Во имя прогресса - Александр Абердин

— Яхвир, когда мы ночью занимались целительством, то обратили внимание на одну странность. Поверь, Яхвир, мы ваши друзья и в путь мы отправились вот по какой причине. Не так давно, когда я отправился в это путешествие из нашего лагеря, нам повстречались на дороге странные путники. Их было пятьдесят три человека и все они брели пешком в наш лагерь потому, что какие-то монахи-кейдарийцы отправили их к нам. Из разговора с ними я узнал, что они не знают, кто их родители и что всю свою жизнь провели при монастыре. — С горестным вздохом Иль признался — И жили они в нём просто в нечеловеческих условиях, чуть ли не как животные, в землянках. Выглядели они похуже иных нищих, Яхвир, были худы и вид у них был болезненный. Я немедленно послал своего сокола в лагерь и вскоре за ними приехали наши друзья. Они усадили их в самые лучшие наши кареты и в эту же ночь наши лучшие лекари, настоящие лекари, не чета нам, занялись ими. Теперь их не узнать. Они помолодели, сделались красивыми и одеты в самые лучшие наряды, какие мы только могли им дать. Более того, с ними каждый день занимаются наши учителя, большого ума люди, и они схватывают буквально каждое их слово на лету. В общем они теперь получают всё то, чего были лишены с детства. Ну, а ещё наши друзья учат их скакать верхом на молламах и сражаться с оружием в руках. Думаю, что из них получатся прекрасные Всадники. Во всяком случае теперь они нашли настоящих друзей и тёмная полоса в их жизни закончилась. Сейчас они живут в Великом Княжестве Счастье и строят город с таким же названием. Точнее рвутся строить, как и все, но у них несколько иное предназначение в жизни и им куда больше времени приходится проводить со своими учителями, чем на стройке. Мы не стремимся превратить их кого-то, Яхвир, просто очень долго, целых пятьдесят два года с ними, начиная с того времени, когда они были детьми в возрасте от двух, до трёх лет, никто не занимался. У них не было ни детства, ни юности. Они только сейчас узнали, что на свете есть такая занятная штука, как любовь. — При этих словах Илю пришлось сделать над собой усилие, чтобы его голос не дрогнул и не сорвался на крик, а остался спокойным, но он всё же пояснил — Знаешь, Яхвир, мне очень трудно говорить об этом спокойно, но гнев плохой помощник и к тому же я просто обязан разобраться в этом деле спокойно и выслушать обе стороны или столько сторон, сколько приняло в этом участие прямо или косвенно. В любом случае я хочу, чтобы ты понял главное, всех этих юношей и девушек, а сейчас они выглядят не старше восемнадцати лет, мы не бросим на произвол судьбы. И я сам, и все мои друзья, а их, поверь, очень много, все мы переживаем их трагедию так, словно они наши собственные дети, которых у нас отняли, но нам удалось их найти и вот уж чего-чего, а такой безделицы, как любовь и нежность, на них никто не жалеет. Будь они возрастом поменьше, мы бы пели им колыбельные на ночь. А теперь скажи мне, Яхвир, ты не удивлён, что я рассказываю тебе об этих больших потерявшихся детях? По твоему спокойному и бесстрастному лицу мне этого не понять.

Да, Яхвир действительно внешне выглядел спокойным и невозмутимым, но по некоторым небольшим признакам всё же можно было понять, что он по крайней мере взволнован. Губы истурийца чуть дрогнули в лёгкой улыбке, он вежливо наклонил голову и тихим голосом сказал:

— Удивлён это не то слово, граф Ильхем. Я поражен твоим рассказом. Неужели тебя и твоих друзей ничто не смутило?

Иль усмехнулся и слегка пожав плечами сказал:

— Честно говоря, Яхвир, ни я, ни отец Вастос даже и не видели того, что волосы у этих людей белый, словно молоко, и слегка отливают серебром, но не седые. Ну, а мои друзья, которые видели это, разве что только удивились, но это их нисколько не поразило. Такое случается среди людей, но тогда у них ещё и очень светлая кожа и обычно либо светло-карие, красноватые глаза, либо светло-голубые и блёклые, а ресницы, брови и волосы на теле нездорово-белого цвета. Такое бывает и среди животных и ты скорее всего об этом знаешь. У этих же мужчин и женщин глаза были ярко-голубыми, почти как у тебя, только светлее и ярче, у тебя же они серовато-синие. Брови и ресницы же у них были русые. Ну, раз ты понимаешь меня, то скажи, они родственники истурийцам? Да, все эти мужчины и женщины родом с Суотванза и я именно затем намерен отправиться туда, чтобы найти их родственников и если им угрожает какая-нибудь опасность, то заберу их оттуда всех до одного в Звёздное Княжество Счастье, если не смогу защитить их там, где они сейчас живут.

Капитан Яхвир спросил Иля тихим голосом:

— Граф, ты хочешь, чтобы я был с тобой полностью откровенен, но мне для этого потребуются куда большие доказательства, чем просто твои слова. Очень часто слова бывают лживы.

Иль широко улыбнулся и весело сказал, поднимая кубок:

— Замётано, капитан. Сейчас мы поднимемся на капитанский мостик и ты прикажешь всем своим матросам спуститься на самую нижнюю палубу и при этом скажешь им, что свершится одно небольшое чудо. Мы с тобой исчезнем с корабля на шесть часов, а через шесть часов те матросы, которую будут нести ночную вахту снова спустятся в трюм и мы вернёмся. Ну, если мы не вернёмся, то они могут убить отца Вастоса и Фремона.

Фремон тотчас скорчил свирепую рожу и чиркнул себя ладонью по шее, а отец Вастос глухо проворчал:

— Ну, и что ты собираешься делать там шесть часов, хотелось бы мне знать? Туда и обратно лёту максимум сорок минут.

— Не твоё дело, старый ворчун. — Безапелляционно ответили ему Иль и добавил — Покажу Яхвиру что-нибудь ещё интересное.

Капитан Яхвир тут же поторопился сказать:

— Я прикажу, чтобы нас ждали ровно трое суток, святой отец. Да, и после этого с вами ничего не случится.

Через двадцать минут, когда все матросы спустились вниз, над кормой галеры завис на антигравах орбитальный шатл и Джек, одетый в дворянское одеяние и бывший даже при коротком мече, сбросив им лестницу, весело крикнул:

— Привет, ребята! Давайте, поднимайтесь поскорее, а то впереди вас плывут рыбачьи лодки километрах в трёх справа по борту. Не хватало, чтобы они увидели мою пташку. — Когда Иль и изумлённый до дрожи в коленках капитан Яхвир поднялись на борт шатла, он проводил их в пилотскую рубку, усадил в кресла и поинтересовался — Чего вам налить, парни? Вина или чего покрепче? Иль, а ведийцы, оказывается умеют делать бренди! Ну, давай командуй, куда мне лететь.

Иль задумался и сказал:

— Джек, дуй туда, где ты обычно сажаешь шатл. Пока мы будем лететь, пока ехать на телеге до города, надеюсь ребята и проснутся. Слушай, я же никого из них не узнаю! Они все тогда были такие измученные и испуганные.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});