И.П.Павлов PRO ET CONTRA - Иван Павлов

Следует заключить эту скромную дань уважения впечатлением о семейной жизни Павлова. Насколько он любил свою ро дину, настолько же он любил и свою семью. Его вкусы были простые; он любил копать землю и значительную часть своего досуга проводил в работе в саду. Возможность получения, скажем, каких-нибудь новых семян наполняла его энтузиазмом; однако это должны были быть семена какого-нибудь простого, но яркого вида, например нового сорта мака.

Нельзя найти более удачного примера родства простоты и ве личия, чем тот, который являл сам Павлов.

<1936>

Е.А.ГАНИКЕ

Об одной мечте Ивана Петровича

В физиологический отдел Института экспериментальной ме дицины я поступил штатным работником в начале 1894 г. и проработал с Иваном Петровичем непрерывно в течение 42 лет. Пришлось мне быть очевидцем многих интересных событий в жизни отдела и павловской школы. Часто наблюдал я Ивана Пет ровича на опытах, помогал ему оперировать животных и присут ствовал при его разговорах с врачамипрактикантами, работав шими у него, или с русскими и иностранными учеными.

Много приезжало к Павлову ученых из-за границы, некото рые из них желали посмотреть опыты, операции, познакомиться с Иваном Петровичем, другие оставались работать у него. Несколько раз я ездил за границу по поручению Ивана Петро вича для приобретения приборов, аппаратов и инструментов. А когда Леденцовское общество субсидировало постройку специ альной лаборатории в 1910 г., то Павлов командировал меня в Голландию для того, чтобы узнать, как была построена лабора тория проф. Цваардемакера, где имелись звуконепроницаемые комнаты, и применить это при постройке здания, которое поз же называли «Башней молчания».

Сейчас мне вспоминаются два случая из лабораторной жиз ни, которые показывают, какое значение придавал Иван Петро вич технике для прогресса науки. Здесь речь идет о хирургиче ской технике, которой он владел в совершенстве. Репутация ловкого и искусного хирурга успела прочно за ним утвердиться, этим он отличался уже в начале своей научной деятельности. И все славное дело своей жизни он не создал бы, если бы не напра вил своего внимания на изощрение в хирургической технике, которая была больше всего необходима ему при изучении рабо ты пищеварительных желез.

Я помню, как шла его работа с операцией маленького желу дочка. Ивану Петровичу помогал земский хирург П. П. Хижин, приехавший в Петербург для работы над докторской диссерта цией по пищеварению. Сколько собак они изрезали, а успеха не было. Иногда Иван Петрович колебался и начинал сомневаться в осуществимости этой операции. Он стал посещать отдел пато логоанатомический, которым заведовал Н. В. Усков, и совето вался с патологоанатомами. А те сомневались в успехе такой операции, показывали ему рисунки и препараты желудка и до казывали, что если располагать отделяемую от желудка собаки часть его (малый желудочек) так, как этого хочет Иван Петро вич, то кровеносные сосуды будут пересечены и малый желудо чек не получит притока крови. «Ничего не выйдет», — говорили патологоанатомы и трунили над неудачами Павлова и Хижина.

И все-таки Иван Петрович упорно продолжал делать опера ции, и вышло по нему, получился знаменитый пес Дружок. Ра ботая с ним, доктор Хижин успешно защитил в 1894 г. диссер тацию. Теперь была очередь Ивана Петровича подтрунивать над патологоанатомами: «Копаются только в мертвечине, ничего в живом не смыслят».

Фундаментальный объект для изучения процессов пищеваре ния в желудке был им создан. Это было триумфом хирургиче ской техники Ивана Петровича, о чем сейчас пишут во всех учеб никах по физиологии.

Почти одновременно с операциями над малым желудочком имел место и второй случай. У Павлова работал врач Гейнац. Изучая функции щитовидной железы у собак, он ее удалял и наблюдал появление судорог и смерть. Далее Гейнац попытался сшивать кровеносные сосуды оперированных собак и производил перекрестное переливание крови. Павлов очень интересовался таким сшиванием собак и мечтал о том, чтобы способ перекрест ного кровообращения применить для изучения пищеварения. Я помню, только что закончилась одна операция. Все врачи, кото рые участвовали в операции, перешли в другую комнату, Иван Петрович сел на стол, а я мыл инструмент. И вот я бросил фра зу, что вообще научный прогресс будет зависеть от изощрения техники. «Да, — сказал Иван Петрович, — в будущем году всю лабораторию поставлю на сшивание собак». И потом Иван Пет рович не раз говорил о той увлекательной проблематике, кото рая открылась бы перед физиологами, если они сумели бы до биться успеха в операциях перекрестного кровообращения. Однако средств и энергии не хватало у него на то, чтобы осуще ствить эту мечту.

И вот нам — непосредственным продолжателям его дела — следует хорошо помнить о тех методических приемах, деталях хирургической техники, в которых Иван Петрович видел залог успеха экспериментаторов.

<1936>

Д.А. КАМЕНСКИЙ

Мое знаомство с Иваном Петровичем

Я очень затрудняюсь в смысле точной даты моего знакомства с Иваном Петровичем, но, кажется, в то время я был еще сту дентом. Тогда Иван Петрович и его жена Серафима Васильевна жили на Малой Дворянской улице (ныне ул. Мичуринская), где занимали квартиру, а одну комнату сдавали ближайшей подру ге Серафимы Васильевны по гимназии — Евдокии Михайловне Прокопович, у которой я бывал и с которой впоследствии обвен чался

В то время (1881) Иван Петрович уже заведовал физиологи ческой лабораторией терапевтической клиники проф. С .П .Бот кина. Лаборатория эта представляла собой простое деревянное здание, стоявшее в садике. Никакой хозяйственной организации там не было, собаки обыкновенно брались бродячие, платили за каждую собаку по рублю или полтиннику. Служителем там тог да был Николай Харитонов. Нужно сказать, что в этой лабора тории из 32 собак, которых Иван Петрович оперировал для эзо фаготомии, из-за отсутствия чистоты выжила только одна, а в Институте экспериментальной медицины каждая оперированная для той же цели собака выживала

Иван Петрович был всегда оживленным, весьма разговорчи вым и жестикулирующим. Никогда не видно было на нем и тени грусти, как бы плохо ни жилось ему материально

Но надо сказать, что, как ни красноречив и находчив был Иван Петрович, брат его Дмитрий Петрович был еще более ода ренным в этом отношении, так что в присутствии любимого сво его брата Иван Петрович только помалкивал и улыбался. Тот мог занимать своими рассказами самую разнообразную и самую многочисленную публику — такой был весельчак и мастер по говорить. Павлов очень любил своего брата.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});