Скажи пчелам, что меня больше нет - Диана Гэблдон

class="p1">Помнится, она тогда чувствовала себя выжатой как лимон; влажная от росы одежда липла к телу. Ей стоило невероятных усилий подняться на ноги и сделать хоть пару шагов.

Третий эпизод произошел неделю спустя, когда они плыли на барже по реке Ядкин, а четвертый — на дороге из Кросс-Крик в Солсбери.

— Два предыдущих случая длились всего несколько минут — как и сегодняшний. — Она сделала еще один глоток, немного подержав жидкость во рту, и взглянула на мать. — Ты знаешь, что со мной?

Клэр вытирала остатки рвоты с некрашеных половиц. Губы ее были плотно сжаты, между бровями пролегли две вертикальные складки.

— Я не могу поставить окончательный диагноз без ЭКГ, — сказала Клэр, опустив глаза на тряпку. — Но, судя по описанию симптомов, у тебя мерцательная аритмия. Это не смертельно, — добавила она, взглянув на встревоженное лицо дочери.

Сердце совершило очередной кульбит и забилось ровнее, хотя как-то несмело. Колени дрожали, так что пришлось сесть. Бросив тряпку, Клэр подбежала к ней и обняла. Брианна уткнулась лицом в грубый серый фартук, пропахший жиром, розмарином, жидким мылом и сидром. От этого уютного запаха, смешанного с ароматом маминого тела, на глаза навернулись бессильные слезы. Может, это и не смертельно, но вовсе не пустяки.

— Все будет хорошо, — шептала мама ей на ухо. — Я с тобой, детка.

Бри вцепилась в тонкую руку матери, словно утопающий за спасательный круг.

— Если… Если со мной что-нибудь случится — позаботишься о детях.

Это не было вопросом, и мама сразу поняла.

— Конечно, — без колебаний сказала Клэр, и Брианну немного отпустило. Она тяжело дышала, словно от нехватки кислорода.

— Хорошо, — кивнула Бри, ощущая дрожь в пальцах. Нехотя отпустив руку матери, она выпрямилась и убрала волосы от лица. — Хорошо. И что теперь?

* * *

Тук-тук, тук-тук… Мерные удары здорового сердца отчетливо слышались в деревянной трубке стетоскопа Пинара. Оно билось чуть быстрее, чем нужно (неудивительно!), но абсолютно в пределах нормы. Я выпрямилась; Брианна запахнула ворот блузы и застыла в напряженном ожидании.

— Никаких отклонений, моя дорогая. У тебя отличное сердцебиение. Я уверена, это всего лишь мерцательная аритмия, которая возникает из-за неравномерного распределения электрических импульсов. Никакой сердечный приступ тебе не грозит.

На дочкином лице проступило облегчение, а мое собственное сердце тревожно заныло.

— Слава богу! — Брианна заправила выбившийся из прически локон, и я заметила, как дрожат ее пальцы. — Но… думаешь, такое еще повторится?

— Не знаю.

Это самое ужасное, что может услышать пациент от врача (за исключением смертельного диагноза), однако подобное случается сплошь и рядом. Я вздохнула и повернулась к шкафчику с лекарствами.

— Боже мой… Опять виски? Видимо, дело дрянь, — улыбнулась она, тщетно пытаясь скрыть тревогу в голосе.

— Если не будешь, налью только себе. — Я достала с полки бутылку «Особого виски Джейми Фрэзера», а не того, что использовала в сугубо медицинских целях. Терпкий душистый аромат вытеснил привычные запахи скипидара, прокаленных на огне хирургических инструментов и травяной пыли.

— Конечно, буду!

Бри поднесла к губам оловянную чашку и вдохнула успокаивающие пары, блаженно закрыв глаза.

— Ладно, — сказала она, приподняв бровь. — Тогда рассказывай, что знаешь.

Я немного подержала виски во рту, прежде чем проглотить.

— Как я говорила, мерцательная аритмия возникает из-за неравномерного распределения электрических импульсов. Твоя сердечная мышца абсолютно здорова, но иногда получает «спутанные» сигналы. В норме все мышечные волокна в предсердии должны сокращаться одновременно; когда у поступающих от сердца электрических импульсов нарушена синхронность, волокна сокращаются вразнобой.

Брианна сделала еще один глоток и кивнула.

— Именно так оно и ощущается. Это точно не опасно? Если честно, звучит пугающе.

Я помедлила с ответом какую-то долю секунды. Никто лучше Бри не умел настолько хорошо читать по моему лицу — за исключением Джейми. В глубине ее глаз вновь мелькнула тревога.

— Не очень опасно, — торопливо сказала я. — Ты молода и здорова, так что это крайне маловероятно.

— Ты о чем?

Бри взволнованно поставила кружку на стол и вдруг невольно подняла глаза к потолку: из расположенной прямо над нами детской послышалось громкое пение. Мэнди вернулась с прогулки и теперь исполняла для Эсмеральды песенку про братца Жака.

— О сердечном приступе. Если предсердия будут длительное время сокращаться неправильно… В норме они должны закачивать кровь в желудочки, которые затем направляют ее дальше: правый — к легким, левый — к остальным органам. — Дочка нахмурила рыжие брови, и я решила поскорее перейти к сути. — Иногда кровь остается в предсердиях слишком долго, и тогда образуется тромб. Но он может и рассосаться, прежде чем попадет в кровоток. В противном случае…

— Занавес? — Бри сделала огромный глоток. Сразу после приступа она была бледная как рыбье брюшко и сейчас выглядела не лучше. — Или жить в состоянии овоща, молча пуская слюни, а родным придется кормить меня, возить на каталке и подтирать мне зад?

— Вряд ли это случится.

Попытка развеять ее опасения не увенчалась успехом. Я отчетливо представляла себе ужасающие последствия подобного сценария. Брианна, естественно, думала о том же. Хотя сердечный приступ может оказать гораздо более разрушительное воздействие и даже привести к смерти. Совершенно некстати вдруг вспомнился забавный факт о мужчинах, умирающих от инфаркта, но я вовремя прикусила язык.

— Ты можешь меня вылечить? — Выпрямив спину, она плотно сжала губы и перевела взгляд на увесистый томик нового «Справочника Мерка». Я вручила ей книгу.

— Не уверена, — ответила я. — Почитай сама.

Нахмурившись, Бри принялась лихорадочно листать страницы.

Особых надежд я не питала, прекрасно зная, что собой представляет мерцательная аритмия: периодические сбои в электрической системе сердца.

— Видишь ли… Можно купировать серьезный приступ, который длится несколько дней.

— Дней?! — выпалила Бри, округлив глаза.

Я сделала успокаивающий жест рукой.

— У тебя другой вид аритмии, — заверила я. Хотя ситуация может запросто усугубиться. — Более легкая форма, которая проявляется редкими, мимолетными приступами и может со временем сойти на нет.

Господи, пусть так и будет!

— Что касается серьезных приступов, в шестидесятые их обычно лечили электрошоком, прикладывая электроды к груди. Это позволяет перезапустить сердце, после чего оно начинает биться правильно.

В большинстве случаев.

— По понятным причинам мы не можем воспользоваться этим методом здесь, — сказала Бри, окинув хирургическую оценивающим взглядом.

— Нет. Но повторяю еще раз: у тебя не настолько запущенный случай. Так что электрошок не понадобится.

При воспоминании о кардиоверсии во рту