Саладин. Победитель крестоносцев - А. Владимирский

Крестьяне, активно участвовавшие в первых двух крестовых походах, куда их гнал голод и надежда на лучшую жизнь в Святой земле, в дальнейшем от участия в походах воздерживались. Благодаря развитию сельского хозяйства их уровень жизни несколько повысился, и голод стал случаться реже. Кроме того, судьба первых крестьян-крестоносцев, почти полностью погибших от болезней еще на пути к Иерусалиму, не вдохновляла последующие поколения на дальние путешествия. К тому же выяснилось, что плохо вооруженное и практически необученное крестьянское ополчение крестоносцев не может противостоять тюркской коннице.

Как писал советский историк Михаил Заборов, «знакомство с Востоком далее содействовало переменам в образе жизни сеньоров на Западе. Рыцарь-крестоносец, вернувшись домой, охвачен был новыми стремлениями, у него появились новые ценностные ориентации. Он был не прочь сменить грубое домотканое платье на мягкие и красивые восточные одежды; украсить стены своего замка коврами; заменить зеркала из отполированной бронзы или стали стеклянными. Почему было не пополнить простой деревенский стол изысканными блюдами восточной кухни, приправленными пряностями? Самому пить и при случае дать своим гостям после охоты отведать ароматного восточного вина? Почему было не блеснуть на турнире или во время придворной церемонии мечом с изящно отделанной инкрустацией рукоятью и ножнами из золота и слоновой кости? А что плохого в том, чтобы доставить соседу, с которым приятно провел день за пиршественным столом, корзину с редкостными фруктами, только что привезенными из-за моря?

Короче говоря, потребности феодалов выросли, а их структура изменилась, и в то же время все больше входило в обиход верное средство обеспечить удовлетворение новых потребностей — деньги».

Таким образом, крестовые походы в большей мере способствовали развитию товарно-денежных отношений в Западной Европе, чем на Востоке. При этом характерно, что с Востока в эпоху крестоносцев заимствовалось то, что относилось к сфере потребления, а не производства. Никаких технологий, касавшихся сельского хозяйства или военного дела, европейцы у мусульман не заимствовали, а в сфере ремесла заимствовали лишь технологии, касавшиеся производства украшений. И сельское хозяйство, и военное дело были развиты лучше, чем в исламских государствах Ближнего Востока. Европейские латы, копья, мечи, луки и арбалеты наголову превосходили мусульманские, что обеспечило крестоносцам перевес в сражениях. Европейские корабли были больше и надежнее мусульманских, и флот крестоносцев также превосходил флот Саладина. Еще немногочисленные города Западной Европы были прежде всего центрами ремесла и торговли, тогда как на Востоке города были прежде всего административными центрами. В Западной Европе торговля развивалась не только с заморскими странами, но и между европейскими регионами, и торговцы и ремесленники в большинстве своем представляли местные европейские нации, тогда как на Ближнем Востоке вся торговля и значительная часть ремесла были в руках немусульманского населения. В Западной Европе ремесло обслуживало нужды не только феодалов и богатых купцов, но и все большей части городского и зажиточного сельского населения, что способствовало развитию товарно-денежных отношений. А вот на Ближнем Востоке ремесло и торговля обслуживали, по сути, лишь верхушку правящего класса, а крестьянство все больше нищало. Это было предопределено паразитическим характером ближневосточных мусульманских государств, живших не за счет роста производства, а за счет завоеваний. Можно сказать, что на Западе в эпоху крестовых походов развивалось прежде всего производство, а на Востоке — потребление. И это различие в направлении развития привело к тому, что уже в XIX веке ближневосточные страны стали колониями и полуколониями европейских держав.

Саладину удалось остановить натиск крестоносцев и одержать над ними ряд побед не благодаря превосходству в собственно военной сфере. Здесь перевес по-прежнему оставался на стороне крестоносцев. Заслуга Саладина заключалась в том, что он мог на какой-то, пусть небольшой, период политически объединить мусульманский Ближний Восток и направить его на борьбу с крестоносцами. Тем самым он получил громадный численный перевес в военной силе, особенно по сравнению с армиями малонаселенных латинских государств Палестины. Этот перевес компенсировал качественный перевес крестоносцев в вооружении, тактике и уровне подготовки войск. На руку Саладину играло и то, что крестоносцы-интернационалисты, прибывавшие в Палестину только на время крестового похода, рассматривали свое пребывание здесь как кратковременную экспедицию, думая прежде всего о возвращении на родину. Это обстоятельство помогло Саладину, даже потерпев ряд тяжелых военных поражений, заключить с крестоносцами достаточно выгодный для себя компромиссный договор о перемирии, оставлявший Иерусалим в его власти.

Айюбидская империя после смерти Саладина быстро деградировала. Право первородства в ней не уважалось, и после смерти аль-Камиля в 1240 году султаном Египта стал его второй сын — Салих Айюб. Он временно занял Иерусалим в 1239 году, а в 1245 году присоединил к своим территориям Дамаск. В борьбе с другими айюбидскими принцами и христианами, удерживавшими побережье Палестины, Салих в основном полагался на полк мамлюков. Он покупал беспрецедентное число тюрков-кипчаков, захваченных в южнорусских степях, тщательно обучал их военному искусству и развивал у них культ верности султану. Когда в 1249 году армия Людовика IX высадилась в Египте, Салих Айюб умер в разгар организации обороны, и руководить войной против крестоносцев пришлось мамлюкским офицерам. В 1250 году мамлюки разбили французских крестоносцев при Аль-Мансуре, а несколько месяцев спустя эти же мамлюки убили Туран Шаха — сына и наследника Салих Айюба, что послужило началом десятилетней междоусобице в Египте и в Сирии между принцами-айюбидами, тюркскими и курдскими военачальниками и соперничавшими друг с другом группами мамлюков. Эта война закончилась лишь с вторжением в Сирию монголов. В 1256 году монголы под руководством Хулагу-хана, внука Чингиз-хана, заняли крепость шиитов-ассасинов Аламут, а в 1258 году разграбили Багдад. В январе 1260 года монголы перешли Евфрат и вторглись в Сирию. Айюбидский правитель Алеппо и Дамаска Насир Юсуф бежал, но был пойман и казнен.

В Египте султаном в это время был узурпировавший власть мамлюкский офицер Кутуз, который собрал под своим командованием отряды египетских и сирийских мамлюков и победил монголов в Айн-Джалутском сражении. Но тут Кутуза убил другой малюкский офицер Бейбарс и основал новую султанскую династию Египта и Сирии. Он смог удержать границу по Евфрату с монгольским государством Хулагидов.

Его наследники в 1291 году заняли Акру — последний оплот крестоносцев в Палестине. К тому времени Западная Европа уже полностью утратила интерес к крестовым походам. Оказалось, что монополию на средиземноморскую торговлю европейцы могут спокойно сохранять и без владения Иерусалимом и палестинскими и ливанскими портами. Достаточно, чтобы в них сидели европейские купцы: итальянцы, французы, фламандцы, немцы, англичане… Выяснилось, что мусульмане не имеют склонности к мореплаванию и торговле, которые в мусульманских государствах находятся главным образом в руках христиан. Здесь, среди прочего, играло свою роль то, что Коран фактически запрещал финансовые операции, без которых настоящая торговля немыслима. Кроме того, крестоносцы все-таки удержали ряд островов у азиатских берегов, которые стали базами для судов европейцев, прежде всего — выходцев из Генуэзской и Венецианской республик.

Латинское королевство дольше всех сохранялось на Кипре. Оно просуществовало до 1489 года, после чего было включено в состав Венецианской республики. Именно с Кипра королем Петром I в 1365 году была предпринята единственная достойная упоминания попытка отвоевать у мусульман свои земли. Крестоносцы успешно высадились в Египте, но ограничились лишь тем, что разграбили Александрию. Завершив это богоугодное дело, они как можно скорее вернулись на Кипр, чтобы по справедливости поделить добычу.

По словам Джеймса Брандеджа, «крестоносцы не достигли поставленных перед собой конкретных целей, но добились других, о которых и не мечтали. Национальные государства Запада, итальянский Ренессанс, абсолютная власть папства, капиталистическая экономика — все это в той или иной степени является наследием и продуктом средневековых крестовых походов».

Можно также сказать, что крестовые походы продлили существование не только Латинских государств на Востоке, но и Византийской империи. Иначе бы кто-нибудь из сельджукских султанов, не отвлекаясь на борьбу с крестоносцами, вполне мог захватить Константинополь уже в XIII веке. Кроме того, крестовые походы отсрочили вторжение мусульман в Центральную Европу, которое произошло лишь в XVI веке при османском султане Сулеймане Великолепном.