Цивилизация классического Китая - Вадим Елисеефф

В период Средневековья вопрос нехристианских цивилизаций казался европейцам очень простым. Другие, «неверные» — мусульмане или иудеи, тоже относились к библейской традиции, и мир делился на две группы: те, кто признавал искупительную жертву Иисуса Христа, и те, кто отказывался1 считать это истиной, т. е. на добрых и злых.

Однако «дикари», и особенно Китай, цивилизация которого восхитила и самих миссионеров, вывели эту проблему на новый уровень: ведь история Китая свидетельствовала о возможности существования моральных добродетелей, не связанных с Откровением.

Именно среди этих опасных волнений святые отцы и открыли Китай, обычно непризнанный, географически удаленный, скрытый таинственными знаками своей письменности, возносимый до небес одними и низводимый на землю другими. Эта страна не имела лица, и каждый рядил ее в мишуру собственной философии. Но могло ли быть иначе?

Первые путешественники, которые отправились на Дальний Восток, миссионеры, торговцы или авантюристы, видели только то, что им было нужно. Подданные раздробленных и воюющих друг с другом стран Европы, они были чрезвычайно поражены постоянством и универсальностью китайской системы управления, которую не могла поколебать даже смена династии, — шли последние годы правления династии Мин. Вызвано это было тем, что вся административная система была усвоена захватчиками. Стремясь лучше понять эту гигантскую машину, от которой зависела их судьба, европейцы открыли для себя систему экзаменов. В 1615 г. священник Николя Триго исследовал принципы их проведения. Тридцатью годами позже другой автор, отец Семедо (1645), написал работу о Конфуции. Наконец, еще двадцать или тридцать лет спустя Мельхиседек Тевено (1672), а затем и отец Купле (1687) опубликовали основные тексты конфуцианской школы.

Китай в сознании французов того времени в первую очередь был интересен моделью и доктриной управления. Затем он вызывал восхищение своими идеограммами, хотя их значение в течение долгого времени оставалось неясным. Было известно, что китайская письменность способствовала письменному общению между людьми, которые не смогли бы понять друг друга, если бы они говорили словами. В принципе сходная ситуация в Европе сложилась с использованием арабских цифр. Некоторые мыслители стали мечтать об изобретении универсального языка, созданного наподобие китайского.

* * *

Среди всех сообщений, оставленных путешественниками, в том числе и самых разных описаний этого пестрого мира, которым был китайский континент, западный читатель находил только одну постоянную идею: невероятный успех китайской системы управления, который еще приукрашивала его отдаленность от Европы. Стоит отметить, что в это время совершенно отсутствовали серьезные эстетические заметки о Китае, так как европейцы оценивали восточное искусство только как мастерство ремесленников. Отец Мишель Бойм (1612–1659), польский иезуит, который проникся большим интересом к китайской флоре и фауне, восхищался:

«Китай — это мир в миниатюре, так как он включает в себя все, что есть красивого на всей остальной населенной людьми территории. В южных регионах Китая есть все фрукты и все радости, которые мы встречаем в самых разных странах юга; в других провинциях, которые располагаются на севере, можно найти все преимущества, свойственные странам севера. Небо Китая умеренно, земля повсюду крайне плодородна, море и реки, кажется, существуют только для того, чтобы обогащать эту страну. Население бесконечно обязано природе, но, впрочем, ее преимущества настолько хорошо используются, что создается впечатление, что все успехи достигаются в том числе и благодаря разуму и сноровке тех, кто здесь живет».

Экзотическое очарование и привлекательность политической системы: не в этом ли скрываются корни восхищения Китаем Лейбница, Вольтера и не этим ли порожден страстный интерес, который мы сегодня испытываем к Китаю?

СПРАВОЧНЫЙ ИНДЕКС

В этом справочном индексе, расположенном в алфавитном порядке, можно найти большую часть важных понятий, которые встречаются в этом произведении.[116] Кроме того, как это принято в научных трудах серии «Великие цивилизации», в некоторых статьях авторы дали более подробную информацию, чем это могли себе позволить непосредственно в тексте своего произведения.

А

Ань Лушань (An Lushan)

Умер в 757 г. Генерал варварского происхождения, фаворит императора Сюаньцзуна из династии Тан, против которого он в итоге восстал. С этого мятежа начался упадок блистательной империи Тан.

Ань Шикао (An Shigao)

Принц из династии Аршакидов (2-я пол. II в.). Переводчик и миссионер буддийской веры. Играл очень важную роль в духовном развитии Лояна.

Аньян (Anyang)

Великая столица правителей из династии Шан-Инь. Раскопки, которые велись там с 1928 г., позволили обнаружить множество археологических находок первостепенной важности.

Арбалет

Изобретен китайцами примерно в V в. до н. э. Вероятно, парфяне открыли это грозное оружие в битвах с китайцами, затем через них арбалет попал на Запад. Но хотя Вегеций упоминает о нем в своем «Трактате о военном вооружении» еще в IV в., арбалет получает широкое использование не раньше X в.

Армия

Проблемы армии с древности были предметом множества трактатов, объединенных под названием «Сунь-цзы». Недавние археологически раскопки (1975–1978) позволили найти в могиле периода Хань, в области Линьи провинции Шаньдун, два из этих сочинений, написанных на деревянных пластинках: «Сунь-цзы бинфа» и «Суньбинь бинфа». С периода империи китайские правители постоянно колебались, выбирая между созданием профессиональной армии и принципом всеобщей воинской повинности.

Архитектура

За исключением нескольких усовершенствований в орнаменте, которые были вызваны модой или стилем какого-нибудь периода, китайская архитектура мало менялась на протяжении веков. Ее основным принципом было создание пространства, защищенного крышей, которую, в свою очередь, поддерживают колонны. Стены, не являющиеся опорными, заделывались при помощи глины. Множество домов было построено из кирпичей, ведь обилие глины позволяло произвести их в огромном количестве. В Китае недостаток леса очень рано превратился в проблему. Камень, относительно редкий в Северном Китае, кажется, использовался довольно мало, несмотря на высокую прочность: две сохранившиеся великолепные пагоды в Чанъяни, возведенные в период Тан, без сомнения, обязаны своим существованием только надежности материала. Другие здания исчезли в вихрях войн, вторжений, революций и наводнений. Впрочем, несмотря на то что конструкция здания и была относительно хрупкой, она была хорошо приспособлена к различным изменениям в зависимости от нужд домочадцев: вспомогательные строения, маленькие павильоны, можно было легко объединить с основным зданием крытой галереей. Так из совокупности дворов, садов и зданий, расположенных в ограде стены, возникало сооружение, которое мы можем часто видеть на погребальных кирпичах эпохи Хань. Его также любили изображать и художники более поздних эпох. Тем не менее архитектура, которую мы чаще всего встречаем в Китае, относится к более поздним периодам, чем правление династии Сун. В ней проявляется хорошо усвоенное иностранное влияние. Более того, архитектурные стили менялись на протяжении периодов Мин и Цин, архитекторы стали злоупотреблять скульптурами и цветом, что выглядит весьма напыщенно. Заботливо огороженный участок, подражающий макрокосмосу, классический китайский дом, в котором деревянные колонны поддерживают широкую черепичную крышу, с первых лет империи заменяет древний тип китайского дома, квадратное пространство, состоящее из девяти ровных квадратов, расположенных крестообразно в соответствии с расположением участков земли в сельской общине. Эта система называлась системой колодезных полей. С периода Чжоу залы, созданные колоннами, которые соединялись стеной, стали увенчиваться крышей. Ее остов был не треугольным, как на Западе, а располагался лестницей, состоявшей из несущих колонн и бруса, положенного на них, соединенного выступами, а затем все более сложной серией опор. В период Сун и позднее нехватка дерева в северных регионах заставила техников использовать множество маленьких элементов, соединенных штифтами, вставленными в пазы. Потребность в этом усиливалась еще одним обязательным свойством, которое было очень трудно соблюдать в условиях нехватки леса. Речь идет о стремлении к стандартизации. Эти невысокие строения, официальные, административные, частные или религиозные здания, создавались по одной модели, в которую входило несколько вертикальных элементов. Одним из них была башня, когда-то она была предназначена для правителя, который всходил на нее, чтобы обеспечить гармонию Неба и Земли. Другой элемент — пагода, новая версия башни, появившаяся вместе с буддизмом и напоминавшая индийские ступы-ковчеги. Наконец, третьим вертикальным строением была наблюдательная башня — обязательный элемент всех военных построек. Наконец, нужно отметить, что техническая съорона развития архитектуры, несмотря на роскошь столиц, о которой сообщают историки, относительно мало интересовала древних китайцев, ведь эти здания были, прежде всего, важными элементами церемоний и обрядов. История сохранила несколько имен знаменитых архитекторов: Юй Вэнькай (555–612) — строитель Великого канала; Ян Су (начало VII в.) — строитель дворцов и удивительных военных кораблей с пятью палубами, оборудованных двумя шарнирными рычагами, предназначенными разбивать корабли противника во время боев в реках, каналах и озерах; Юй Хао (2-я пол. X в.) знаменит своим талантом строительства пагод, именно он значительно усовершенствовал изгибы крыш, придуманные в период Тан и получившие широкое распространение в период Сун. Он же составил «Учебник по плотницкой работе» («Му цзин»). Наконец, в XI в. появился знаменитый «Трактат о методах архитектуры» («Ин цао фа ши»), самая его интересная версия сегодня трактат «Ли цзя», основанный на более древнем исследовании. Этот учебник напоминает произведение Вилларда де Оннекура (1237): содержит серию чертежей, особенно интересных тем, что они посвящены строениям из дерева.