Огниво Рассвета - Алексей Будников

Улыбнувшись, я взглянул на ронявшую с крылышек золотистую пыльцу Путеводную Тень. Ее блестящая маленькая фигурка, то нырявшая в зеленые древесные кроны, то с звучным шелестом выпрыгивавшая из них, беззаботно, точно умалишенная, металась по кажущейся непроходимой чащобе. И тут же в мыслях, в противовес этому жизнерадостному образу, холодящим естество воспоминанием вспыхнули темные силуэты встреченных мной на заросшем поле ырок, их согбенные станы и сухие ручонки. Я, сам того не желая, помрачнел лицом. Да… Дети разные бывают.

Вскоре дебри поредели: густые кустарники обмельчали, плотно прижимавшиеся друг к другу деревья расступились, с земли мало-помалу пропадали сухие поваленные пни, ветки, торчавшие и не раз болезненно попадавшиеся под ногу камни. Местность приобретала вид хоть сколько освоенный, появились подрубленные кинжалом стебельки и грибные ножки, ободранные плодоносящие кусты. Также куда больше стало попадаться животных следов.

— Я помню этот часть лес, — негромко произнес Эруиль, походя оглядываясь по сторонам. — Я идти через нее этот вечер.

Присев на корточки, он ощупал рукой наросший на дубовых корнях мох с мелкими белыми цветочками.

— Без сомнение, — быстро изучив растение, заключил первородный. Достал из-за сапога кинжал, приставил к зелени, словно что-то сверяя. — Мы должен быть близко. Fioare ведет верный путь.

Перепрыгивавшая с ветки на ветку Путеводная Тень красноречиво фыркнула. Но вдруг Amannilespri, прежде носившая на личике развеселую улыбку, замерла, чуть покачнувшись на своей единственной ножке и пристально уставившись в пущу. Эруиль, не заметивший этой резкой смены настроения нашей спутницы, спрятал оружие и поднялся.

— До город должен быть порядок верста. Не думать, что мы так скоро выбра…

Едва первородный возвел ногу для шага, как у самого носка его сапога, коротко свистнув в воздухе, вонзилась сероперая стрела, обрывая его на полуслове. От неожиданности Эруиля передернуло, и он непроизвольно попятился, чуть не спотыкаясь о вылезший невесть откуда булыжник. Разразив пространство, из ниоткуда раздался истошный властный выкрик, явно на эльфийском. Эруиль, еле поймав равновесие, ответствовал, быстро затараторив. От страха его голос приобрел непривычную басовитость и слегка подрагивал. Впрочем, когда откуда-то из леса донеслась вторая реплика, первородный заметно присмирел.

— Бросить меч, — не поворачивая головы, сказал мне через плечо травник.

Моя крепко вцепившаяся в рукоять фальчиона рука, повинуясь приказу, принялась отвязывать ножны от пояса. Не прошло и трех секунд, как клинок, громыхнув сталью, рухнул у моих ног.

Лес издал очередную команду — и теперь уже Эруиль был принужден к действиям. Он широким шагом подступил к брошенному оружию, поднял и, размахнувшись, швырнул фальчион как можно дальше в пущу.

— Какого беса происходит? — шепнул я первородному, но тот никак не отреагировал, молча вернувшись на свое место чуть поодаль меня.

Лишь новая, вылетевшая из чащобы фраза заставила его говорить и, более того, пуститься в не самые бурные, но, как показалось, прения. В итоге Эруиль, проворчав себе под нос что-то похабное (благо, какими-никакими знаниями об эльфийской срамной лексике я все же располагал, и мог с уверенностью утверждать, что в его речи прозвучали упоминания собачьей самки и гулящей девушки), сдался. Нехотя склонился набок, изъял из-за голенища кинжал и бросил его в гущу, в пару к моему фальчиону, поднимая руки и призвав меня сделать то же самое.

Только тогда наши неожиданно объявившиеся «друзья» решились выйти на лунный свет. Сразу с нескольких крон соскочили одетые в темные кожаные доспехи, с покрытыми узкими капюшонами головами босые фигуры. За спиной у каждого — короткий лук черного дерева и полные колчаны стрел с серым, цвета дыма, оперением. К бедру крепко приторочены сработанные из тусклой вороненой стали баселарды.

Еще несколько воинов явились из зарослей более буднично, по земле. Один из таких вплотную подошел к Эруилю. Сдернув капюшон, взыскательно осмотрел его с головы до пят, потом кинул изучающий взор на меня. Его яркие, цвета морской волны глаза быстрыми перебежками скакали от моего лица к поднятым рукам, внимательно исследовали каждую складку на меховой куртке, наверняка, выискивая припрятанные стилеты. Чуть бледное, с острыми чертами лицо, обрамленное длинными канареечно-желтыми волосами, из-под которых выглядывали кончики острых ушей, то и дело кривилось, проявляя ломанные линии морщин то на горбатом носу, то на узком, блестевшем испариной лбу. Окончив осмотр, эльф вернул взгляд Эруилю, что-то резко гаркнув. Мой спутник, без видимого мандража, коротко ответствовал.

Сзади к лучнику бесшумно подошел один из товарищей, подавая тому мой фальчион. Бросив на меня очередной косой взгляд, бледный эльф быстрым рывком выдернул меч, оставив ножны в руках приспешника, и принялся осматривать сталь.

— Что им нужно? — вполголоса спросил я, впрочем, едва ли кто-либо из эльфов говорил на общем.

— Хотеть знать, кто ты такой, — ответил Эруиль, не сводя взора с расположившегося впереди него стрелка.

— И что ты им сказал?

— Что ты — просто человек, случайно оказаться в Thyonleyw…

Вдруг пристально рассматривавший фальчион лучник разразился вспышкой гнева, отшвыривая оружие в сторону и грозно тыча указательным пальцем на Эруиля. Тот же, живо размахивая руками, принялся что-то нервно разъяснять собрату. Но бледный эльф, как казалось, оставался безучастным ко всей его бурной тираде. Отступив два шага, он без слов вытащил из-за спины имевший сильно загнутые плечики короткий лук, стрелу, одним мощным усилием натянул тетиву, направляя сверкающий сталью наконечник точно на меня. Не выдержав, Эруиль, заведя еще более шумный монолог, бросился вперед, на лучника, но был весьма хладнокровно остановлен одним из воинов, приставившим к его горлу клинок. Впрочем, готовый пустить стрелу эльф, что-то коротко переспросив у моего спутника, вскоре успокоился, ослабляя тетиву и медленно опуская лук.

Не веря своему счастью, Эруиль, задыхаясь, стал что-то быстро разъяснять бледному, огорошено забегавшему глазами по земле стрелку. Выслушав все, тот, несколько пометавшись, отвесил державшему моего спутника товарищу краткий кивок, приказывая опустить оружие. С прищуром посмотрев на меня, лучник принялся размеренным шагом приближаться к моей застывшей в неведении фигуре. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки, он остановился, сосредоточенно вглядываясь мне в глаза.

— Он сказат, — с трудом выговаривая слова, вдруг начал бледный. — Что ты вести сюд сам Yenna'fore. Это правд?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});