Папа, мама, я и Сталин - Марк Григорьевич Розовский

к хорошему профессору насчет того, что ты рассказывала. Надо это обязательно выяснить сейчас же.

Мне ничего 3–4 месяца не присылай (кроме того, что я просил), ты меня обеспечила полностью всем необходимым, — буду жить без всякой нужды.

О результатах позвони из Решет в диспетчерскую — обязательно, обязательно!

Желаю тебе счастья, сил, здоровья, успехов.

Крепко и горячо целую тебя,

твой Сема.

Ликин, милая моя!

Утром, в 6 часов, приходи на эл/станцию, спроси Скрипника или Марильцева. Они тебя поместят.

А я, выйдя на работу, приду. Пока темно, 30–40 минут мы поговорим. Все будет в абсолютном порядке, не беспокойся.

Одень полушубок и шапку.

С ребятами на эл/станции полная договоренность, — никаких сомнений не должно быть. Мы должны с тобой попрощаться.

Счастлив, что устраивается с билетом в Тинской. А как будет с посадкой в Решетах и в Тинской? Это нужно обеспечить.

Милая, любимая!

Крепонько целукаю тебя,

твой Семука.

Семик, я никуда не пойду. Считаю, что рисковать этим не стоит. Н. отказал, но успокоил, что твое освобождение — дело самого ближайшего времени.

Уеду так, т. к. прощаюсь с тобой заочно. Желаю здоровья и ближайшей встречи уже со всеми родными и сынкой.

От Паши телеграмма — «адрес Семы прежний, дома все благополучно».

Сейчас же сядь и напиши все, что я просила:

1) заявление в 2-х экз., 2) письмо Самуилу, — поблагодари его за доброе отношение ко мне и помощь, 3) напиши общее письмецо Нинзе, Басе, Володе и Тане (Шуриковой жене) — поблагодари за посылку и проч.

Вот все. Я из-за этого приехала. А завтра, когда я буду итти к поезду — смотри на меня — помашем друг другу издали рукой.

Если можно, то передай с кем-нибудь какую-нибудь безделушку, какой-нибудь личный предмет для сынки, просто какую-нибудь мелочь.

Еду не в Тинскую, а в Еланскую — там, если удастся, то в Красноярск — там я смогу получить билет. Ты об этом не волнуйся. Думаю, что доберусь во-время, а если опоздаю, то тоже не беда. Я оставила заявление у Мифы, чтобы мне продлили отпуск за свой счет. Это будет все сделано. Деньги у меня есть. Я уже загнала платок, так что ничего не страшно. Будь спокоен. Я доеду благополучно.

Семик, любишь ли ты меня столько, как я? Все ли у нас по-прежнему? Что ты чувствуешь, радость ли только от моего приезда или еще что?

Только не волнуйся, что я не пойду туда. Это твердо и не сердись.

Целую тебя крепко, крепко. Будь здоров. Помни мой наказ — будь выдержанным, поменьше запальчивости и гонора в отношениях ко всем абсолютно людям.

Эта черта неизгладимая в твоем характере — сильно огорчает и беспокоит меня за наше будущее.

Будь здоров и хоть немножко счастлив!

Твоя любимая Лика.

Ликин, жизнь моя, любовь моя, жена моя!

Ты уезжаешь, и я желаю тебе, моя родная, здоровья, бодрости, счастья, многих лет хорошей жизни. Я молю судьбу, чтоб она тебя оберегала от всего плохого, я благословляю тебя, моя Лидука, я стою перед тобою на коленях, провожаю, — сердце мое рвется на части.

Мы скоро будем вместе, Лика, так что не будем унывать. Я люблю тебя, Лика, больше самой жизни, ты, моя родная, моя единственная!

Тебе я посвящу всю свою жизнь, мы будем жить и жить. Твой образ вечно во мне, ты — единственное божество, которому я молюсь и пред которым преклоняюсь.

Лидик, никаких сомнений у тебя не должно быть. Я чист перед тобою за все эти годы, что были вместе, и что провели в разлуке. Ибо ни одна женщина никогда не выдерживает сравнения в моем представлении с тобой, моей любимой женушкой! Твой светлый образ поддерживал меня в самые трагические минуты моей жизни, он будет сопутствовать мне до последних моих минут.

Но я хочу еще пожить с тобою, я хочу еще испытать счастье, которым ты только одна можешь наполнить мое существование!

Счастливый путь, моя Лидука, моя крошка, моя любовь!

Отовсюду посылай мне письма и телеграммы — на имя Володи, — я их сразу буду получать. Коньяк мы разопьем, когда получу от тебя весточку из Москвы.

Заявление я не успел написать, я это сделаю в ближайшие дни и найду возможность переслать тебе. Хотя я не придаю этому серьезного значения, — вопрос будет решаться здесь и только отсюда. Все будет в порядке, не позже мая-июня я должен быть на воле.

Жди меня, Лидука, жди!

Я постараюсь вознаградить тебя за все пережитые муки, за все причиненное горе. Солнце будет нам сиять, Лидука, и мы крепонько погреемся под его живительными лучами.

За меня не беспокойся, я буду держать себя в полном порядке, и твой наказ будет выполнен. Счастливого пути, моя милая!

Целую тебя, родную, прижимаю к своему больному сердцу,

твой и только твой Семука.

Семик, родной мой!

Я вижу тебя из окна. Какое зло… нельзя даже подойти и посмотреть поближе.

Уезжаю от тебя в бодром и хорошем настроении.

Надеюсь, что мы еще будем вместе. Надо теперь, чтобы ты приехал к нам, хотя бы в отпуск, как делают это другие. Очень жаль, что не написал заявления. Если удастся — пришли свой портрет потом. Почему ты не передал ничего для сына? Оторви хотя бы пуговичку или что-нибудь.

Обо мне не волнуйся. Я доеду благополучно.

Будь только здоров и старайся не натворить глупостей в последнее время.

Сына буду растить по-прежнему в надежде на скорую встречу с тобой.

Целую и горячо обнимаю тебя дорогого и единственного моего близкого друга,

твоя любящая Лика.

Дорогая Александра Даниловна!

Трудно Вам рассказать о моих переживаниях в связи с приездом Лики. Для меня это явилось величайшим событием — праздником в моей жизни. И я Вам скажу по секрету, что я вторично влюбился в свою Лидуку, в мою единственную, хорошую женушку. Я горжусь ею, я полон счастья.

Спасибо Вам, родная, за такую дочку, за мою женку. Такие женщины, как наша Лика, редки, они — наша краса, наш цвет!..

И еще сердечное спасибо