Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой - Александр Колмогоров

Желая разом избавиться и от наиболее принципиальных в научном мире критиков своего режима, большевистское руководство решилось даже на принудительную их высылку. 16–17 августа — аресты в обеих столицах. И вскоре «философские пароходы» из Петрограда и Риги доставили в Германию семьи двух первых групп учёных: математиков, экономистов, социологов, историков, философов, теоретиков кооперативного движения (около 120 человек). Хранители культурных заветов России оказались ненужными новой власти, «Первое предостережение» которой, озвученное газетой «Правда» 31 августа 1922 года, оказалось постыдной увертюрой к какофонии коммунистического рая.

В начале осени уезжает в Германию Г. Иванов. И. Одоевцева перебирается на две недели в брошенную родителями квартиру (Бассейная, 60) и затем следует за ними в Ригу и далее к мужу в Берлин. В начале 1923 года навсегда покидает Петроград и Г. Адамович. 28 февраля он уже читает доклад о современной русской поэзии на вечере Цеха поэтов в берлинском кафе «Леон» и вскоре уезжает в Ниццу, где на вилле «Резеда» обнимает мать, сестру Ольгу и тётушек.

Как нежны Ниццы очертанья,И как лазурны берега…[834]

Осенью 31-летний поэт едет в Париж и включается в литературную жизнь различных эмигрантских изданий, всё больше и больше раскрываясь как наставник молодых авторов, эссеист, «златоуст эмиграции»[835] и тонкий критик. 1 ноября Георгий Викторович участвует в первом парижском вечере Цеха поэтов в кафе «Ля Боле».

Такое короткое женское счастье

Из дневников 18-летней Ляли Массен:

6 февраля 1922 года.

…Новая полоса в моей жизни. Я переступила черту и вошла в новый мир. Всё, всё изменилось. У меня есть молодость, талант, любовь и радужные мечты о будущем. Я почти счастлива. Здоровье мамы и возможность чаще встречаться с П. дали бы полное его ощущение. За годы тоски, горя, одиночества и молитв Господь послал мне успех. И с артистами у меня прекрасные отношения. С Ниной Адамовной — друзья, как это ни странно. И даже, несмотря на разницу в возрасте. Играю много и, как говорят, делаю большие успехи.

3 апреля.

У Колмогоровых арестовали отца (маминого брата) дядю Григория. Говорят за помощь «зелёным». Манефе Александровне объявили, что их садовые участки со всеми строениями отбираются советской властью, как у всех землевладельцев[836]. Где же они и на что будут теперь жить вшестером? Мама говорит, помочь им сможет только дедушка-инженер Александр Филимонович, который служит в Петрограде.

7 апреля.

Колмогоровы получили из тюрьмы записку — на днях дядю Гришу отправляют в майкопскую тюрьму. Федя, Маруся, Катя с мамой пойдут прощаться с ним на станцию. Мы тоже идём.

6 мая.

Сестре Зое 17 лет. Она кончает школу и собирается замуж за военного моряка Тихона Баранова. Мама и я желаем ей счастья. А потом он увезёт её в Крым. А мне предстоят гастроли!..

27 июля.

Жду Павлика и Нину Адамовну. Сейчас придут ужинать. Почти 3 месяца нашей гастрольной поездки, как сон, — мимо. Сколько ярких переживаний, покоряющего успеха, цветов, поклонников, флирта. Всё, всё мимо! В воскресенье — в Туапсе на гастроли.

Понедельник, сентябрь.

Вчера на рассвете проводила Павлика и Нину А. в Москву. Уехали за актёрами для зимнего сезона в Майкопе. Неделю назад порвали с Сочи и приехали сюда строить новую жизнь, ковать новое счастье. Живём вчетвером в одной комнате и не можем найти себе квартир. Ужасно неудобно и так скверно для взвинченных нервов. В утешение мне оставлена кошка. Славное, ласковое животное. Спит сейчас у меня на коленях. Без неё было бы совсем тоскливо. Пан на зелёном лугу… Юные мечты, грёзы…

25 октября.

Неделю тому вернулись наши из Москвы. Павлик такой милый, внимательный, каким давно не был. Сегодня уехал в Армавир. Очевидно, сезон будет там. Дождь льёт ливмя… Скорее бы начинать работать.

2 ноября.

Хочется отметить почти счастливый период, будто вернулось время нашего первого знакомства. Опять вместе работаем до 2–3 ночи, вечерами ходим в театры. И он такой ласковый.

22 ноября.

Почти год, как мы встретились с Павликом и Ниной А. Какой прекрасный и яркий период! Сколько дали они мне счастья и радости, сколько прекрасных чувств проснулось в душе. Мы живём теперь вместе. У нас прекрасная уютная квартира, как раз против театра. Сижу в кабинете Павла в его дивном уютном кресле. Он и Нина на репетиции. Идут «Две сиротки».

Давно, ещё в студии Лепковского, мне хотелось играть Гизу в «Короле Арлекине» и Марианну в «Двух сиротках». Гизу я уже играла, а Марианну играю теперь. Спектакли ежедневно, работы масса, благо Павлик даёт мне интересные роли. Да и Саша не обижает в своих постановках. У него играю Оленьку в «Рясе». Я счастлива серьёзными спектаклями.

С Павликом отношения совсем новые, как будто мы только что узнали друг друга. Они сейчас глубже, как-то старше и крепче. Он со мной ласковее, чем год назад. И я совсем в его власти. Живу как под гипнозом, делаю всё, что они хотят.

Сама же стала серьёзней, вдумчивей. Со мной постоянно и обо всём советуются, чутко прислушиваются, и часто моё мнение берёт верх над другими.

Но в душе какие-то больные струны, надрыв, почти необъяснимая тоска и грусть. Сейчас придёт мой бледный, лунный Пьеро. Ничего не скажет, а только посмотрит и протянется к сердцу невидимая золотая ниточка. Только он и я!..

15 декабря.

Ровно год, как мы стали близки, он пролетел, как прекрасный яркий сон, как сказка. Вчера после спектакля «Страшно жить» он пришёл ко мне под утро бледный, усталый. Но вечером, вечером, как и год назад… был со мной.

15 января 1923 года.

Мы в Майкопе. Домик в вишнёвом саду, квартирка отдельная от хозяев. Три смежные комнатки — Нинина, Павлика и моя с мамой. Живём дружно одной семьёй. Какие прекрасные вечера и ночи проводим с Павликом в его комнатке. Свет от маленькой лампочки прямо на мои колени в кресле. Рисуешь или шьёшь что-нибудь к спектаклю. Он за столом, рядом, распределяет роли или правит пьесу. В свободный вечер ложится раньше, а я ему читаю. А потушим свет — из печки только красный отблеск на книге…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});