Юстиниан Великий : Император и его век - Станислав Николаевич Чернявский

не скрывал от дочери свои мысли и не стеснялся в выражениях. В этой семье считали, что империя управляется плохо.

— Но в этом, дорогая моя, — сказала Евфимия, обращаясь к Антонине, — виноваты вы сами. Имея возможность, вы не хотите пользоваться своей силой и влиянием.

Это было приглашение к перевороту! Антонина живо возразила:

— Мы не можем, дочь моя, попытаться произвести переворот в армии, если нам в этом деле не окажет содействия кто-нибудь из тех, кто находится здесь. Если бы твой отец захотел, мы очень легко могли бы приступить к делу и совершить то, что угодно Богу.

Глуповатая, но честолюбивая Евфимия возликовала. Военные — на стороне ее отца. Можно будет сменить власть. Женщина сообщила обо всём Каппадокийцу. Тот пришел в восторг и велел дочери свести его с Антониной. Однако во встрече было отказано. Антонина сказала, что готовится к отъезду на Восток: ей некогда. Лишь через некоторое время женщина дала уговорить себя. Вскоре она, мол, уедет из столицы и остановится в своем имении Руфинианы. Там никто не помешает устроить встречу и переговорить о важных делах. Пусть Иоанн приедет на виллу под предлогом визита вежливости. Осторожность Антонины выглядела очень правдоподобно. Каппадокиец попался на удочку как глупая рыба.

Назначенный день настал. Антонина, переговорив о чем-то с базилиссой, выехала из столицы и остановилась в Руфинианах, «чтобы на следующий день начать свое путешествие на Восток». Ближе к ночи в имение прибыл Иоанн.

Феодора донесла своему мужу о действиях Иоанна, направленных на захват власти. Юстиниан встревожился и приказал действовать. Феодора послала в Руфинианы евнуха Нарсеса и начальника дворцовой стражи Маркелла — честнейших проверенных людей из своего окружения (возможно, этого Маркелла мы уже встречали в качестве боевого офицера на Востоке). Императрица умела подбирать кадры даже лучше, чем это делал Юстиниан. Нарсеса и Маркелла сопровождал сильный отряд солдат. Им было приказано убить Иоанна, если тот действительно замыслил переворот.

Впрочем, впоследствии ходила сплетня, что Юстиниан захотел спасти Каппадокийца, то есть не поверил наветам жены. Император якобы отправил к Иоанну своего человека с предписанием ни в коем случае не встречаться с Антониной. Эта версия попала в официальную историю Прокопия, что лишний раз говорит о широкой свободе слова в Византии.

Иоанн не обратил внимания на предостережение базилевса «и ночью встретился с Антониной поблизости от ограды, по другую сторону которой та поместила людей Нарсеса и Маркелла, чтобы они могли услышать, что будет говориться». Неосторожный префект всё глубже запутывался в силках.

Антонина говорила с ним достаточно откровенно, она предлагала переворот и гарантировала помощь со стороны Велисария. Окрыленный этим Иоанн дал согласие совершить покушение на базилевса «и подтвердил свое обещание самыми страшными клятвами». Внезапно перед ним возникли Нарсес и Маркелл в окружении солдат. Поднялся шум. Каппадокиец позвал на помощь. Телохранители Иоанна, стоявшие поблизости, тотчас оказались подле него. Началась схватка.

Один из частных охранников ранил Маркелла. Солдаты сгрудились вокруг своего начальника, в результате Иоанн получил возможность бежать. Он очутился в городе и впал в совершенную панику. Прокопий считает, что если бы опальный вельможа тотчас прибежал к Юстиниану, то был бы спасен. Но Каппадокиец стал искать убежища в храме и тем самым дал возможность базилиссе действовать наступательно. Феодора представила мужу доказательства вины префекта, и тот был снят с должности.

Покинув храм частным человеком, Иоанн уже не получил свободу. Его переправили на малоазийский берег в другой храм в предместье города Кизика. Здесь бывший чиновник был против воли пострижен в священнический сан и стал пресвитером. Имущество конфисковали в казну. Юстиниан попытался подсластить пилюлю и всё же оставил Иоанну часть состояния. Каппадокиец неплохо устроился. Поговаривали, что часть сокровищ он припрятал, а потому остался богачом и вел роскошный образ жизни.

Впрочем, судьба всё же посмеялась над ним. Жил в Кизике непопулярный в народе епископ Евсевий, с которым Иоанн находился в лютой вражде. Горожане жаловались на Евсевия базилевсу, но ничего не достигли, так как епископ обладал связями. Тогда несколько молодых людей сговорились и убили епископа прямо на городской площади.

Подозрение в организации теракта тотчас же пало на Иоанна Каппадокийца. Было послано несколько сенаторов для расследования. Дознаватели явно питали ненависть к Каппадокийцу. Они заключили Иоанна в тюрьму, затем пытали. Иоанн ни в чем не сознался, однако всё равно понес наказание. Следователи изъяли деньги, «нагим посадили его на корабль, бросив на него один только плащ и то очень грубый, ценой в несколько оболов». Везде, где приставал корабль, тюремщики заставляли просить Иоанна «хлеба или оболов». В итоге его сослали в Египет, но Каппадокиец и там сумел устроиться, по-прежнему мечтал о царской власти и ухитрился донести на нескольких жителей Александрии, что они укрываются от налогов.

После смерти Феодоры, последовавшей в 548 году, Иоанн вернулся в столицу, но его место при дворе заняли другие карьеристы, многие из которых отличались выдающимися способностями. Старый чиновник оказался не уникален и никому не нужен. О нем позабыли, а это — самое оскорбительное для бюрократа, который еще недавно считал себя центром мира и мечтал о царском престоле. Экс-префект умер в бедности. Должно быть, Юстиниан о нем и не вспомнил. У императора были другие важные дела, и в его плотный график не вписывались стенания по поводу утраченного соратника. Жизнь продолжалась.

В должность префекта сперва вступил некто Феодот, но он оказался «человеком не очень хороших нравов», по утверждению Прокопия. Тогда префектом сделали Петра Барсиму — сирийца родом, денежного менялу по профессии. Считается, что Барсима был ставленником Феодоры. Первым делом он стал урезать расходы на армию, что принесло много вреда. Кесариец утверждает, что Барсима был склонен к чернокнижию и дружил с «манихеями». Не скрываются ли под этим именем маздакиты? Если так, причины стремительной карьеры Петра становятся понятны. Однако назначение этого субъекта на высокую должность ничего не изменило к лучшему. Барсима воровал, не выказывал своих маздакитских симпатий (если они были), и ему всё сходило с рук. Таковы были преемники Иоанна Каппадокийца.

А мы вернемся в 540 год.