Лучший друг Бога - Филип Дик

Снаружи по авеню Сан-Пабло начали двигаться машины, запряженные лошадьми. Бонни слышала отрывистый стук копыт и другие шумы. Она подошла к окну, чтобы посмотреть. Велосипеды… Громадный грузовик на дровяном топливе… И множество пешеходов.

Из-под стенки лачуги выбралось какое-то коричневое животное и, опасливо озираясь, пересекло открытое пространство, чтобы нырнуть под крыльцо дома в дальнем конце улицы. Через мгновение оно вернулось, на этот раз за ним следовало второе животное. Оба они были коротконогие и приземистые, возможно, мутировавшие бульдоги. Второе животное с усилием волокло громоздкую, похожую на санки, платформу, нагруженную разными полезными вещами, в основном съедобными. Платформа скользила и тряслась по неровной панели на примитивных полозьях за двумя бульдогообразными животными, спешащими скорее добраться до безопасного места.

Стоя у окна, Бонни внимательно наблюдала за улицей, но коричневые животные больше не появлялись. Она была уже готова отвернуться, когда увидела краем глаза еще нечто, начавшее свою трудовую деятельность. Круглый металлический корпус, вымазанный грязью, с прилипшими к нему листьями и ветками появился в поле зрения, замер и вытянул две тонкие антенны, дрожащие в свете утреннего солнца.

Что это? — изумленно думала Бонни. И затем поняла, что видит гомеостатическую ловушку Харди в действии.

Доброй охоты! — пожелала она.

Ловушка постояла немного, произвела разведку по всем направлениям, помешкала и наконец уверенно взяла след бульдогоподобных животных. Она исчезла за стеной ближайшего дома, важная, полная собственного достоинства, двигающаяся гораздо медленнее тех, за кем она гналась. Бонни не могла сдержать улыбку.

Трудовой день начался. Весь город, все вокруг нее пробуждалось для обычной жизни.

Лучший друг Бога

К середине XXII века на Земле установился новый, невиданный доселе общественный строй. Окрепшие «Силы морали и порядка» — сокращенно МОРС — положили конец эпохе «былого расточительства», уничтожили «греховность и коррупцию» и по минутам регламентировали жизнь простого человека. Один из новоявленных и обласканных властями блюстителей норм общественной морали — Аллан Перселл не сразу понимает, что жизнь его самого и ему подобных стала походить на существование в огромной камере пыток…

Часть первая

Глава 1

— Не хочу проходить тестирование, — заявил Бобби.

«Но ты должен, — подумал его отец. — Если нашей семье светит хоть какая-нибудь надежда в будущем. В те времена, когда меня уже и в помине не будет — меня и Клео».

— Давай я тебе объясню, — сказа;! он вслух, продвигаясь по переполненному скользящему тротуару в направлении Федерального бюро личностных стандартов. — Разные люди обладают разными способностями. — Уж он-то хорошо это знал. — Мои способности, к примеру, весьма ограниченны; я не могу получить даже административный ранг Джи-1 — низший из всех рангов. — Признавать подобное было крайне неприятно, но ему пришлось это сделать; он должен добиться, чтобы мальчик понял всю жизненную необходимость тестирования. — Итак, я вообще не квалифицирован. У меня малозначащая неадминистративная работа… по сути дела, вообще ничего. Неужели ты хочешь быть таким, как я, когда вырастешь?

— У тебя все в порядке, — со всей своей непомерной подростковой самоуверенностью заявил Бобби.

— Вовсе нет, — запротестовал Ник.

— А по-моему, все в порядке.

Ник почувствовал, что сбит с толку. И, как уже много раз за последнее время, оказался на грани отчаяния.

— Присмотрись, — сказал он, — к тому, как развивается общество на Земле. Две силы ловко обхаживают друг друга, причем сначала правит одна, а затем другая. Эти силы…

— Я не из тех и не из других, — перебил его сын. — Я Старый и Обычный. Не хочу проходить тестирование — я знаю, кто я такой. Я знаю, какой ты, — а я такой же.

Ник почувствовал, что желудок опустел и сжался — из-за этого пришло ощущение острого голода. Оглядевшись, он заметил на другой стороне улицы транкобар — по ту сторону движения скибомобилей и больших по размерам, округлых летательных аппаратов общественного транспорта. Он провел Бобби вверх по педалятору, и через десять минут они добрались до противоположного тротуара.

— Я зайду на пару минут в бар, — сказал Ник. — Здесь, сейчас, я чувствую себя недостаточно хорошо, чтобы вести тебя в Федеральное Здание. — Он провел сына сквозь круглый дверной проем, оказавшись в сумрачном помещении транкобара Донована — заведения, куда он никогда еще не заходил, но которое на первый взгляд ему понравилось.

— Этому мальчику сюда нельзя, — сообщил ему бармен и указал на прикрепленную к стене табличку. — Ему еще нет восемнадцати. Вы же не хотите, чтобы создалось впечатление, будто я продаю порцийки малолеткам?

— В моем собственном баре… — начал было Ник, но бармен тут же прервал его.

— Это не ваш собственный бар, — заявил он и тяжелой походкой направился в другой конец погруженного в сумрак помещения, чтобы обслужить другого клиента.

— Посмотри пока витрины соседнего магазина, — сказал Ник. Он слегка подтолкнул сына, указывая ему на дверь, в которую они только что вошли. — Я выйду через три-четыре минуты.

— Ты всегда так говоришь, — буркнул Бобби, но все же вышел — нога за ногу — наружу, на полуденный тротуар, в утомительную сутолоку людских полчищ… На какое-то мгновение он остановился, оглянувшись, а затем двинулся дальше и скрылся из вида.

Устроившись на табурете у стойки, Ник попросил:

— Мне, пожалуйста, пятьдесят миллиграммов гидрохлорида фенметразина и тридцать стелладрина, с раствором ацетилсалицилата натрия на запивку.

— Стелладрин вызовет у вас мечты о множестве дальних звезд, — заметил бармен. Он поставил перед Ником небольшую тарелочку, достал таблетки, а затем и раствор ацетилсалицилата натрия в пластиковом стаканчике; разложив все это перед Ником, он отступил на шаг, задумчиво почесывая в затылке.

— Надеюсь, что так. — Ник проглотил жалкие три таблетки — в конце месяца большего он себе позволить не мог — и отхлебнул солоноватую запивку.

— Ведете сына на федеральное тестирование?

Ник кивнул, вытаскивая бумажник.

— Как думаете, тесты подтасованы? — осведомился бармен.

— Не знаю, — сухо ответил Ник.

Упершись локтями в отполированную поверхность стойки, бармен наклонился к нему и доверительно произнес:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});