Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

— разве что не полениться, выйти наружу и постучаться в шлюз.

— Меи дали с запасом, — отметил Иджес. — Значит, у тебя, атомщик, работы будет по самые уши.

— Все помнят, что неразбавленная мея разъедает кожу? — хмуро спросил Эркенгер, заходя в рабочий отсек. Чуть поодаль начиналась короткая смотровая яма с нависшим над ней электрокраном. Эркенгер огляделся по сторонам, осмотрел два яруса галерей и крепкие лестницы и еле слышно присвистнул.

— Медотсек при штабе?

Выгородок под галереями было три — в двух стояли рабочие столы ремонтников, в третьей, за раздвижными стенками гермобокса, — медкапсула со снятой крышкой. На её дне лежали какие-то свёртки, и Эркенгер тут же в них вцепился. Гедимин покосился на стену рядом с капсулой, отметил, что там уже установлен холодильник для реактивов, хранящихся при разной температуре («проверить, что насколько врёт») и развернулся к своему столу. Там были привинчены тиски, штатив для сфалта (на удивление правильно подогнанный), и валялась горка ежедневников с широкими страницами. Баллоны с красками для писчих перьев тоже были сложены в кучку — Гедимин нашёл даже коробочку с перьевыми наконечниками. Его наконечники были сделаны из флии и со времён «Гекаты» не истёрлись и на полмиллиметра — но ящичек сармат тут же припрятал.

— Хм-м-м, — протянул Эркенгер, пока Иджес возился с миниатюрной литейной станцией и прессом. — У вашего Маккензи определённо большие планы. Однако… мне пора бы приступить к работе. И пока Иджес занят, а ты, Гедимин, свободен, — иди-ка на медосмотр!

— Погоди, у тебя капсула не починена, — отмахнулся Гедимин. — Я посмотрю сейчас, чего не хватает. И, пока Иджес возится, — вдвоём за одну литейку всё равно не влезем, — ты меня просканируешь. Я в порядке, это Маккензи — вечные его шуточки. Спина давно зажила, а голова — это от «сигмы»…

— Хроническое ЭСТ-поражение мозга, — пробормотал себе под нос мрачнеющий на глазах медик. — Хорошо, смотрим капсулу. Может, сразу и понадобится.

«Этого ещё не хватало!» — мысленно взвыл Гедимин. «Устроили, называется, на работу…»

Медкапсула, и правда, была так себе — правда, без новых деталей почти обошлось, в основном хватило чистки старых, да ещё Иджес сбегал познакомиться с ремонтниками и принёс горстку микросхем. Пару Гедимин пристроил в охладитель — температура внутри наконец состыковалась с вылезающей на табло. Эркенгер подключил капсулу к сети, прокачал воздух и воду, довольно похмыкал и выгнал Гедимина из бокса.

— Сперва Иджес. Кажется, с ним пойдёт быстрее. Жалобы? Травмы? Какие дозы хватал, как давно?

Гедимин подобрал сфалт с держателя и тихо вышел в шлюз. Патруль отошёл от ворот, оставив одни дроны. Сармат прижался спиной к стене и поднял височную пластину.

— «Налвэн», приём. Ты тут как?

«М-м-хм?» — чуть шепеляво прогудело в голове. Гедимин мигнул. «У них ещё и акценты⁈»

«Ыммм?» — что-то плотное, обросшее тонкими горячими волокнами, толкнуло его в грудь. Спину тут же прижгло — «Вайтрок» сорвал экранирующую пластину и полез наружу. Гедимин перекинул сфалт на грудь, прикрыл прореху ладонью — рука тут же заныла.

— «Налвэн», нужна помощь. Вот этот хранитель — он бездомный. Станцию закрыли, топливо выкинули. У меня ему тесно, сам видишь. Можешь его на время пристроить? В какой-нибудь реактор, чтоб не мешал?

В голове загудело, но совсем неразборчиво. «Налвэн» прислонился к Гедимину уже всем боком и шевелил волокнами-щупальцами. Кажется, он не злился.

— «Вайтрок»! — зашипел Гедимин на хранителя, рвущегося из-под ладони. — Давай-ка вежливо! Это «Налвэн», вы общались. Он тебя на время пустит. Сиди тут тихо, сам реакторы не крути — а будешь крутить, так по делу!

В ладонь Гедимина с тыльной стороны ткнулись тёплые щупальца «Налвэна» — и он с облегчением убрал руку. Ничего не произошло — ни вспышки, ни всплеска жара, ни вопля потревоженной сирены. Только на табло сфалта резко, на пару порядков, обрушилась мощность. Теперь оно не показывало ничего, кроме заглушенного миниреактора. Гедимин посмотрел на энергоблок и подался к шлюзу. Вокруг было тихо — ничего не уловил ни один дозиметр. «Хранители ушли со связи. Может, между собой болтают. Главное, чтобы поладили.»

— Гедимин! — из шлюза выглянул Иджес. — А ты чего тут застрял⁈ Топай на медосмотр, через полчаса обед! Хоть бы поесть, пока на стол не навалили гору твэлов!

— Беги ешь, — разрешил Гедимин, потирая обожжённую руку. Фантомная боль не оставляла следов, но в остальном не отличалась от настоящей.

… — Что с рукой? — тут же настороженно спросил Эркенгер.

— «Сигмы» хватил, — Гедимин не стал запираться. — Пройдёт.

Эркенгер поморщился.

— А потом им руки по локоть пересаживают… Раздевайся, посмотрим, какой ты там здоровый.

Медик разглядывал Гедимина — то глазами, то лучом сканера — щупал застарелые рубцы, заставлял поворачиваться в разные стороны и сгибать суставы и болезненно морщился.

— Скажи спасибо покойнику Ассархаддону, — буркнул он, отцепив от руки сармата кровезаборник и жестом велев одеваться. — Не то подох бы раз тридцать. Да, и Фоксу, если пересечётесь, поклонись в ноги. Лицо можно поправить, шрамы на теле, коли мешают, тоже… даже вот это вдоль грудины — зашить новой кожей, переложить мышцы, не с первого раза, но будет нормально. Гениталии выращиваются элементарно, не знаю, с чего Фокс так прикололся с мышцами для пениса. Можно перешить, если есть охота. Штырь из ноги можно вынуть, вставить кость. А вот спина, межрёберка и миллион рентген на все места — это с тобой уже навсегда. Могу потихоньку подкалывать пару препаратов — от них периферийным нервам полегчает — но тут нужна регулярность.

Гедимин пожал плечами.

— Можешь колоть, если не жалко. На мозг не повлияют?..

…К обеду Маккензи не явился. Все собрались за чистым столом Гедимина, у стопки ежедневников. По одному себе прихватили Иджес и Эркенгер.

— Ты что, на этом чертишь? Это какой масштаб? — медик замерил пальцами лист.

— Это для набросков, — пояснил Иджес. — Чертит-то он в смарте, там места полно. А когда надо