Хроноагент - Владимир Добряков

А в голове одна мысль: “Что раньше кончится: кислород или эта ловушка?”

Дно туннеля начинает повышаться, и мы бодро, насколько это возможно, будучи по макушку в дерьме, двигаемся дальше. Неожиданно мы проваливаемся в яму глубиной метра три. Плыть в этой массе невозможно, и приходится снова воспользоваться кислородными приборами и идти по дну, благо оно продолжает повышаться. Избираю прежнюю тактику: три глотка — и, затаив дыхание, вперед. Интересно, надолго ли еще хватит кислорода?

Кислород кончается, когда над фонарем, закрепленным на голове, начинают плескаться волны нечистот. Еле-еле, поднявшись на носки, а затем и подпрыгнув, глотаю “воздуха” и рвусь вперед. Секунд через пять такой же маневр проделывает и Андрей. Дальше никаких сюрпризов в этой клоаке уже нет. Спустя несколько минут мы уже бредем по колено в жиже, а вскоре выбираемся на сухое место. Опустившись на пол, мы оглядываемся на пройденный путь. Над клоакой клубится плотный вонючий туман. Мы смотрим друг на друга и отворачиваемся — слов нет.

— Ну и фантазия у этих ребятишек! — спустя несколько минут говорит Андрей.

— Да уж! Воистину мордой — и в говно! Что же касается фантазии, то здесь ты не прав. Никакой фантазии у них нет, сплошной плагиат. Эту ловушку они бессовестно срисовали у Стругацких. А вот что бы ты сейчас дал за горячий душ и хорошую баньку?

— Я готов снова пройти Лабиринт, за исключением, конечно, этого бассейна…

Нашим мечтам о бане суждено было осуществиться самым неожиданным и оригинальным способом. За очередным поворотом, чуть ли не последним, если верить плану, мы видим, что туннель заполнен водой. Обычной на первый взгляд водой. Мы тщательно зондируем туннель и не находим ничего подозрительного.

Плохо дело. Где нет ничего подозрительного, жди самых неприятных пакостей. Но делать нечего, и мы входим в воду. Очень скоро она достигает уровня плеч. Это по всем параметрам обыкновенная вода.

— Здесь мы, по крайней мере, сможем плыть, — замечает Андрей.

— Слишком уж все это подозрительно просто, — отвечаю я. — Жди подвоха.

— Да. Слишком уж все легко для самого конца пути.

Ворча таким образом, мы бредем в воде и, разумеется, накаркиваем беду. Сначала я не придаю значения тому, что становится все теплее и теплее, просто расслабился в предвкушении конца наших испытаний. Андрей был более насторожен.

— По-моему, нас хотят сварить.

— Что ты сказал?

— А то, что за пять секунд температура воды поднялась на пятнадцать градусов.

— Ты серьезно?

— Куда уж серьезней! С таким градиентом через полминуты мы начнем вариться.

— Это факт. Что делать будем? Криогенные гранаты?

— Как бы не вмерзнуть в лед. Будем сидеть у самого финиша, как грешники в Коците. То-то ребятишки посмеются!

— А если кидать их подальше?

— Тогда кидай поскорей! Уже более пятидесяти! Я свои гранаты израсходовал.

Действительно, вода уже невыносимо горяча. Делаю шаг вперед, чтобы бросить гранату, и проваливаюсь с головой в горячую воду. Быстро вынырнув, бросаю гранату так далеко, как только могу из положения “на плаву”. Взрывается она не дальше чем в двадцати метрах. Свободное пространство туннеля быстро заполняется паром и холодным туманом. К нам стремительно приближается край льдины, возле которого курится пар.

Мы бросаемся навстречу и вскарабкиваемся на поверхность льда. Вскакиваем на ноги и бежим вперед. Метров через пятьдесят зона действия гранаты кончается. Край льдины тает и крошится. Я немедленно швыряю вторую гранату. Край новой льдины останавливается в пяти метрах от нас. Со всем снаряжением прыгнуть на такое расстояние нечего и думать. Попытка преодолеть полынью вплавь равносильна самоубийству. Вода между льдинами бурлит ключом.

— Черт с ним, со снаряжением. Осталось сто пятьдесят метров. Оставим при себе бластеры, гранаты, пистолеты и резаки.

— Правильно! — соглашается Андрей.

Мы бросаем все лишнее и отступаем для разбега. Тут я вспоминаю, что у Андрея была вывихнута нога.

— А как твоя нога? Ты сможешь перепрыгнуть?

— А куда деваться? Надо перепрыгнуть, причем прыгать надо вместе. Эти ребятки растащат нас по разным уровням с такими восторженными воплями… Представь, в самом конце пути!

На всякий случай я беру еще и веревку.

— Ну! Раз! Два! Три!

Разбег, толчок… Я приземляюсь на льдину, а сзади слышится плеск воды. Андрей не допрыгнул до кромки льда около метра. Дальше события развиваются молниеносно. Быстро швыряю ему конец, он хватается за него. Тащу и с ужасом вижу, как из стены между нами быстро выдвигается разделительная плита. Рывок! Андрей влетает на льдину, а сзади с лязгом смыкается “разделитель”.

Минут пять мы молча сидим на льду, предусмотрительно отойдя подальше от края. Край льдины тает. Кипяток борется со льдом. Кстати…

— Как это ты умудрился не свариться?

— Да ничего страшного. Было очень горячо, но терпимо. Видимо, граната здорово охладила воду. А знаешь, какая мысль пришла мне в голову, когда я там барахтался?

— Тебе там еще и мысли в голову приходили?

— Можно было и не рисковать с этим прыжком, и не оставлять снаряжение. Бросить в полынью еще одну гранату, и дело с концом.

Я какое-то время осмысливаю его слова.

— Представляю, как сейчас вся эта команда балдеет, глядя на наши умные лица!

— Думаю, мы просто почуяли конец путешествия и расслабились. Ну и чуть не поплатились за это.

— Ну что? Заморозим полынью и вернемся за снаряжением? — предлагаю я.

— Сначала ты без снаряжения открой эту заслонку. Из бластера стрелять в нее что-то не хочется. Того и гляди лед растает вместе с ней, и мы опять окажемся в кипятке.

— Действительно. Пошли-ка лучше к выходу.

Нам приходится израсходовать еще четыре гранаты. На этот раз кидаю их с таким расчетом, чтобы полоса льда была сплошной.

Наконец мы ступаем по твердому каменному полу. До выхода из Лабиринта остается не более ста метров. Мы сворачиваем в нужный туннель и оказываемся в замкнутом с трех сторон помещении. Осматриваемся и выясняем, что выход закрывает стальная плита. Открыть выход, не имея снаряжения, нет никакой возможности. Отчаяние быстро сменяется яростью. Наплевать, что или кто там, за этой плитой! Мы отходим на безопасное расстояние и расстреливаем плиту из бластера.

За испарившейся плитой мы видим туннель, ведущий с небольшим уклоном вверх. В конце туннеля поворот в небольшое освещенное помещение, где нет ничего, кроме кабины нуль-Т. Мы озадаченно переглядываемся, затем входим в кабину. Я набираю код, и мы выходим в кабинете нашего Магистра.

Он, как обычно, сидит за компьютером. Когда мы входим, он недовольно отрывается от экрана и, увидев нас, раскрывает от удивления рот.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});