Рейтинговые книги
Читем онлайн Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха - Игорь Минутко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 113 114 115 116 117 118 119 120 121 ... 165

— Так в чем заключается просьба, Николай Константинович? — вежливо перебил посол.

— Я прошу запротоколировать все, что я скажу, и передать эти сведения наркому иностранных дел товарищу Чичерину.

— Я с удовольствием выполню вашу просьбу! — с непонятным облегчением сказал Крестинский и, быстро подойдя к двери, которая находилась в углу (на нее живописец не обратил внимания: она была выкрашена той же краской, что и стены — светло-коричневой), приоткрыл ее и сказал:

— Георгий Александрович! Зайдите, пожалуйста. И бумагу захватите.

Высокий хулой человек лет тридцати в полувоенном кителе возник мгновенно, с пачкой писчей бумаги, листами копирки и несколькими остро отточенными карандашами.

— Разрешите представить, Николай Константинович: наш сотрудник отдела дипломатической информации, референт по восточным странам Георгий Александрович Астахов.

Молодой человек по-военному коротко кивнул — руки его были заняты бумагой и карандашами. Рерих встретился с быстрым изучающим взглядом серых глаз.

Товарищ Крестинский опустил еще один титул Астахова — он являлся по совместительству сотрудником ОГПУ, и тоже по восточным вопросам.

Все трое расположились вокруг небольшого стола в углу кабинета.

— Что же; Николай Константинович, мы вас внимательно слушаем.

…Теперь лишь одна цитата из этого чрезвычайно важного для понимания Рериха документа. Вот она:

Оккупация англичанами Тибета продолжается непрерывно и систематически. Английские войска просачиваются небольшими кучками, отделяясь под каким-нибудь предлогом от проходящих вблизи границы частей, например, от экспедиционных отрядов, идущих на Эверест. Весь процесс оккупации производится с максимальной тактичностью и при учете настроения населения. В Тибете англичане ведут усиленную пропаганду против СССР, эксплуатируя невежество и раздувая нелепые слухи об антирелигиозной деятельности большевиков (подчеркнуто мною — прошу читателей запомнить эту фразу. — И.М.), от якобы жестоком преследовании ими национальных меньшинств в Туркестане.

И теперь два основных положения этого цитируемого документа.

Первое. Многие религиозных деятели, учителя-махатмы, с которыми мы лично знакомы — как в Индии, так и в Тибете, находящиеся в оппозиции к английским властям, более того, возглавляющие освободительную борьбу своих народов против колониального гнета, с надеждой смотрят на Советский Союз, верят в его освободительную миссию на Востоке и видят в нем могучую силу, на которую в своей справедливой миссии могут опереться.

Второе. Поскольку в коммунистической доктрине и философии буддизма много общего, и конечная цель обоих учений — создание справедливого общества на земле, в котором община играет доминирующую роль (и в этом некая объединяющая основа исторических и нравственных корней двух великих народов, русского и индийского, — да, это одна из сокровенных мыслей Н. К. Рериха; все возвращается на круги своя…— И. М.), сейчас есть смысл объединить коммунизм и буддизм и под этим новым флагом помочь народам Востока стать свободными и счастливыми, а в дальнейшем, может быть, и жителям всей земли.

Два этих положения высказываются Рерихом пространно в разных вариантах, с многими убедительными, как он уверен, примерами. Он готов быть консультантом в разрабатываемых программах. Присутствует в этом документе еще одна заветная и основополагающая мысль Николая Константиновича: сохранение культуры, культурных ценностей в любых революционных событиях или возможных военных конфликтах.

…Рерих говорил, иногда взволнованно, иногда академично.

Николай Николаевич Крестинский задавал вопросы, слушал внимательно, но лицо его было бесстрастно.

Усердно бежал по бумаге карандаш в руке Георгия Александровича Астахова — он прямо-таки виртуозно владел стенографией.

Наконец живописец сказал:

— Вот, кажется, теперь все.

— Огромное спасибо, Николай Константинович. — Крестинский в задумчивости поправил очки, несколько раз погладил рукой свою бородку. Что-то его тревожило. — Можете не сомневаться: ваш доклад в ближайшее время ляжет на стол Георгия Васильевича. — Он вынул из кармашка брюк часы-луковицу, щелкнул крышкой, взглянул на циферблат. — Батюшки! Мне давно пора звонить в Москву! Я вынужден с вами попрощаться, товарищ Рерих! — Крепкое, несколько суетливое рукопожатие. И в глаза не смотрит советский посол в Германии. — Еще раз благодарю за бесценную помощь. Прошу ненадолго задержаться: у Георгия Александровича есть к вам серьезный разговор.

Николай Николаевич Крестинский, сутулясь, быстро, покинул свой кабинет, и что-то обреченное увидел живописец в его спине.

— Один момент, Николай Константинович, — в руках референта по восточным странам шелестели исписанные стенографическими знаками листы бумаги. — Я только пронумерую.

Под бумажный шелест Рерих воспаленно думал: «Права, права Лада! Все получилось! Нет сомнения: в ОГПУ Бокий и прочие узнают об этой нашей инициативе. Пусть! В наркомате иностранных дед по достоинству оценят ее. И может быть… Может быть, мы выйдем на самый верх с нашими предложениями. Тогда посмотрим, как чекисты…»

— Какое у вас, Николай Константинович, выразительное и подвижное лицо! — Оказывается, этот Астахов, закончив свою нумерацию страниц, давно наблюдает за ним. — Залюбоваться можно: отражаются все чувства. Я бы сказал — борение чувств. Так! — Георгий Александрович отодвинул в сторону стопку листов с рериховским докладом. — Я прежде всего должен передать вам горячий привет от Глеба Ивановича Бокия…

— Как? — вырвалось у Рериха. — Вы…

— Да, Николай Константинович и там тоже. Думаю, вас это не должно особенно удивлять: мы — сообщающиеся сосуды. Или сиамские близнецы. Наркомат иностранных дел и органы государственной безопасности. Впрочем, если необходимо, мы вливаемся и в другие государственные структуры. А сейчас с наркоматом иностранных дел вместе разрабатываем одну ответственейшую операцию на дипломатическом фронте, и в ней вам отводится, во всяком случае на первом этапе, главная роль.

— Мне?!

— Вам и только вам, Николай Константинович!

Перед живописцем сидел совсем другой Астахов, «сотрудник отдела дипломатической информации» — собранный, четкий и неумолимый: он прямо, не отрываясь, смотрел на живописца, и только целенаправленная воля и приказ были во взгляде серо-водянистых, стальных глаз.

«В его худобе есть что-то от ожившей мумии», — с непонятным и внезапным страхом подумал философ и неутомимый исследователь Востока.

— И… что же я должен сделать?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 113 114 115 116 117 118 119 120 121 ... 165
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха - Игорь Минутко бесплатно.
Похожие на Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха - Игорь Минутко книги

Оставить комментарий