Танец для двоих - Виктория Клейтон

— У них самый большой телевизор, который я когда-либо видел. Мистер Хоггинс сказал, что я могу приходить в любое время и смотреть телепередачи. Сейчас, когда Зед появляется у нас каждый день, угольщики ведут себя очень почтительно. Мне нравится миссис Хоггинс. Она целый день жарит картошку и разрешает лопать ее с кетчупом. Правда, мне не очень нравится Зед.

— Дети продолжают беспокоить твою маму, продолжают подглядывать за ней в окна?

— Не знаю. Мама перестала спускаться в столовую к ужину. Папа считает, что для нее так лучше.

— Пожалуйста, спроси у нее, не желает ли она, чтобы я зашла поздороваться!

— Мы не очень часто встречаемся. Мама проводит время в комнате со своей противной мисс Стинкер. Или гуляет по лесу с Лаллой. — На лице Ники появилось странное выражение. Обычно такое выражение лица появляется у человека, который старается избежать разговора на больную тему. — Я побежал. Боюсь пропустить начало фильма. Мне хочется отрастить волосы, чтобы уши не торчали так сильно. Но папа заставляет меня подстригаться почти налысо. Не могла бы ты поговорить с ним?

Я пообещала, хотя прекрасно понимала, что нет никакой надежды.

Джереми находился в театре. Он энергично размахивал кистью, щедро пропитанной пурпурной краской.

— Это Ват. — Джереми протянул руку в направлении подмостков.

— Ой! Это моя лучшая рубаха. Ты махнул кистью и брызнул на меня чертовой краской!

Ват был широкоплечим молодым человеком небольшого роста, с хорошо развитой мускулатурой и сломанным носом. Его вьющиеся черные волосы были густо смазаны маслом. Во рту не хватало зубов. Вне всякого сомнения, Ват потерял зубы в драке, напившись до смерти в каком-нибудь пабе. Ват казался простуженным — он подкашливал и вытирал нос тыльной стороной ладони.

— Здравствуйте! — сказала я, когда Джереми представил меня, и с неохотой протянула руку. На мочках ушей у Вата была вытатуирована свастика.

— Здорово, Ви! Пришла помочь? Хорошо, потому что я ухожу. Спина разламывается, я устал красить эту дерьмовую лестницу. Вот, держи! — Он протянул мне липкую кисть. — Венди не нравится, когда я возвращаюсь слишком поздно. Она любит перепихнуться перед тем, как мы свалим в «Собаку и кость» пропустить рюмку-другую. — Ват подмигнул мне. — Пока, Джем, пока, старина, увидимся завтра!

— Зед, познакомься, это Виола Отуэй!

— Здравствуйте, мисс Отуэй. Надеюсь, ваше путешествие было приятным?

Зед вразвалку вышел из-за кулис. Он представлял собой образец классического английского джентльмена, который приехал в деревню отдохнуть на природе. Зед был одет в видавшее виды твидовое пальто, которое, очевидно, досталось ему от Джереми, и кавалерийские бриджи. Он спустил пальто с плеч на локти; Зеду, должно быть, было чертовски жарко. Когда он повернул голову, я увидела длинный хвост, аккуратно стянутый черной лентой. Признаюсь, что Зед поразил меня своим видом. В нем было что-то пугающее. Его маленькие темные глаза были посажены слишком близко друг к другу. Он оценивающе смотрел на меня. В его глазах не было ничего, что говорило бы о положительных качествах. Зед говорил со мной нарочито вежливо, с некоторой издевкой.

— Спасибо! Я доехала без приключений. — Я положила кисть на землю и протянула руку. Зед грациозно взял меня за кончики пальцев, наклонился и легко поцеловал.

— Мы несказанно благодарны, что вы соизволили прибыть и помочь в наших нелегких трудах.

— Не стоит благодарности!

Лицо Зеда скривилось в ухмылке.

— Неплохо, а? — произнес он своим обычным голосом. — Что думаешь? Звучит, как будто говорит лорд.

— Должна сказать, что очень похоже.

— Далжна ска-азать, — передразнил Зед, имитируя мое произношение.

Я разозлилась.

— Хочешь, чтобы я покрасила что-нибудь? — повернулась я к Джереми. — Если нет, то я пойду выпью чаю с Лаллой. Она ждет меня.

— Посмотри, как мы будем имитировать волны. Мы только что покрасили агрегат.

Агрегат состоял из четырех деревянных планок, которые были присоединены к рычагу. Планки тянулись по всей ширине сцены. Когда Джереми повернул рычаг, планки задвигались вниз и вверх. Джереми синхронизировал движение планок. Зритель в зале видел перед собой море — спокойное, если Джереми вращал рычаг медленно, и бурное, когда он ускорял движение. Агрегат был выкрашен крупными мазками в голубой и белый цвета. Для большего эффекта агрегатом должны были управлять два человека.

— Выглядит замечательно. Разреши мне покрутить рычаг с другой стороны. Это так весело!

— Я надеялся, что именно ты поможешь мне. Все остальные будут заняты на сцене во время шторма или будут ждать выхода. Не хотелось бы заставлять актеров пыхтеть от усталости, когда они станут произносить свои слова. Посмотри на маяк. Его смастерил Ват. Не правда ли, здорово?

Я щедро расточала комплименты. Полюбовавшись на стены, которые Джереми выкрасил пурпурной краской, я сказала, что мне пора, и направилась повидаться с Лаллой.

— Я останусь ненадолго! — прокричал мне вслед Джереми. — Мне нужно кое-что доделать. Тебе правда понравилось?

— Удивительно! Я на самом деле впечатлена!

— Впичатлина, она впичатлина, — сказал Зед. — Я хачу впичатлить тибя, Виола. Что мне сделать для этого? — Зед раскрыл рот, высунул кончик языка и непристойно завилял им.

— Помоги мне, Зед! — Джереми стоял спиной к нам. В руках он держал лампу и моток кабеля. — Ты зря теряешь время, пытаясь соблазнить Виолу. Ей больше не интересны обычные мужчины. У тебя нет шансов, если ты не Микеланджело.

— Хотел бы я посмотреть, как несчастный итальяшка сможет превзойти меня в этом деле.

Очевидно, что для Зеда только одно мужское качество служило мерилом достоинства.

Глава 28

— Он совсем не нравится мне, — сказала я Лалле.

Прошло всего несколько минут с тех пор, как я покинула Джереми и Зеда. Мы с Лаллой сидели на старинной садовой скамье на террасе и любовались парком. Вдалеке виднелся мост. Солнечные лучи плясали на садовых скульптурах. Я представила, что скульптуры играют в игру — ту самую, в которой разрешается двигаться, когда звучит музыка, но стоит лишь музыке стихнуть, как все должны замереть на месте. Серые толстые стебли розовых кустов, которые выглядели так неприглядно весной, зазеленели листвой и покрылись желтыми цветами. В воздухе стоял упоительный аромат.

— Он и мне не нравится. — Лалла отхлебнула глоток чая и вздрогнула. — Он наводит на меня ужас. Сейчас я понимаю, почему находила его сексуально привлекательным, — частично из-за того, что впервые повстречала подобного человека. Вынуждена признать, что Зед был исключительно изобретателен в постели и практически неутомим. Но он настоящий подлец. Его не интересует никто, кроме него самого. Я предпочитаю иметь дело с Ватом. Ват, по крайней мере, прямолинеен.