Юрий Никулин - Иева Пожарская

Незаметно подлетел 75-летний юбилей Юрия Владимировича. Его 18 декабря 1996 года праздновали в цирке на Цветном бульваре, который в тот зимний день стал в буквальном смысле Цветным. Это было настоящее море цветов: цветы в руках зрителей, цветы в корзинах у входа в цирк, на манеже, цветы в фойе. Уже звенел третий звонок, а по ступеням цирка всё плыла толпа с букетами. Ученые и бизнесмены, космонавты и знаменитые артисты, писатели, футболисты, студенты и государственные мужи… Вот и цирку уже присвоено имя «Московский цирк Никулина на Цветном бульваре». Вот и сборники анекдотов от Никулина читает вся страна. А он нет-нет да и скажет: «Я уже свой тайм отыграл, теперь — дополнительное время»…

В АВГУСТЕ 1997-ГО

Летом 1997 года у Юрия Владимировича участились сердечные приступы. К августу стало совсем худо: его мучили страшные боли в сердце. Только хирургу Александру Бронштейну и Людмиле Марковне Гурченко [101] он признался 3 августа, что если случится еще один такой приступ, то он, наверное, не вынесет, закончит жизнь… Из книги Людмилы Гурченко: «Не могу повторить этого слова, такого невозможного, несовместимого с Ю. В. И, как бы это почувствовав, Ю.В. спокойно, как будто не говорил этого слова, продолжал: "Я согласился на операцию. Около сердца какой-то сосуд сузился и не пропускает кровь. Возраст не тот, чтобы шунтировать как надо. Будут через пах тянуть шнур".

Дорогой, драгоценный, неповторимый Ю. В. Лишь бы выдержал, не дрогнул этот сосуд, этот мускул, который прячется в вашей доброй груди. Ну, выдержи, мускул, выдержи! Ты же выдержал и фронт, и непосильный труд, и беды, и победы, и успех, и славу! Безграничную славу и любовь всех. Абсолютно всех!»…

День 27 625-й. 5 августа 1997 года. Операция

5 августа 1997 года Юрий Владимирович Никулин в последний раз рассказал анекдот — хирургам клиники эндохирургии и литотрипсии, которые везли его в операционную: «Депутат возвращается домой с заседания пьяным вдупель! Его мутит. А в квартире только что евроремонт сделали. Жена тащит тазик, подставляет к лицу, чтобы супруг не облевал квартиру. "Коля, ну давай, давай…" Депутат: "Кон-цеп-ция изменилась. Я обос…лся!"». Врачи смеялись от души. Ничто не предвещало беды: такие операции длятся 20–30 минут. Но… на операционном столе из-за закупорки коронарного сосуда остановилось сердце. Клиническая смерть в 75 лет! Когда 30 минут спустя врачам все-таки удалось «запустить» сердце артиста, отказали печень, почки… В общем, тот анекдот оказался последним в его жизни.

Никулин жил еще 16 дней, — в коме, но жил! — и все эти дни врачи боролись за его жизнь, а средства массовой информации ежедневно сообщали о его здоровье. Вся Россия следила за сообщениями из больницы, все новости по радио и телевидению ими начинались, ими же и заканчивались. Ежедневные бюллетени о здоровье — такого внимания со времен смерти Сталина не удостаивался никто. Такая любовь — всенародная, уникальная. Татьяна Николаевна Никулина однажды рассказала, что в те дни на одном из деревьев их подмосковной дачи в Загорянке то и дело появлялись записочки: «Выздоравливайте, Юрий Владимирович! Мы вас любим!»

Врачи делали всё возможное, но 21 августа 1997 года в 10 часов 16 минут Юрия Никулина не стало [102]. Когда Москва прощалась с ним, Цветной бульвар был запружен машинами: прощание и гражданская панихида проходили в цирке. Плачущий цирк — никогда такого, наверное, больше не увидишь…

Теперь на Новодевичьем кладбище, где он похоронен, на скамеечке у его могилы подолгу сидят совершенно разные люди — москвичи и приезжие, старые и молодые. Потому что такие люди, как Никулин, не могут уйти от нас. Такие остаются с нами — навсегда.

* * *

Вспоминается одно из последних интервью Юрия Никулина: «Когда думаешь о смерти — страшно… Где-то подспудно я думаю… дальше, там — ничего нет. Но подсознательно думаю, что, может быть, точка, частица моей, будем называть, души, моего существования, она, может быть, куда-нибудь перейдет…» И помолчав немного, Юрий Владимирович продолжил: «Мне очень нравится анекдот американский. Вдова приходит к гадалке и просит вызвать дух своего мужа. Наконец раздается голос: "Да, это я, дух, явился". — "Джек, это ты?" — "Я". — "Ну, как там тебе?" — "Как? Да хорошо, в общем". — "Как у тебя проходит день?" — "Утром кормят. Потом сразу половые сношения. Через полчаса опять кормят, хорошо кормят, и опять сношения. И так каждый день. Только ночью спим". — "Это что, такой порядок в раю?" — "В каком раю? Я — кролик в Кентукки!"»…

Вот так он часто поступал: вроде бы говорил о серьезных вещах, но быстро переводил разговор в шутку. Не хотел раскрываться перед каждым. Потому-то человеческий образ Никулина сливается в нашем сознании с образом экранным, с вечным шутником. Что было, конечно, самым главным его розыгрышем. О том, что происходило в его душе на самом деле, мы всегда будем только догадываться…

Эпилог

НИКУЛИНСКАЯ КОПИЛКА

Из интервью Юрия Никулина: «Прекрасно отношусь к своей популярности. Сижу как-то раз на скамейке, дышим с собакой свежим воздухом. Идет женщина, ведет сопливого мальчика. Вдруг останавливается напротив меня как вкопанная и восклицает, обращаясь к сыну: "Узнаешь?!" Он ковыряет в носу и молчит. Она: "Узнаешь? Ну?" Молчит. "Юрий… Ну, Юрий…" Молчит. Она: "Ну, вспоминай… Юрий…" Мальчик выдавливает: "Гагарин". Она возмущенно и расстроенно: "Ну, какой же ты! Юрий Попов". Я молчу. Радуюсь».

Из воспоминаний Юрия Никулина: «Свой первый костюм я шил в Риге, мы приехали туда на гастроли. В Риге шили здорово и дешево, старик Кио специально приезжал в этот город шить себе фрак. Пришли к портному, какому-то там Блинбауму, жена моя ему говорит: "Вы знаете, задача у вас трудновыполнимая, муж сутулый и долговязый, и одно плечо короче другого, с лошади упал, и сломанная ключица неправильно срослась…" Портной слушал, слушал и кивал: "Ничего, ничего. У него просто фигурка оригинальная".

И я после всегда так говорил».

* * *

Во время съемок картины «Они сражались за Родину» актеры жили на теплоходе, который был зафрахтован «Мосфильмом» и оборудован как гостиница. Андрей Ростоцкий, также снимавшийся в этом фильме, вспоминал: «Как-то ночью иду в гальюн. Подхожу к двери, она открывается, и оттуда выходит Никулин. Долю секунду он смотрит на меня и говорит: "Ты слышал?!" — "Что?" — спрашиваю у него. "Китайцы границу перешли!" Я, конечно, поверил, потому что на слуху были события на Даманском полуострове. "Нет, не слышал", — шепотом вторю ему. "Никто не слышал: они в тапочках переходили!"».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});