Секреты прессы при Гобачеве и Ельцине - Георгий Вачнадзе

Но за второй спутник, который готовим к запуску, военные запросили 40 миллионов. А Министерство связи СССР вдруг заявило свое право на эти спутники. Выходит, мы теперь должны спрашивать разрешения у союзных связистов на пользование каналом. Уверен, что не позволят, останутся под пятой Центра и Горбачева.

Пришлось доказывать и отстаивать право России. А в ответ нам пригрозили:

— Если встанете насмерть, требуя каналы, то… Учтите, спутник легко… сбить…

Словом, предупредили: „Не зарывайтесь, ребята, помните, власть у того, в чьих руках армия и ракеты. Позволили вам поиграть в независимость, и будет. А то взяли моду — говорить Президенту правду“.

Боюсь, что угроза реальная, потому что борьба России с Центром за право информировать население идет жестокая. Скорее уже не борьба, а война. Для создания своего телевидения у России нет валюты. Она прежде всего нужна на медикаменты и продукты. Было бы безнравственно тянуть валюту сейчас на закупку студийной техники. Поэтому на митинге я предложил другое решение.

Если россияне сдадут, кто может, хотя бы по полграмма золота в фонд Российского независимого телевидения, тогда можно будет закупить оборудование. Люди сами способны создать альтернативное телевидение.

Угрозу расстрелять спутник я и обнародовал на митинге 2 марта. А программа „Время“ на другой день заявила, что это — дезинформация Полторанина. Какова „утка“?“

Для советской прессы любое упоминание о засилии ВПК в отечественной экономике было темой табу. Но вот упразднили цензуру на пятом году „гласности и перестройки“, и после августа 1990 года мы столько узнали… Следующую порцию откровений мы начали узнавать после августа 1991 года. Но и та, первая, волна разоблачений была шоком для большинства. Ведь одно дело, когда о чем-то шепчут в эфире по „вражьим голосам“ наши родные шпионы-перебежчики. И совсем другое, когда это признают депутаты Верховного Совета, министры и журналисты.

Министра М.Полторанина слушать или читать не соскучишься — сказывается уровень публициста высокого класса, человека сильного и неравнодушного.

Новый министр РСФСР по связи, информатике и космосу Владимир Булгак в меру эмоционален на страницах „Российской газеты“ (2.6.1991) — достижения его только что созданного министерства уже вполне весомы. Вот что говорил В.Булгак в беседе с корреспондентом Владимиром Федоровым накануне вывода на геостационарную орбиту второго российского спутника связи:

„— Телекорпорация на территории России — крупнейшая в мире: 620 мощнейших передатчиков, более семи тысяч приемных устройств космических станций, около девяти тысяч ретрансляторов плюс группировка спутников, обслуживающих пять часовых поясов. И тем не менее трем миллионам граждан телевидение вообще не доступно. Как ни странно, за границами зон приема оказались два десятка тысяч пунктов европейской части России. Чтобы решить эту проблему, в ноябре прошлого года и был запущен первый российский искусственный спутник. Дело за наземными станциями, которые усиленно монтируем вместе с местными органами власти. В ближайший год все проживающие в европейской части смогут смотреть первую и вторую программы ЦТ. На днях мы запускаем второй спутник, а в конце года — третий. Так что Российское телевидение наряду с первой общесоюзной программой теперь будет доступно около 97 процентам населения республики.

— И все-таки два канала для такой большой республики — это не так много.

— Мы представили в Совмин программу дальнейшего развития: ввести к концу

1995 года еще один канал общероссийской программы. Так что рекомендую всем, кто этого еще не сделал, приобрести дециметровые блоки к телевизорам.

— Как будет выглядеть коммерческая сторона, насколько выгодно вкладывать средства в эти проекты?

— Даже старые модели спутников, которые мы запускаем, говоря современным языком, позволяют делать бизнес. Как только встанет на ноги коммерческое телевидение, проснутся потенциальные заказчики, мы сможем окупать спутники. Это вполне реально. У нас было около сотни предложений по использованию первого аппарата, хоть удовлетворили только тридцать заявок.

— Еще ни одна республика не покушалась на безраздельную монополию Главкосмоса. Как же осуществлялась эта акция?

— Мы были первыми в стране покупателями спутника. Изготовили его в Красноярском объединении прикладной механики. У ракетных войск купили серийную ракету „Протон“, выводящую пятитонные объекты на геостационарную орбиту. Подчеркну, это был запуск не за счет союзного бюджета, когда никто ничем не рискует. Мы же рисковали очень многим. Поэтому пришлось застраховать выведение спутника на всех его этапах. Это стало большой неожиданностью для всех страховых компаний страны.

— Интересно, какова сумма страховки?

— Нам предложили свои услуги банк „Восток“ и „Ингосстрах СССР“. Мы отдали предпочтение последнему, поскольку там смогли в кратчайшие сроки найти международные документы для подобных случаев. Первый запуск застраховали на

7 процентов, заплатив 650 тысяч рублей. Сейчас цены на все возросли.

— И все же как удалось приобрести ракету, как отнеслись к этому предложению продавцы?

— Вначале с недоумением. А потом — Россия покупает, Россия рискует — свыклись с этой мыслью.

— В бюджет страны республика перечисляет 23 миллиарда рублей, в том числе и на поддержание Главкосмоса. Получается, что вы купили для налогоплательщиков то, что уже оплачено ими. А они заплатили дважды за космический аппарат.

— Да, но здесь условие было такое, что использование этого спутника будет диктоваться только правительством России, а не теми ведомствами, которые могли бы накладывать вето.

— Вы пошли на это ради приобретения свободы?

— Совершенно верно. Это было первым условием. Определенные права мы теперь имеем. Почему „определенные“? Мы заняли точку на орбите, принадлежащую по мировому разделению СССР. Союз на ней имел раньше спутник, который выработал ресурс, и он имел обязательства перед администрацией связи некоторых стран. Теперь эти обязательства выполняем мы, но основную часть ресурса спутника получает Россия.

— То, о чем вы сейчас рассказали, исчерпывает смысл, вкладываемый в последнее слово в названии вашего министерства?

— Нет, конечно, смысл в том, чтобы министерство обеспечивало экспертизу тех средств, которые Россия вкладывает в общесоюзные космические программы. Таким образом, мы представляем правительству данные, на основании которых оно может определить целесообразность вложения средств в союзный бюджет и их размеры. Второй вопрос — использование группировок спутников в интересах России. Тех, которые есть и которые будут. Мы больше всего заинтересованы в этих системах. Ведь многие из республик отказываются платить деньги на космические программы и относятся к ним настороженно.

Наше министерство курирует и часть разработок, определяет хозяйственное сопровождение будущих спутников в интересах республики. Поддерживаем контакты с генеральными конструкторами космических аппаратов и наземной аппаратуры. Ведь сам по себе спутник — это только часть системы. Если вы рубль в него вложили, то десять должны вложить в наземные станции.

Ну и самый большой раздел проблем — космические системы связи. Все спутники — это, по существу, спутники связи в той или иной степени. Уже в ближайшем будущем намереваемся поставить на коммерческую основу съемки из космоса в интересах сельского хозяйства, геологии, картографии, экологии. Короче говоря, организовать магазины, где хозяйственник, предприниматель может заказать за определенные деньги услуги в виде каких-то съемок, сканирования или мониторинга.

— Спутники дело дорогое. Поэтому в мировой практике распространение получает совместное их владение. Одна из транснациональных корпораций объединяет 150 стран. Львиная доля доходов принадлежит США. Не приведет ли логика событий и Россию к такому партнерству?

— Советский Союз уже входит в международную организацию „Интерспутник“, услугами которой пользуются 27 стран. Мы сейчас прилагаем усилия к тому, чтобы Россия также стала членом „Интерспутника“, поскольку она тоже владеет некоторыми космическими аппаратами. Что касается вхождения в самую крупную международнуюорганизацию космических систем „Интелсат“, то правительство Союза намеревается туда вступить. Такая деталь. Западные компании часть советских спутников не страхуют, поскольку по некоторым параметрам они не соответствуют международным требованиям. В связи с этим мы проводим работу с рядом канадских фирм, которые изъявили желание поучаствовать в создании спутников и в дальнейшей их эксплуатации.