Kurohibi. Черные дни - Gabriel

Синдзи, и елейным голосом произнесла:

— Сукин ты сын. Еще получишь у меня, — после чего скрылась вслед за своими подружками.

Синдзи на прощание с улыбкой помахал им ладошкой, задумавшись на секунду — а стоит ли их догонять, но решил все же проверить, как там его одноклассница. Однако, к его глубочайшему изумлению, та уже успела подняться на ноги и с неожиданной прытью метнулась мимо него к лестнице, закрыв лицо ладонями и жалобливо вереща:

— Простите меня... простите...

Тот даже не успел опомниться, как она скрылась за лестничным пролетом.

— Эй! Ма… Май… как тебя там… Маюми! Подожди!

Он помчался вслед за ней, ориентируясь по удаляющемуся топоту ног, однако в один момент шум неожиданно исчез, и Синдзи очутился в непроницаемой тишине пустующей школы.

«Затаилась, что ли? Не может же она бегать быстрее меня».

И тут дальнем конце коридора проскочила чья-то тень, отчего Синдзи сорвался в бег и за несколько секунд нагнал мелькнувшего там человека. Однако к своему изумлению — уже в который раз — обнаружил там не робкую одноклассницу, а знакомую фигуру парня в рубашке на выпуск и в очках.

— Кенске! — выпалил Синдзи. — Ты чего тут делаешь?

— А... я... э-э... — тот сам потерял дар речи с перепугу и едва мог связать пару слов. — Я... тут... просто камеру свою забыл.

В подтверждение он помахал свой камерой.

— А, кстати, ты сам как здесь очутился?

Такой очевидный и в целом ожидаемый вопрос поставил Синдзи в тупик.

«Вот черт. Я же совершил проникновение со взломом. Не то чтобы это могло повлечь серьезные проблемы, но затруднения — да».

— Я тетрадь забыл. Кгхм.

И не дожидаясь ответа одноклассника, он направился к выходу из школы.

— Синдзи, — вдруг окликнул его Кенске.

— Что? — тот остановился и раздраженно обернулся.

— Ты... тут... — парень понурил голову, сверкнув линзами очков. — Нет, ничего. До завтра.

Синдзи, нахмурившись, кивнул и поспешил покинуть территорию школы. В то время, когда занятия давно закончились и здание должно было пустовать, здесь творилось черте что, однако у Синдзи уже больше не возникало никакого желания разбираться в этом бардаке. Позже, может быть, и стоило подумать над событиями, свидетелем которых он стал, а пока Синдзи предпочел выкинуть из головы лишние мысли и сосредоточится на текущих делах. Тем более что сейчас он задумал совершить первый серьезный судьбоносный шаг для своих питомцев, грозящий перевернуть их уже ставший привычным уклад с вожделенными ласками и слезами и способный либо успокоить их шаткое душевное равновесие, либо окончательно свести с ума. Пришла пора играть по-крупному.

Через пятнадцать минут Синдзи уже был в мрачном и навевающем уныние районе блоковых многоэтажек, сотрясаемых казалось уже вообще никогда не прекращающимися ударами копера. Быстро поднявшись по лестнице, он без промедления открыл как всегда незапертую дверь темной квартиры, мигом взглянул влево, убедившись, что его никто не поджидает с занесенным над головой тяжелым предметом, бодро вошел внутрь, тут же обнаружил на кровати мирно дремлющую голубовласку и без церемоний присел рядом, полюбовавшись зрелищем пару минут, а потом нежно проведя ладонью по ее теплой щечке.

— Рей, собирай вещи, — ласково улыбнулся он. — Ты переезжаешь ко мне.

Девушка медленно разлепила сонные глаза и несколько секунд осматривала Синдзи смутным взглядом, а потом вдруг положила ладонь на его руку и слабо, чувственно улыбнулась.

— Поднимайся, Рей, — прошептал он. — Я ведь обещал тебе наказание. Пора.

Сонная голубовласка двигалась еще медленнее, чем бодрствующая. Протирая заспанные глаза кулачками, она неспешно поднялась, оделась и, подгоняемая Синдзи, собрала в большую сумку все свои вещи — несколько комплектов школьной формы, нижнее белье, гигиенические принадлежности и еще какие-то предметы, которые она аккуратно переложила из шкафчика в сумку. Кажется, это были лекарства.

Не без труда подняв поклажу, Рей последовала вслед за Синдзи, и хоть спросонья она слабо понимала, что происходит, но во взгляде ее заискрился живой воодушевленный огонек, а слегка вытянутые в краях сжатые губки говорили о радости на ее сердце. Зайдя по пути в примеченный ранее магазин, Синдзи раскошелился еще на два предмета одежды, решив сделать подарок девушкам, а также купил в магазине для домашних животных приспособление для экзекуции голубовласки.

Входя в квартиру, Синдзи уже с порога предвкушал тот кошмар, что сейчас изольется из некогда строптивой, а ныне покорной до раболепия, но все еще шероховатой и нескладной немки. Слыша ее приближающиеся шаги, он запечатлел в памяти каждую секунду: сначала ее радостный приветственный вид, потом ступор, изумление, шок, ужас, отчаяние, боль. По мере того, как Рей появлялась из-за его спины, глаза Аски расширялись все сильнее, ее милое личико вытягивалось, искажаясь всей гаммой чудовищных по своей остроте чувств, из отворившегося ротика донесся жалобный писк, а глаза потонули в мигом нахлынувших слезах.

— Она… — донесся нечленораздельный мучительный стон. — Только не она…

— Аска, где же твои манеры, — покачал пальцем Синдзи. — Тебя нужно воспитывать.

— Нет… — на выдохе произносила пораженная рыжеволоска. — Только не это… Почему она?..

Спиной он также ощутил натянутое напряжение Рей, которая слегка изменилась в лице, сделавшись жестче. Казалось, что между ними даже воздух загустел.

— Все с вами понятно.

Легкомысленная улыбка слетела с лица Синдзи и в его голосе вдруг зазвучала сталь, отчего обе девушки даже опешили.

— Я от этого уже порядком устал. Знаете, как говорят: если болит зуб — его либо медленно лечат, либо вырывают. Так вот, сейчас мы будем рвать. Ты, — он повернулся к Рей. — Поставь сумку. За мной.

Он жестко схватил ее за руку и, проведя мимо трясущейся, сжавшейся в ужасе Аски, впихнул в комнату Мисато, затем вернулся к рыжеволоске.

— Ты, тоже за мной.

Та лишь слабо пикнула и со спутанным сопротивлением заверещала, когда Синдзи потащил ее в ту же дверь.

— Не надо, умоляю, нет… Синдзи… стой, прошу, Синдзи… Синдзи-и-и…

— Вперед! — он втолкнул ее в комнату, вытащил из портфеля купленную одежду и кинул вслед. — Одевайтесь, обе, живо! Хвост вставляется в попу, сами придумайте как. Даю семь минут.

Игнорируя горькие рыдания Аски и ледяной, сияющий колючим алым огнем взгляд Рей, Синдзи захлопнул дверь, подпер ее с обратной стороны стулом и вдруг замер, как вкопанный. Пока он возился с девушками, от его внимания ушел звук открываемой двери, несколько тихих шажков с мягкой поступью сапожек и