История русского романа. Том 2 - Коллектив авторов

Чувство гражданского долга неразрывно связано у князя Андрея с сознанием своей аристократической исключительности, духовного и нравственного превосходства над другими людьми; жажда славы и «любви людской» столь же органически слита с уверенностью в непогрешимости своего права ждать и требовать от людей того, что он считает должным для себя и других. Последнее наиболее явно проступает в отношении князя Андрея к жене и к Наташе.

В целом, как и вся семья Болконских, князь Андрей является носителем самых лучших, самых высоких духовных традиций дворянской культуры и в то же время своего рода жертвой ее социальной ограниченности. Честолюбие и разочарование князя Андрея имеют то же нравственное содержание и те же социальные корни, что и раздраженное высокомерие его отца, екатерининского вельможи в отставке. В романе не случайно подчеркнуто сходство князя Андрея с отцом, в хорошем и в плохом. Деспотизм и самодурство старого князя Болконского — это результат присущего ему в той же мере, как и князю Андрею, и так же неудовлетворенного честолюбия. Однако честолюбие князя Андрея выражает нечто большее, чем аристократическую ограниченность его характера. Сама эта ограниченность истолкована в романе как одна из социальных форм индивидуалистического сознания вообще, трагедию которого составляет отчужденность от людей.

Будучи образом, раскрывающим нравственную несостоятельность индивидуалистического сознания изнутри, как сознания, парализующего лучшие устремления человеческой личности, обрекающего ее на моральное поражение в столкновении с неприемлемой для нее действительностью, князь Андрей продолжает галерею реалистических характеров, ведущих свое происхождение от Жюльена Сореля Стендаля. Сказанное по этому поводу А. М. Горьким полностью применимо и к Андрею Болконскому: «Жюльен Сорель Стендаля — родоначальник всех „героев“, которые начинали жить, веруя, что высокое интеллектуальное развитие совершенно обеспечивает им соответственно высокую и независимую социальную позицию, обеспечивает свободу мысли и воли».[356]

В русской литературе, которая значительно раньше и острее, чем западная, поставила вопрос о несостоятельности индивидуалистического сознания и упорно искала противостоящих ему нравственных ценностей в жизни и сознании народных масс, становление и критическая трактовка подобного героя отмечены именами Алеко, Онегина, Печорина.

Иногда явно, иногда завуалированно индивидуалистические устремления личности выступают как в русских, так и западноевропейских романах модификацией наполеоновского начала, исторически и психологически связаны с этой характерной чертой «века и современного человека» (Пушкин).

Аналогичная черта характера князя Андрея непосредственно выражена в его культе Наполеона. Наполеон в начале романа — кумир не только князя Андрея, но и Пьера. Вот еще одно общее для них положение, выявляющее индивидуальное своеобразие каждого из героев. Для князя Андрея предметом поклонения служит личность Наполеона, его личная, озаренная головокружительным успехом и мировой славой судьба. Мечта о своем «Тулоне», своем «Аркольском мосте» владеет воображением князя Андрея, руководит его поступками во время всей военной кампании 1805 года, участие в которой является исходным этапом духовного развития героя.

Для Пьера Безухова Наполеон тоже «великий человек», но великий не своим личным успехом, а исторической и, по представлению Пьера, освободительной миссией. Это одно из заблуждений Пьера, но не нравственного, а умственного порядка, свидетельствующее в то же время о способности Пьера оценивать явления жизни безотносительно к интересам своей личной судьбы. Равнодушию к своей судьбе, созерцательности характера Пьера противопоставлена сила воли, целеустремленность князя Андрея, его активность. В противоположность Андрею Пьер как бы плывет по течению жизни и пассивно подчиняется воле других людей. В переводе на философскую терминологию романа можно сказать, что характер князя Андрея отличается гипертрофией сознания «свободы», а характер Пьера — безотчетной и тоже гипертрофированной подчиненностью «необходимости». Ни то, ни другое не дает личности правильной ориентации в «тяжелой путанице действительности». Пассивное подчинение Пьера сначала воле Анны Михайловны Друбецкой, вырывающей для него из рук князя Василия огромное наследство, а потом воле князя Василия, заставляющего новоиспеченного богача жениться на своей дочери и бесцеремонно, как и многие другие, распоряжающегося его состоянием, а также пассивное подчинение физическому, здоровому, но животному чувству, возбуждаемому Элен и оправдывающему в глазах Пьера его женитьбу на женщине, глубоко ему чуждой, — все это заводит Пьера в тяжелый жизненный и нравственный тупик, в поисках выхода из которого он вступает на путь нравственных исканий. Тяжелое и, по ощущению Пьера, безвыходное положение, в которое он попадает после измены Элен, разрыва с нею и дуэли с Долоховым, показано как возмездие за пассивное подчинение Пьера обстоятельствам и воле других, недостойных людей, среды.

Из любви к славе князь Андрей оставляет беременную жену на руках чужих ей людей, ни на минуту не задумавшись о моральном состоянии напуганной и жалкой женщины. Он действует свободно, т. е. повинуясь исключительно индивидуалистическим устремлениям своей воли, но вместе с тем свободно и от моральных обязательств по отношению к своей жене. Князь Андрей горько расплачивается за это. Духовный кризис, пережитый им под небом Аустерлица, открывшиеся ему после Аустерлиц- кого сражения тщета и ничтожность его славолюбия, а вместе с тем и ничтожество его кумира — Наполеона заставляют князя Андрея почувствовать великое благо всего, что он оставил в Лысых Горах, и свою вину перед покинутой женой. После тяжелого ранения князь Андрей возвращается в Лысые Горы с потребностью оправдаться перед женой, искупить вину перед ней, но застает ее умирающей.

Выражение мертвого лица маленькой княгини — «Ах, что вы со мной сделали?» — преследует князя Андрея, как выражение, в котором он читает упрек умершей за холодное и жестокое отношение к ней. Тот же упрек и по тем же психологическим мотивам читает на лице покойной и старый князь Болконский, потому что он также не любил маленькую княгиню, не прощал ее слабости, не сумел дать ей человеческого тепла, в котором она так нуждалась. Только княжна Марья, прощаясь с телом невестки, не видит выражения упрека и страдания на ее мертвом лице. Княжне Марье не в чем упрекнуть себя: она искренне любцла покойницу, делила с ней ее маленькие радости, большие тревоги и огорчения. Вот характерный пример того, каким образом, какими художественными средствами выражается в романе авторская оценка нравственного содержания и поведения героев. Она выражается в судьбе героя, в его нравственных переживаниях и психологическом состоянии. И насколько эти переживания, даже самые мимолетные, важны в этом отношении, можно проследить на том же только что приведенном примере. Спустя много времени после смерти маленькой княгини Андрей и Марья Болконские посещают ее могилу. На могиле мраморный ангел, изваянный итальянским скульптором, никогда не видавшим покойной. Князь Андрей и княжна Марья оба замечают, что лицо ангела с приподнятой, как бы в улыбке, верхней губой странно «напоминало им лицо покойницы». Но, «что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: „Ах, зачем вы это со мной сделали?“» (10, 93). Но и это не все. После поездки в Отрадное и встречи с Наташей князь Андрей, останавливаясь перед портретом жены, замечал, что она «нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него» (10, 158).

Почему пробуждающаяся и еще не осознанная любовь к Наташе снимает с души князя Андрея тяжесть вины перед покойной женой? Потому что встреча с Наташей кладет начало его возвращению к жизни, потому что любовь и есть жизнь, а в жизни, говоря словами самого князя Андрея, «ничего не бывает навсегда», потому что жизнь есть непрерывный естественный процесс, не зависящий от воли человека, в том числе и процесс зарастания «изнутри» всех душевных ран. Процесс этот естественный и потому необходимый.

10

Важным моментом назревающего нравственного воскрешения князя Андрея явилась встреча с Пьером в Богучарове. Она подводит итог всему пережитому к этому времени обоими героями романа.

Увлеченный масонской мистикой, восторженный филантроп встречается с озлобленным скептиком и мизантропом. Кто прав в их споре, споре не только двух людей, но и диаметрально различных жизненных позиций? По отношению к высшей нравственной истине оба неправы. Но каждый прав, критикуя односторонность воззрений и позиций другого.