Я приду плюнуть на ваши могилы... - Андре Савиньон

Кэт удалилась, осмысливая последнюю фразу. Неделя! Джон останется еще на неделю? Непроизвольным жестом она прикрыла рот рукой. Как она сможет выдержать столько? Лучше бы он уехал сейчас, пока она может контролировать свое сердце.

В малом зале сэр Ричард и леди Мэри продолжали обсуждать в обществе Уэбстера тот же вопрос.

— Знаете, Ричард, вы могли бы поделить все земли на небольшие участки и продать их.

— Ни за что, — запротестовал сэр Ричард. — Я буду бороться до конца… Дорогая, я сохраню для вас ваше королевство нетронутым. Это ведь ваше королевство, не так ли? В конце концов, существуют же маленькие королевства, например, Монако, Лихтенштейн, а теперь еще и Старборо. Здесь нет ничего противоестественного. Можете мне довериться. Я не позволю фермерам одержать верх. Я был к ним слишком снисходителен. Помните, что говорил Джон Гомэр? «Есть три опасности, которые могут стать непреодолимыми, если их вовремя не предотвратить: наводнение, пожар и сплоченность народа». Он высказал эту мысль еще в 1385 году, но она продолжает оставаться актуальной и в наши дни.

— Не понимаю, о чем вы говорите, Ричард? — рассеянно заявила леди Мэри, считая петли своего вязания. — Вот дьявол, опять ошиблась! — И она принялась распускать уже связанные ряды.

— Если бы я начал продавать земли по кускам, то вскоре там понастроили бы домов и замок оказался бы в центре деревни.

— Что верно, то верно, — согласилась леди Мэри, вновь начиная свое вязание.

— Мы получили бы деньги, — продолжал сэр Ричард, — это ведь было уже не раз, Уэбстер, и смогли бы защитить замок. Когда-то мы вынуждены были, в борьбе с мошкарой, осушить рвы, но сейчас будет несложно вновь заполнить их водой. Это нужно будет сделать непременно, иначе массы праздношатающихся не лишат себя удовольствия перебраться за насыпные валы. Я уже давно разработал план.

Уэбстер резко сел и оторопело уставился на сэра Ричарда.

— Ричард, ваши доводы абсурдны.

— А я считаю, что нет! — отрезал сэр Ричард, стреляя глазами из-под нависающих бровей. — Нет ничего абсурдного в том, что англичанин хочет защитить свой замок. Это его королевский долг. Всем известно, что короли в Старборо выходили на зубчатые стены крепости и оттуда руководили защитниками замка до тех пор, пока враг не отступал.

Леди Мэри оторвала взгляд от своего вязания.

— Кто же сейчас будет отступать, Ричард? — спросила она мягким голосом, и лицо ее сделалось грустным.

Он посмотрел на нее пустым взглядом.

— Как кто?.. Люди… дома…

— Какие дома?

— Те, которые они понастроят.

— Но ведь дома не двигаются, — заметила леди Мэри тем же мягким и грустным голосом. — И потом, они ведь не враги.

— Нет, враги! — с силой выкрикнул он. — Они меня душат! Затмевают мое величие! Поэтому-то короли всегда строили свои замки в стороне от жилья, в уединенных местах. Простолюдины — вот мои враги! Мелкота, неучи, плебеи… Повторяю: я буду защищать замок, пока жив! Я никогда его не оставлю!

— Вы разве не знаете, что они с ним сделают? — перебила его леди Мэри. — Разберут по камням. И он уже не будет возвышаться в одиночестве. Или превратят во что-то полезное для себя. Я начинаю его понимать.

— Возможно, вы правы, леди Мэри, — вставил Уэбстер.

Сэр Ричард встал. Невыносимая боль разрывала ему затылок.

— Вы оба, — прошептал он, — вы оба против меня. Где Уэллс? — Широким шагом он вышел из комнаты.

Леди Мэри продолжала молча вязать. Уэбстер тоже не раскрывал рта.

— Он сам виноват, — нарушила затянувшееся молчание леди Мэри. — Ведь это Ричард вызвал сюда американца, не так ли, Филипп?

— Конечно, он сам попросил меня дать объявление в газетах.

— А теперь старается от него отделаться. Ведь только что он обещал действовать в моих интересах. Но теперь мне все безразлично… Только он один дорог мне… Но по-моему, здесь что-то кроется еще… Господи, скорее бы принять решение!

Уэбстер выразил крайнее удивление:

— Я… я не понимаю, леди Мэри.

— А я тем более, Филипп. Впрочем, Ричард тоже, как мне кажется. Ричард! Мой старый друг! Мы были счастливы, или, по крайней мере, я так считала. А теперь я ничего не знаю. Я всегда верила — вероятно, это было глупо с моей стороны, — что обязательно кто-то придет нам на помощь. Только не знала, в какой форме это выразится. Может, просто ОНИ не способны на это? Вы знаете, Уэбстер, я не думаю, что ОНИ по-настоящему исчезли, несмотря на ИХ смерть. ОНИ перешли в другую плоскость. Это можно сравнить, например, с путешествием за границу. Следовательно, мы не можем полагаться на НИХ. Мы должны рассчитывать только на самих себя.

Уэбстер, не мигая, смотрел на нее.

— Леди Мэри, я ничего не могу понять из ваших рассуждений.

— Естественно, — вздохнула она, укладывая свое вязание в корзинку.

Открылась дверь, и вошел Уэллс. Он был аккуратно причесан, а из-под поношенной, но чистой ливреи выглядывала свежая рубашка. У него был болезненный и постаревший вид.

— Скажите, пожалуйста, миледи, американец будет обедать и ужинать в замке?

Его голос дрожал. Леди Мэри с минуту наблюдала за ним.

— Что случилось, Уэллс? Похоже, у вас были… видения?

Уэллс прикрыл рукой рот, чтобы не было видно, как дрожат губы.

— Я услышал, что вам говорил сэр Ричард, миледи. Это он на меня сердится, я знаю. Но я не могу делать все, что он просит. Ему нужны более сильные помощники, чем я в моем возрасте.

Вдруг он начал бормотать:

— Король нуждается в помощи… Я не могу один… невозможно… нет… невозможно…

— Какой король? — спросила леди Мэри.

Уэллс дрожащей рукой вытащил носовой платок, вытер слезящиеся глаза и только потом переспросил:

— Простите, миледи?

— Я спросила: «Какой король?»

— Я не понимаю, миледи. Я говорил о сэре Ричарде.

Уэбстер повернулся к Уэллсу.

— Вы хотите сказать, что не можете больше один выполнять все свои обязанности?

— Да, сэр. Спасибо, сэр. Не могу ли я остаться с миледи наедине? Мне нужно с ней поговорить.

Леди Мэри сидела с опущенной головой, скрестив руки на коленях. Подняв голову, она раздраженно сказала:

— Нет, нет, Уэллс. Только не сейчас. А что касается американца, то он будет обедать и ужинать в замке вместе со своими друзьями.

— Их шестеро, миледи.

— И нас трое. Всего девять человек, Уэллс.

Она кивком головы дала понять, что он свободен, затем тем же жестом попрощалась с Уэбстером, встала и направилась к комнате сэра Ричарда.

Его там не было, но она вошла. Ей нужно было выяснить, что происходит с сознанием и памятью ее супруга. Она пересекла комнату, направляясь прямо к панно, где, как она помнила, имелась кнопка от потайного входа. Она нажимала на каждую фигурку, на каждый выступ деревянного рельефа, но ничего не сдвигалось с места.