Балдежный критерий - Уильям Тенн

— Отлично! — резко ворвался в разговор голос Хартвика. — Неужели сейчас самый главный вопрос, это были ли у этого пурпурного рака рога или раздвоенный хвост? Профессор, в какую из этих пяти дыр вы хотите пойти? Уклон становится все круче, так что нам следует быть вдвое осторожнее, чем во время путешествия по Меркурию. И если мы встретим чье-либо воплощение, Боул, не забывайте, что у вас, Луцмана и Пунелло имеются смертоносные трубки, казу, а я несу базуку.

«Мне остается только надеяться, что у вас, Боул, нет чего-нибудь вроде ракетного оружия, — мысленно добавил он. — Вести подобные разговоры в таком месте!»

Археолог повернулся к Луцману:

— Учитывая одностороннюю направленность архитектуры, я полагаю, мы можем с прежним успехом поворачивать влево. До сих пор такой выбор вполне себя оправдывал.

— Влево? — Луцман повернулся и, нахмурившись, окинул взглядом изображенного на фреске Приипири, который, извиваясь, плыл по каналу, наполовину скрытый водой. — Нет необходимости, если…

В наушниках раздался страшный треск, и все четверо резко обернулись. Биоареолог, прищурившись, быстро оглядел видневшийся за многочисленными проходами склон, ведущий на поверхность, в пустыню.

— Это Бхишани! — закричал он. — Должно быть, провалился в люк и не смог вовремя встать на ноги!

Хартвик поспешно всмотрелся — да, действительно, по направлению к ним, подобно небольшой лавине, летела размахивающая конечностями фигура.

— К стене! — крикнул проводник. — Если он в нас врежется…

Он бросился вправо, прихватив по дороге Боула, в то время как Луцман и Пунелло метнулись к противоположной стене. Прежде чем обе пары успели исправить свою ошибку, индийский археолог долетел до туго натянутого кабеля, соединяющего их в туннеле, и вся экспедиция превратилась в перепутанный клубок тел.

Они прокатились по центральному коридору, оттолкнулись от наклонной стены, и на полной скорости врезались в четырех красных идолов, стоявших в небольшом круглом зале.

Хартвик первым встал на ноги, исследовал свой скафандр на предмет разгерметизации и пошевелил конечностями, проверяя, не сломана ли какая-нибудь из костей. Ничего не обнаружив, он опустился вниз и раздраженно повернул Бхишани на спину.

— Ты понимаешь, что ты наделал?

Лицо археолога-ассистента под разбитым визором шлема приняло синеватый оттенок.

— Я почувствовал, как дернулся кабель, — слабо прозвучал в наушниках его голос. — Поднял люк… наклонился… поскользнулся… я не виноват… зачем вы дернули… — От холода у него перехватило дыхание.

— Эй, Луцман! — крикнул проводник марсианскому биологу, который, постанывая, принял тем не менее вертикальное положение. — Скорее! Помогите мне опустить щиток и закрыть трещину в его визоре.

Вдвоем они потянули круглый кусок металла с макушки шлема. Щиток также погнулся при падении. К тому же его намертво заклинило. В конце концов Хартвик прекратил мучиться со сломанными защелками и резким рывком натянул щиток на визор, поспешно зафиксировав аварийные зажимы. Но к тому моменту, как он заметил прореху в кислородном резервуаре Бхишани, тело несчастного безжизненно обвисло.

— Бедняга, — пробормотал Боул. — Погибнуть таким образом.

Пунелло уже тоже был на ногах.

— Возможно, наш кислород…

— Никаких шансов, — ответил проводник. — Марс слишком быстро расправляется с такими, как мы.

— Не могу понять, каким образом он ощутил рывок за шнур. Если бы кто-то из нас дернул, остальные обязательно должны были заметить.

— Поговорим об этом завтра, — предложил Хартвик. — В любом случае единственная возможность выбраться из этого сумасшедшего лабиринта — это двигаться вдоль кабеля, пока он еще ведет на поверхность. Пошли!

Проводник направился к входу в туннель, остальные последовали за ним — обвисший провод служил им путеводной нитью.

Аккуратно сложенный кольцами кабель лежал внутри туннеля!

— Бхишани, должно быть, оборвал его, когда свалился! — срывающимся голосом крикнул Луцман, но быстро сумел справиться с эмоциями и продолжил уже более спокойно: — Ветер пустыни сдул его внутрь.

Хартвик кивнул, но не остановился.

— Он все еще бушует. Чувствуете, как песчинки бьют по вашим визорам? Таким образом мы сможем найти люк.

Через минуту ветер исчез, и проводнику пришлось остановиться.

— Должно быть, захлопнуло крышку люка. Но песок оставляет след.

Дорожка принесенного ветром песка была едва заметна, но вилась непрерывно. Она заканчивалась в комнате с четырьмя идолами, где песчинки собирались в небольшие кучки на шероховатом каменном полу. В свете нашлемных фонарей исследователи смогли рассмотреть, что впереди туннели выглядели абсолютно чистыми.

— Это нельзя назвать случайностью, — голос Боула был высоким от волнения.

— Заткнитесь! Думаю, я смогу припомнить повороты, которые мы делали. Мы просто повторим их в обратном порядке. Давайте двигаться, пока еще хоть что-то осталось в памяти.

Под предводительством Хартвика они неслись в своих неуклюжих скафандрах по таинственно разветвлявшимся коридорам. В лучах нашлемных фонарей стремительно сменявшиеся на стенах храма изображения бога напоминали живые картины. Неожиданно проводник замедлил шаг.

— В чем дело? — прозвучал в наушниках голос Пунелло.

— Нет уклона. Коридор идет ровно, а мы должны были продолжать подъем.

Они завернули за поворот туннеля — и оказались в сферической комнате. Тело Бхишани лежало возле идолов. Кучки песка…

Один за другим земляне вошли внутрь. Боул хрипло произнес:

— Мы сделали круг.

— Хартвик ударил кулаком по ладони, затянутой в металлическую перчатку.

— Послушайте, — произнес он наконец. — Возможно, в моей черепушке уже порхают летучие мыши, но у меня возникла бредовая идея, что лабиринт изменился.

— Очевидно, — кивнул Пунелло. — Наклон, наблюдавшийся повсюду, когда мы спускались, исчез. Но я предлагаю — и не только потому, что мы рискуем просто сойти с ума, если сейчас зациклимся на этом, — так вот, я предлагаю забыть на время о таком объяснении провала нашей попытки побега… попытки достичь люка. Думаю, следует сконцентрировать внимание на таких вопросах, как выбор маршрута.

— Кажется… — биоареолог прочистил горло. — Не может быть!

Боул подошел к четырем идолам и осмотрел стол, за которым они сидели.

— Сэа! Они играют в игру, называемую сэа. Сэа!

Увидев, что Боул достал из кобуры свою казу, Хартвик незаметно взялся за базуку.

— Вам что-нибудь известно о сэа, господа ученые? — поинтересовался он, не сводя глаз с фотографа. — Это может помочь?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});