Бремя победителя - Денис Александрович Агеев

к очередному чекпоинту. Предпоследнему.

Я еще повисел с полминуты. Дыхание немного выровнялось, да и мускулы вновь стали наполняться силой. Ну все, пора выбираться отсюда.

Попытался поднять правую руку и ухватиться за цепь из псевдоматерии — удалось… с трудом, но удалось. Кряхтя и постанывая, я стал перехватывать ладонями цепь, параллельно с этим перебирая ногами по стене. Мускулы во всем теле натянулись как струны, но я не останавливался. В какой-то миг ощутил боль в левом бедре — отголосок травмы. Потом заныла левая кисть, хотя ее функцию теперь выполнял протез из биоматериала костюма.

Как только я добрался до вершины и со стоном взобрался, то сразу глянул на время. До завершения этапа оставалось чуть больше шести минут. Если взять во внимание, что впереди меня ждало расширяющееся помещение, а потом — очередной чекпоинт, то двигался я неплохо.

С кряхтеньем поднялся на ноги и зашагал. Приблизительно метров через десять ощутил, что двигаться стало намного легче. А еще через такое же расстояние я вообще чуть ли ни готов был взмыть в воздух — настолько мне стало легче передвигаться. Однако, как бы я ни кичился перед самим соьой, усталость в мышцах скопилась приличная.

И вот я достиг широкого помещения. Размером оно было метров семь в ширину и пятнадцать — в длину. Высота, тем не менее, оставляла желать лучшего — составляла не более двух с половиной метров. Сверху испускали неяркий свет плоские плафоны, а на обитых длинными серыми панелями стенах были изображены продолговатые иллюминаторы… вернее, что-то очень похожее на них. Поэтому создавалось впечатление, что я находился на борту какого-то древнего космического корабля-транспортера.

Внезапно в нейроинтерфейсе всплыло сообщение:

Внимание! Зафиксирована чрезвычайно сильная пси-атака.

В следующий миг мою голову словно сжало со всех сторон невидимым прессом, да с такой непривычной силой, что виски затрещали. Я замер на месте. Ноги задрожали, налившись свинцом, из-за чего я присел и уперся ладонями в пол.

Амулет!.. Я мысленно обратился к нему за помощью. И он откликнулся. Ментальная рука чужака, которая только что сжала в раскаленных тисках мой мозг, внезапно утратила силы и резкость, и отпрянула, будто обжегшись. Но она не исчезла, а спряталась за угол, и теперь как коварная змея выглядывала из-за него, дожидаясь подходящего момента для повторного нападения.

А потом я услышал голос:

— Шой… Шой… ты слышишь меня?..

Голос был знакомым. Я определенно слышал его много раз.

— Шой… ответь мне…

— Нойс? — спросил я. Мысленно или вслух — сам не понял.

— Слава богу, Шой. Я уж думал, ты меня не слышишь.

— Черт!.. Не знаю, кто ты, но действуешь ты грубо. Нойс давно погиб, и я знаю об этом. Не пытайся меня обмануть.

Чувство скорби кольнуло в сердце, потому что я вспомнил настоящего Нойса. Вспомнил, как он погиб у меня на глазах. И мне до одури стало противно от того, на какой дешевый трюк пошли локсы, чтобы выбить меня из колеи.

— Я и не пытаюсь обманывать. Я лишь хочу тебя взбодрить. Иди вперед и не останавливайся, потому что время утекает, а ты стоишь на карачках, непонятно чего дожидаясь. Вставай и иди уже. У тебя осталось меньше пяти минут.

Черт!.. А ведь он прав! Превозмогая слабость в теле и мысленно говоря спасибо наваждению, которое вопреки домыслам оказалось полезным и мотивирующим, я поднялся на ноги и зашагал дальше. Но через мгновение услышал грубый голос Ролдана:

— Стой, сучий ты выродок!

Я замер, словно врезался в стену. Огляделся. И увидел напарника метрах в трех впереди. Он стоял при полном обмундировании и укоризненно смотрел на меня.

Я сделал шаг вперед. Ролдан вытянул руку вперед и приказным тоном потребовал:

— Стой, я тебе говорю.

Я опять подчинился. Но тут же вспомнил, что время беспощадно утекало, а мне нужно двигаться дальше. Я снова сделал шаг.

— Шой, в последний раз предупреждаю! Если двинешься еще раз, то я не ручаюсь за себя. — Он положил руку на рукоять меча.

Если бы я не понимал, что передо мной — пси-иллюзия, то я бы, конечно, повел себя по-другому. Но я все прекрасно понимал.

— Иди к черту, Ролдан! — рявкнул я и быстрым шагом направился дальше.

— Ты бросил меня умирать, гребаный ублюдок! — прокричал Ролдан мне вслед. — Бросил так же, как Нойса и Лайсона. Как всех остальных. Наша кровь на твоих руках! И тебе жить с этим всю оставшуюся жизнь!

Я хладнокровно шагал дальше. Меня не коробили его обвинения. Я прекрасно понимал, что пси-наваждение пытается пробиться в глубины моего сознания, задеть за самые болезненные струны и поиграть на них от всей души. Но меня все это не пробирало. Я ощутил себя камнем, который тысячи лет пролежал на одном и том же месте, равнодушный ко всему. Стал ли я жесток? Возможно. Лишился ли последнего светлого проблеска, что еще совсем недавно теплился в моей душе? Может быть. Интуиция подсказывала, что не последнюю роль во всем этом сыграла недавно изученная гипермутация. Но я осознанно пошел на эту жертву, потому что иначе поступить не мог. Как бы там ни было, сейчас все это уже не имело значения. Мне нужно было идти дальше, чтобы завершить этот гребаный раунд. И я сделаю это во что бы то ни стало.

Ролдан продолжал выкрикивать обвинения и проклятия, а потом его голос внезапно умолк. И я отчетливо услышал:

— Похвально, рядовой. — Это был капрал. — Ты продвинулся дальше всех. Остался единственным выжившим.

Я сбавил шаг, а потом будто какая-то неведомая сила заставила меня остановиться. Окинул взглядом оставшийся путь, который заканчивался через пару десятков метров переходом в узкий коридор, ведущий, как я помнил из пси-обзора, к чекпоинту, и невольно повернул голову вправо. Негр стоял в нескольких шагах от меня. Его правая полимерная рука была по локоть оторвана, лицо покрыто многочисленными порезами и ссадинами, а комбинезон в нескольких местах продырявлен и замарен. Выглядел негр так, словно пережил серьезную передрягу.

Я тяжело вздохнул и произнес:

— Хорошая, попытка, капрал, но я-то отлично знаю, что ты — ненастоящий. Ты погиб