Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад - Кэтрин Белтон

он осуществляет в сотрудничестве с КГБ.

— Половина Севиного бизнеса изначально была связана со спецслужбами, — сказал бывший партнер. — Он всегда на них работал. КГБ никогда его не подставит. Он и есть преступная часть российского государства.

В афере с перекачкой денег в Bank of New York не было ничего нового. Она стала продолжением процесса, который начался перед развалом СССР: люди из КГБ объединились с организованной преступностью и занялись переправкой золота партии на западные счета. Вывод средств через Benex на счета Bank of New York был бы невозможен без координации с ФСБ и службой внешней разведки. Как сказал Джонатан Файнер, прокуратура Нью-Йорка была уверена: российская организованная преступность все чаще использует сложные офшорные механизмы, включая манипуляции с акциями для публичных торгов, ранее столь популярные среди торговцев кокаином.

Такая архитектура сделок предполагала, что за рычагами управления стоит альянс из КГБ и организованной преступности, а участником мог стать любой, кто хотел вывести деньги из России в безопасное место на Западе. Как и с последующими схемами по переправке черного нала — «молдавской прачечной» и «зеркальными торгами» Deutsche Bank, — большая часть прошедших через Benex денег принадлежала российским бизнесменам. Они искали способ уйти от налогов и таможенных пошлин. Однако в число бенефициаров входили также бандиты, организованная преступность Италии и, вероятно, члены Семьи Ельцина. Финансисты из КГБ и ОПГ работали в формате свободного объединения: сначала они придумывали схемы, а потом предлагали их всем желающим.

— Если есть такой механизм, его нужно рекламировать, — сказал эксперт по вопросам международной преступности и проблемам безопасности, связанным с Россией, Марк Галеотти.

Джонатан Файнер сравнил это с походом в продуктовый магазин:

— Вы можете наведываться в ту же лавочку десять раз за неделю. Что не означает, что вы — часть организации. — Люди, стоявшие за организацией, оказались случайными исполнителями. — Они скоординировались, чтобы переправлять свои деньги. Это люди, способные решить проблему. Но никто из них не является постоянным исполнителем.

Тревожные звоночки вокруг операций Bank of New York звучали давно. Но когда выяснилось, что с организованной преступностью связаны далеко не все транзакции, шумиха стала утихать. Вместо полномасштабного расследования скандал замяли, и вскоре все было забыто. Два русских эмигранта, оба граждане США — Люси Эдвардс, возглавлявшая европейское отделение Bank of New York, и ее муж Питер Берлин, руководивший фирмой Benex из маленького офиса в Квинсе, — получили тюремные сроки за отмывание денег. Ни один топ-менеджер банка не понес наказания. В итоге банк уладил дело с прокуратурой и выплатил 38 миллионов штрафа. Юрий Швец полагал, что это была фатальная ошибка:

— Следствие не продвинулось. Оно встало. Президенту Клинтону было не до того. Он знал, что Ельцин — тот еще сукин сын. Но он был наш сукин сын. США давали России деньги, деньги разворовывались. И это никого не волновало. Но операции через Bank of New York проводила через Могилевича служба внешней разведки. Типичная операция российской внешней разведки, хотя США это не признали. В результате у нас есть то, что есть: в США — Трамп, а в Великобритании — все то же самое.

Схема положила начало следующим аферам, включая «молдавскую прачечную» и «зеркальные торги» Deutsche Bank, благодаря чему на Запад потекли миллиарды долларов российского черного нала. Часть этих денег уходила на приобретение роскошных квартир и особняков, часть оседала на частных банковских счетах, часть вернулась в Россию на реинвестиции. А еще часть, вероятно, через сложную систему брокерских фирм и фондов, связанных с организованной преступностью, была вложена в фондовый рынок США. На случай, если когда-нибудь придется покупать влияние, создавались резервные фонды. И у истоков всего этого стоял Могилевич. В начале девяностых годов он совместно с КГБ пытался освободить из тюрьмы вора в законе Япончика, который позже вместе с Евгением Двоскиным придумал более изощренные схемы. К тому моменту Могилевич же успел засветиться в скандале с Bank of New York и в газоторговых махинациях и стал слишком заметным. В 2007 году он получил небольшой срок и, по утверждению бывшего партнера, был вынужден передать часть бизнеса ФСБ.

— Двоскин определенно принадлежит к новому поколению, — сказал Марк Галеотти. — Ему могли передать счета, которыми распоряжался Могилевич.

После скандала с Bank of New York и терактов il сентября США ужесточили законы, которые, на первый взгляд, должны были сильно усложнить перекачку российского нала в Америку. Патриотический акт потребовал от американских банков идентифицировать подлинных владельцев счетов и запретил использование подставных банков. Теперь такие простые схемы, как с Benex, стали неосуществимы. Однако появились более сложные аферы.

Лондон еще шире распахнул двери русскому налу, и, как показали «молдавская прачечная», «зеркальные торги» Deutsche Bank и аферы Danske Bank, теневые банкиры России часто учреждали в Великобритании компании типа Limited Liability Partnership (LLP), то есть партнерства с ограниченной ответственностью, которые позволяли вести абсолютно непрозрачный бизнес. Британские LLP появились в начале 2ООО-х годов, после скандала с Enron и краха Arthur Andersen. Такие образования нужны были для того, чтобы партнеры большой аудиторской четверки не несли личную ответственность за долги компаний. Кажется, никто не понимал, что создание таких фирм повлечет далекоидущие последствия. К середине 2ООО-х годов британские партнерства с ограниченной ответственностью стали удобным механизмом для отмывания денег, а Лондон, по оценкам Национального агентства по борьбе с преступностью Соединенного Королевства, приобрел репутацию мировой прачечной, ежегодно отмывая сотни миллиардов фунтов грязного нала. Формат LLP не только позволял регистрировать в Британии компании без необходимости ведения бизнеса в стране, но и давал возможность регистрировать фальшивые счета. Партнерства не облагались налогами, поэтому не было способа проверить, внесены ли счета в официальный реестр Великобритании и корректны ли представленные данные. Владение такими компаниями оформлялось через печально известные теневые офшорные юрисдикции — Маршалловы острова и Сейшелы.

— Мы понятия не имеем, что происходит с этим налом дальше, — сказал независимый эксперт по финансовой преступности Грэм Бэрроу.

Западные банки становились все более уязвимы: из-за приближающегося кризиса 2008 года финансовые учреждения отчаянно нуждались в наличности.

Глубину проблемы осознали лишь тогда, когда стало слишком поздно. Отважная мальтийская журналистка Дафне Каруана Галиция, известная своими расследованиями коррупции в ее родной стране, в разговоре с британским членом парламента предупреждала о серьезных последствиях. Вскоре после этого, в 2017 году, она погибла от взрыва.

— Она пришла в мой кабинет и рассказала, что правительство Мальты живет на российские и азербайджанские деньги и что деньги переправляются в Лондон. Она сказала: «Огромные потоки нала уходят в Лондон». Но я не отреагировал. Я — семейный человек. У меня дети, — сказал политик.

Во многих смыслах мягкие законы