Доводы нежных чувств - Яна Завгородняя

поступке там на причале, и высвободила руку, которой в ту же секунду закрыла лицо.

Конечно, Джон, как умелый манипулятор с многолетним опытом в психологии влияния, понимал, что его слова не оставят впечатлительную девушку равнодушной и что у него, возможно, даже появится шанс исправить положение, но её реакция немного выбивалась из его плана, а потому пришлось задать вопрос:

— Что-то не так, Бьянка?

Девушка несколько раз потёрла пальцами лоб, потом резко поднялась и обошла диван, вновь оказавшись позади.

— Он знает, — бросила она. — Я не могла это так оставить. Какие бы тёплые чувства я не испытывала к нему, у меня были обязательства перед тобой, и я не могла допустить, чтобы этот мошенник думал, что он тебя обманул, — Бьянка, стараясь не утонуть в поглотившем её чувстве вины, гордо взглянула на мужчину. Она почему-то ждала осуждения.

Джон вновь столкнулся с ситуацией, которую не мог предсказать. Он просто не ожидал, что всё сложится столь удачно практически без его участия.

— Бьянка, — протянул он, поднимаясь, чтобы подойти к ней. — Но как же так… Друг детства, родственная душа… Подумать только, — он приблизился к ней и облокотился на спинку дивана. — Такие жертвы и ради кого?

— Я сделала это не ради тебя, — попыталась возмутиться девушка. — Просто так не честно и он должен был получить по заслугам.

— С тобой опасно иметь дело, — Коул вглядывался в лицо девушки, которая упорно отворачивалась от него, чтобы скрыть румянец. — Как же он тебя не убил?

— Он был уже не безопасном расстоянии, — пробубнила девушка.

— Ты всё продумала. Я восхищён.

Бьянка всё же решилась поднять голову и тут же встретилась с янтарными глазами.

— Честно признаюсь, я до последнего не хотела этого делать и чувствовала себя гадко весь оставшийся день и до сих пор мне кажется, будто меня грязью облили, и я от неё за всю жизнь не отмоюсь. И снова я нажила себе врага на родине. Остаётся только надеяться, что меня не найдут и не учинят расправу, — она перевела дыхание и взгляд её стал суровым. — Поэтому не стоит благодарности, она при данных обстоятельствах не уместна.

Джон помрачнел.

— Полагаю, теперь уже точно всё кончено. Прости, что становлюсь героем всех самых неприятных событий в твоей жизни.

— Это не так. Никто не принуждал меня совершать поступки, о которых потом страшно вспомнить. Просто иногда приходится переступать через себя, чтобы защитить то, что действительно важно. — Бьянка сама удивилась тому, что говорит, но так и было на самом деле, — и я совсем не хочу, чтобы вы с Софи исчезали из моей жизни. Я так к ней привыкла, и она расстроится, если мы перестанем встречаться.

— Я очень рад за Софи, — медленно проговорил Коул. — И тому, что хотя бы к ней ты привыкла.

— К тебе я тоже привыкла.

— О, ну это прогресс. Так, глядишь, ещё через пару лет мы до чего-нибудь договоримся.

— Перестань! — не выдержала девушка. — Ты невыносим. Лучше я пойду, — она резко развернулась и торопливо направилась в коридор. Джон бросился за ней. Поймав на пороге, он развернул её к себе и сжал в объятиях.

— Скажи то, что собиралась, — прошептал он, зарываясь рукой в пшеничных прядях. — Не мучь ни себя, ни меня. Скажи.

Бьянка хотела было оттолкнуть его, но скорее от неожиданности, чем от возмущения. Через секунду руки, замершие в нерешительном взмахе, опустились на спину мужчины. Она неловко сцепила их и подалась ближе, прижимаясь лицом к его плечу.

— Я люблю тебя, Джон Коул и хочу, чтобы ты всегда был рядом.

Казалось, время остановилось для того, чтобы дать Джону Коулу прочувствовать этот долгожданный момент всем своим существом. Он не сразу поверил в то, что услышал потому, что ждал этого слишком долго и требовалось усвоить полученную информацию. Двое стояли молча, не находя в себе сил оторваться друг от друга. А ведь этого могло и не случиться и Коул со своей дурацкой ревностью мог всё испортить. Тяжелейший груз упал с его плеч и теперь ему хотелось не расставаться ни на мгновение с девушкой, которая, спустя столько лет, наконец ответила ему взаимностью.

— Скажи, — начал он, не выпуская Бьянку, — это потому, что ты теперь боишься расправы Манчини и тебе нужна защита? — в его голосе звучала насмешка.

— Не вздумай портить момент, — процедила Бьянка. — Она отстранилась и подняла на него свой самый невинный взгляд, — хотя, и это тоже. — Заключила девушка.

Джон не сдержался. Он обхватил её за затылок обеими руками и поцеловал её нежные мягкие губы. Прелюдии не было. Поцелуй сразу же углубился, мгновенно доведя обоих до состояния неконтролируемого возбуждения. Джон поднял любимую на руки и через секунду Бьянка уже лежала на том самом диване, где когда-то не случилось того, чего обоим так хотелось. Джон придавливал её своим телом, блуждая рукой под длинной юбкой голубого платья. Бьянка обвивала его руками за шею и не давала возможности оторваться от поцелуя. В момент, когда пряжка ремня его брюк звякнула, а подол платья девушки задрался до пояса, комнату озарил пронзительный крик:

— Дядя Джон! Бьянка! Ух ты! А во что вы играете? Можно с вами? — юная Софи уже неслась к дивану со всех ног. Любовники в ужасе переглянулись, осознавая неизбежность происходящего. Джон подскочил с дивана, застёгивая на ходу брюки. Бьянка встала рядом с ним, оправляя платье. Для тех, кто мог знать, что с ними происходило несколько минут назад, эти двое выглядели счастливыми, но для миссис Гарди — гувернантки юной Софи — картина виделась иначе. Женщина оставалась в дверях. Она держалась за косяк, чтобы не потерять равновесие и переводила гневный взгляд с одного участника открывшегося её взору безобразия на другого. Софи в это время уже успела подбежать к ним и обнимала Бьянку, по которой соскучилась в эти дни. Та неловко поглаживала девочку по голове, краснея от стыда. Коул приобнял её за плечо, выдерживая пренебрежительный взгляд гувернантки. Даже в такой щекотливой ситуации он подавлял противника твёрдой самоуверенностью.

— Это было последней каплей, мистер Коул, — злобно прошипела дама. — Я не могу учить приличиям девочку в доме, где творится разврат. С меня хватит. Как только мы