Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник) - Андрей Константинов

Девица, сидящая на коленях старшо́го, ожгла их испепеляющим взглядом. Однако сам старшо́й оставался абсолютно спокойным:

– А я и не рассуждаю. Я всего лишь использовал слово из вашего христианского сленга. На самом деле сатанизм отрицает всякую мораль. Но так ведь мораль отрицает и сама природа. Согласитесь, что есть эволюция как не природная аморальность, благодаря которой сильное вытесняет и живет за счет слабого?

– То есть, по-вашему, окружающая нас природа существует лишь благодаря тому, что служит злу? – уточнила Ольга.

– А я не знаю, что такое зло, – брат Петр натянул на морщинистое лицо подобие улыбки. – Добро, зло… Это всё ваши, придуманные для вас попами социальные мерила. Мы их не признаем, и нам абсолютно по фигу, служителями чего нас считают. По большому счету, сатаниста волнует лишь одно мнение – свое собственное.

– Равно как день рождения только одного человека – себя любимого! – фыркнула Анечка.

– Ну, если лично вас, барышня, в большей степени радуют дни рождения Владимира Владимировича или Дмитрия Анатольевича, не смею вам перечить… Ладно, всё это софистика, давайте ближе к делу: Валерий сказал, что у вас имеется ко мне какой-то интерес. Коли так – спрашивайте и уходите. Или вы полагаете, что ночные диспуты с двумя пользованными тетками занимают меня больше, чем хороший трах с этой аппетитной девственницей?

От последней фразы Анечка едва не захлебнулась от негодования. Довольный произведенным эпатажем, брат Петр демонстративно стиснул девушку еще крепче и попытался укусить за сосок. Но та, ловко увернувшись, соскользнула с его коленей и попросила капризно:

– Я пока к ребятам схожу, ладно? А то они там всю траву скурят. И вообще, я дико замерзла.

– Иди, я через пять минут буду.

Девушка удалилась, а брат Петр вопросительно посмотрел на визитерш:

– Ну и? Вы слышали? Пять минут. Время пошло.

– В ночь с пятницы на субботу был совершен поджог храма в Парголово! – сурово начала Анечка.

– Ах, вот вы о чем! Ясно. Что ж, возможно, я вас разочарую, но мы не имеем к этому отношения. Вы ведь об этом хотели спросить?

– У нас на этот счет иное мнение! – Насупившись, Анечка продолжала гнуть свою линию.

– Очень любопытно. Поделитесь?

– За месяц до пожара на кладбище, примыкающем к храму, была замучена кошка. Теперь мы точно знаем, кто именно это сделал.

– Кошка была. Кошку я не отрицаю, – спокойно подтвердил брат Петр. – Но то была разовая, точечная акция. Так что никакой связи я пока не вижу.

– Затем, в течение месяца, к алтарю храма были подброшены три записки с сатанинскими текстами. Содержание которых можно рассматривать как прямую угрозу.

– Что за бред? Какие записки?

– Вот эти! – Анечка достала из заднего кармана брючек смятые листы и горделиво потрясла ими в воздухе. – Можете ознакомиться, если хотите. Только сразу предупреждаю – это копии!

– А я и не собирался сожрать их у вас на глазах. – Брат Петр принял из рук девушки листки, бегло просмотрел. – Фигня полная! Одно из двух: либо это идиотская шутка, либо четко спланированная подстава.

– Почему вы так решили? – спросила Прилепина.

– Здесь надерганы куски из Валентина Скавра. Я в курсе, что на периферии сей шарлатан весьма популярен. Но у нас, в Питере, народ пообразованнее будет.

– В каком смысле «пообразованнее»?

– Продвинутый питерский сатанист никогда не станет цитировать белиберду Скавра. В концептуальных вопросах мы, знаете ли, больше придерживаемся классических учений «Верховного Жреца» Энтони Ла Вэя и «Великого Зверя 666» Алистера Кроули. А это… – Брат Петр брезгливо возвратил листки Анечке. – В принципе, я даже могу предположить, где именно человек, писавший эти записульки, поимел исходники.

– И где же? – недоверчиво покосилась на него Анечка.

– Зайдите в Интернет и наберите в «Википедии» слово «сатанизм». Вам откроется ссылочка на бездарнейший анонимный комментарий, обильно сдобренный цитатами Скавра. Кстати, цитаты эти наколочены с массой элементарных орфографических ошибок. Учитывая, что ошибок в ваших записках – предостаточно, можно предположить, что некий малообразованный человек тупо перекатал тексты из Сети.

Брат Петр говорил спокойно, уверенно. Вот только переубедить Анечку было не так просто:

– Складно у вас получается. Только учтите, я все равно вам не верю!

– А мне, знаете ли, не жарко и не холодно от того, верите вы мне или нет. Могу лишь повторить: мы к поджогу отношения не имеем.

– Ой ли?

– Ли ой! Нам нечего делить с Православной церковью. Она нам не конкурент. Мы не ловцы душ человеческих. Напротив, это сами души, грешные ли, задумавшиеся ли, ловят нас и приходят к нам.

– И чего же они хотят у вас найти? – спросила Ольга. – Аппетитных девственниц и замученных кошек?

Брат Петр поморщился:

– Вы же умная женщина! В отличие от вашей юной подруги. – Анечка, вскинувшись, угрожающе посмотрела на именинника. Но тот не обратил на девушку ни малейшего внимания, сосредоточившись на Прилепиной. – Не надо утрировать, Иоланта Николаевна. Вас ведь, кажется, так зовут? Занятное имя. Есть в нем что-то такое, сатанинское… Так вот, уверяю вас: кошки – не более чем ритуал. Шоу, если вам угодно. Но разве у официальной церкви нет собственных, куда более бессмысленных ритуалов? Да взять хотя бы одну только разводку с ежегодным появлением огня благодатного!.. Ладно, я вижу вам эта тема неприятна… Так вот: люди приходят к нам за силой. Потому Сатана – он во власти и силе. И если церковь сильна и властна, значит, за ней стоит Сатана, пускай даже она это не осознает. Но мы не будем поджигать храм, чтобы продемонстрировать свою силу, – слишком мелкая задача. Всё равно что стрелять из пушки по воробьям… Всё, извините, барышни, но время вышло. Моя невеста меня заждалась.

– Извините, самый последний вопрос, – заторопилась Ольга.

– Слушаю.

– Как вы считаете: кому в таком случае выгодно перевести стрелки на… на вашу… организацию?

– Наука криминология учит, что во все времена умышленные поджоги совершали, в первую очередь, для того, чтобы сокрыть некое другое преступление.

– Еще и криминологию приплел, – проворчала Анечка. – Много вы в этом понимаете!

Брат Петр неожиданно улыбнулся:

– Представьте, кое-что понимаю. Я ведь в свое время семь лет прослужил в нашем, в питерском ГУВД. В чине капитана на вольные хлеба ушел.

– Где? – изумленно уставились на него подруги.

– В УБЭПе, – захохотал тот, в очередной раз наслаждаясь произведенным эффектом. – Вот где, доложу я вам, истинное сатанинское гнездо! – Брат Петр посмотрел на Ольгу и заговорщицки подмигнул. – Обожаю метаморфозы бытия!..

* * *

– …Да, котик. Ты уже вернулся?.. Времени? Не знаю… Что? Второй час? Надо же!.. Я? Я была на кладбище… Ну какая разница на каком? Сейчас приеду. Нет, я с Ольгой Николаевной… По делу. По очень важному делу… Ну, котик, ну не сердись… Как там Санечка? Вот видишь, и ты ложись. Всё, целую…

Анечка отключила трубку и, сконфуженно посмотрев на Ольгу, виновато пояснила:

– Как ребенок маленький, честное слово!..

Глава четвертая

Невосполнимая утрата

Санкт-Петербург,

12 августа 2009 года,

среда, 13:14 мск

После двух мрачновато-сырых дней в Питере снова распогодилось. Так что Ольга, собираясь на рандеву с Мешком, дерзко плюнула на условности, да и облачилась в легкомысленную полупрозрачную кофточку. Декольтированную в соответствии с фасоном «Знай наших!». С трудом натянув узкие голубые джинсы-«сигареты», полностью облегающие ноги от бедра до щиколотки («Э-э, мать! Да ты никак раздалась в корме!»), она подумала, что в довершение образа следует надеть «шпильки». Но решила приберечь этот законченный секс-бомб-вариант для более подходящего, нежели визит в Следственный комитет, случая…

…Ровно в час дня Андрей подобрал ее возле Исаакия, и менее чем за десять минут они долетели до роскошного особняка на Мойке, архитектором которого, по стечению обстоятельств, также был знаменитый Огюст Монферран. В отличие от распустившей перышки Ольги, Мешок сегодня предпочел в одежде сверхофициальный стиль. «Для солидности и понту», – немного смущаясь, объяснил он. За первое отвечала новенькая, по причине редкой востребованности, форма майора милиции. За второе – медали «За доблесть в службе» и «За отличие в службе II степени». По нынешним временам такими цацками редко кого удивишь. Но в отличие от штабных, тыловых, кадровых и прочих деятелей милицейских искусств, с необычайной легкостью подмахивающих наградные листы себе подобным, свои медальки Андрей получил за конкретные раскрытия. Вот только не будешь же пояснять каждому встречному-поперечному насмешнику, что «это нога – у кого надо нога»?