Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

подумать — только бумага.

Эркенгер одобрительно хмыкнул.

— Правильно. У нас, сарматов, мозг работает вместе с телом. Если тело неподвижно — от мозга проку не будет, хоть ты что… Та-ак… Или это ремонтники, или мы дождались Маккензи.

Кенен Маккензи, шипя на долго открывающиеся ворота, ввалился в шлюз — без «мартышечьего» тряпья и лишних цацек, зато с двумя охапками странных, даже, скорее, старинных тубусов. «Где он эту древность откопал?» — успело мелькнуть в голове Гедимина, прежде чем Кенен грохнул тубусы на стол. Часть пришлось тут же ловить — помещались они с трудом.

— Не фонит, — меланхолично отметил Иджес, глянув на дозиметр. Маккензи фыркнул.

— Парни! Вы видите, чем я тут занимаюсь⁈ Вместо того, чтобы сунуть на диск полсотни гигов, я мучаюсь с распечаткой, сверяю всё это добро — а потом ещё удаляю с диска все следы! И как по-твоему, Джед, зачем мне это понадобилось⁈

Гедимин мигнул.

— Опять дурная секретность?

Маккензи презрительно фыркнул, сгрёб тубусы в вовремя подставленный Иджесом ящик и принялся вытряхивать распечатки на стол.

— Узнаёшь? Автономная подземная энергостанция… точнее — убежище, сарматский город, накрученный на ИЭС. Полностью закрытый от поверхности, заглублённый на сотню метров, заэкранированный от всего на свете — и полностью, полностью автономный. Все производства для выживания в течение четырехсот лет! Подарок… точнее, задание — от «Урана» и «Тория». Айзек тоже приложил руку. Ты же говорил, что основной прикол в реакторе — хватит ли топлива на четыре сотни лет? И сам же выяснил, что хватит. Вот теперь смотри. Сюда мы засунем двенадцать тысяч сарматов. Выживут?

Чертежи, видно, перележали в тубусах — стоило их распрямить и выпустить из рук, они сворачивались в трубку. Гедимин, посмотрев, как Кенен пытается по мелким угловым значкам найти модули и составить в систему, молча отодвинул его от стола. Четверть часа спустя «автономная станция», растянутая за все углы, висела на стене, а сармат смотрел на неё и болезненно морщился. Единственное, за что он почти не беспокоился, — это собственно четвёрка альнкитов с их обвязкой, её спускные опоры и верхний экран.

— Не выживут, — сказал сармат, угрюмо щурясь. — Воздуха не хватит. Слишком малый возврат. Опять на газогенераторах сэкономил⁈

Маккензи проворно шарахнулся в сторону шлюза и уже там развёл руками.

— Это лишь намётки, Джед! Ты инженер — тебе и схемы в руки!

«Вода — хватит, фильтры… предусмотреть замену этих труб и вентилей, хотя бы раз в сто лет, — очень плохая вода, мигом забьёт. Пища… при должном запасе субстрата… отсюда можно подкопаться к битумам, червей тоже можно в субстрат, но — не заразятся ли сами битумы… то есть — сольвент должен производиться центнерами. Есть завод? Запас сырья? Так, тут жильё, гигиена в норме… Информаторий? Пускай на автономных носителях, — выдержит четыре века? Спросить Иджеса… А вот производства… Производства!»

— Вот эти трубы и вентили ты где собираешься делать? Замена нужна раз в сто лет. Вот этим деталям — минимум раз в двадцать. Одежда — ерунда, переработка выдержит. Сложные сплавы? Сложные фрилы? Это всё — на этой паре литеек⁈ И… это что, вытяжка⁈

Маккензи всплеснул руками уже из приоткрытого шлюза — и когда только успел совладать с пневмозатвором⁈

— Джед! — он подозрительно довольно ухмыльнулся. — Я ж говорю — ты инженер. Исправляй это добро, как тебе угодно, лишь бы в итоге оно годилось для жизни. Война всё ближе, Джед, помяни моё слово — не пройдёт и десяти лет, как мы будем сидеть по этим убежищам и молиться на их инженеров. А ведь эти штуки ещё надо построить — под каждой станцией, парни, под каждой из семидесяти!

Он выскользнул за ворота, и шлюз тут же захлопнулся. Иджес и Гедимин переглянулись.

— Семьдесят⁈ Вот же строитель-ударник…

— Я пока что слышал про пятьдесят, — вмешался Эркенгер. — Но у нашего… нового куратора широчайшие планы. Четыреста лет жить под землёй? Нет, ну оно не хуже, чем на Титане, — тут хотя бы теплее…

— Да можно, — буркнул Гедимин, зачёркивая наиболее омерзительный узел. «Кто чертил? У Ассархаддона за такое расстреливали. Исгельт с Айзеком тоже не могли. Маккензи, что ли, возомнил себя проектировщиком?»

— Можно. Только надо хорошо подумать и подготовиться. Энергии хватит, защиты… в принципе, если не «Та-Сунгар» прямой наводкой — верхние ярусы прикроют всё важное. Вот только производства — и техника безопасности…

— М-да… — Эркенгер близко не подходил, но чертежи, растянутые на стене, явно его интересовали. — Медчасть. Лекарства по четыреста лет не хранятся. Даже флоний. Нужны химические реакторы…

Иджес хмыкнул.

— Флониевый реактор — штука несложная. Сунул в зубы ирренций — и он себе ползает. Ещё и яиц наложит. Атомщик, подтверди!

— Погоди, — отмахнулся Гедимин; вольер для Зелёных Пожирателей он на схеме уже нашёл — о флонии проектировщики подумали, и как бы не в первую очередь. — Производства… Их ведь больше нужно. И обучение. Иначе наверх через сотни лет вылезут дикари.

— Зато не надо тащить под землю заводы «макак», — недобро ухмыльнулся Иджес. — Своё добро пусть сами закапывают!

— Двенадцать тысяч, говоришь… — пробормотал Эркенгер, слегка помрачнев. — Сколько доппроизводств сюда ни воткни, будет куча бездельников. Даже если смены по четыре часа, — остальные двадцать они куда денут⁈

Гедимин открыл было рот, но тут же захлопнул. «Знаю я, как сарматы без дела себя занимают. Так убежище и четырёх месяцев не проживёт!»

— Ты что, надумал всех, кто прям щас не пашет, наверху сгноить от лучёвки⁈ — Иджес шагнул к медику, сжимая кулаки. Гедимин протянул между сарматами руку, качнул из стороны в сторону, — оба замерли.

— Надо думать, чем занять их, вот о чём я, — сказал Эркенгер. — Странная задача. Не привыкли мы решать, что делать с отдыхом. Иджес! Информаторий-то выживет столько лет?

— Исключено, — тут же ответил Иджес. — Самое-самое — лет восемьдесят. Потом — только перезапись на новое. Ещё одно производство,