы или братья. Возможно, вам следует…

— А-а-а-ах! — сдавленно закричала она, схватившись одной рукой за горло, а другой истерически показывая на море.

Она вела себя просто ужасно. Неудивительно, что женщин не берут на борт. Я рассерженно отвернулся от нее и взглянул в сторону «Мэри-Роуз».