Аллоды онлайн I Империя (СИ) - Соловей Иван

Что ж, лучшего претендента, чем я, и не найти, ведь все мое существо восставало против наркотиков. Мне вдруг стало интересно, насколько крепки мои принципы: смогу ли я не подсесть на вызывающую у меня отвращение соль, если организм будет настойчиво требовать дозы? Я молча подошел к столу и взял кубик.

— Никита, не надо! — побледневшая Матрена соскочила с места.

Лоб нахмурился. Михаил смотрел на меня ошарашенными глазами, его очки чуть съехали набок. Кузьма, тоже не отрывая от меня взгляда, отрицательно качал головой. Даже с лица Лизы слетел вечный налет надменности.

— Все будет хорошо, — сказал я и закинул соль в рот, пока меня не отговорили.

Она была… соленой. Голова закружилась. Краски вокруг стали наливаться нереальной яркостью, принимая какие-то совершенно бесподобные оттенки, перемешиваться, меняться местами. Очертания кабинета стирались — их заполнял астрал, мягко обволакивающий меня со всех сторон. Он больше не казался опасным. Я тонул в нем. Пола под ногами больше не было, как не было и крыши над головой. Не было даже меня. Я бесплотным сгустком летел сквозь калейдоскоп разноцветных, взрывающихся искр. И был голос, одновременно звенящий повсюду. Все чувства смешались, и я не только слышал его, но и видел, осязал и даже ощущал его соленый вкус…

— Незеб жил, Незеб жив, Незеб будет жить. Я вернулся. Я с тобой. Оглянись! Империя погрязла в криминале, и все нити тянутся вверх. Яскер уничтожил мое истинное завещание, уничтожает мою страну. Но я отомщу, я спасу. Ты со мной? Ты ведь со мной! Со мной… Смерть Яскеру! Мы победим его. Всех их победим. Иди за мной… возьми в руки оружие… иди…

Этот голос заполнил меня целиком. Голос стал мной! Феерический калейдоскоп вокруг все сужался — его пожирало что-то черное, отвратительное. Что-то, что я должен уничтожить! Мерзкая чернота, засасывая меня в свой водоворот, стала принимать какие-то формы. Лица! Я вдруг отчетливо увидел их перед собой. Я даже знал их! Кузьма, Миша, Лоб, Матрена, Лиза… Как я мог так в них ошибаться? Предатели Незеба! Они должны умереть!

Я достал меч и сделал шаг вперед…

Глава 25. Свободнорожденные

— Эй, что за шифровка?

— Это не шифровка, это у доктора почерк такой.

— Да?! Я ногой лучше пишу…

— Ух ты! Покажешь?

— Прекратите шуметь, пациенту нужен покой!

— Подзатыльник ему нужен…

— Тихо! Кажется, он очнулся! Никита? Никита… ты слышишь?

Я кое-как разлепил глаза, заслезившиеся от яркого света, но поднять руку и потереть их у меня почему-то не получилось. Голова раскалывалась и все тело ломило.

— Как ты себя чувствуешь?

— Что… произошло? — прохрипел я, стараясь сфокусировать взгляд.

— Ты не помнишь? Ты попробовал рафинированную соль.

— Я… помню.

На мои руки и ноги что-то давило, и только спустя время я понял, что крепко привязан к кровати и не могу пошевелиться. Картинка перед глазами приобретала четкость очень медленно. Комната, где я находился, по всем параметрам являлась больничной палатой. Во всяком случае надо мной висела капельница, присосавшаяся к моей руке длинным тонким щупальцем с иглой на конце, а рядом стояла грозного вида медсестра в белом халате.

— Наркотик полностью выведен из организма, — сказала она. — Ваша кровь сейчас чиста.

— Слыхал? Так что вставай, нечего симулировать, когда Родина в опасности! — широко улыбнулся Кузьма.

— Я не могу…

— Да развяжите же его! Видите, он снова адекватный!

Лоб принялся споро разрезать толстые веревки ножом. Вид у него при этом был весьма виноватый.

— Зачем меня связали? — промямлил я и закашлялся, язык еле ворочался и в горле сильно першило.

— Затем, что ты собирался сделать из нас фарш, забыл? — ответил Орел.

— Что-то припоминаю…

— Припоминает он! Если бы не Лиза…

— Ты плохо поддаешься гипнозу, — задумчиво вставила она.

— Мне уже говорили, — после нескольких попыток я все-таки сумел принять полусидячее положение, заслужив недовольный взгляд медсестры, и принялся растирать затекшие запястья, на которых остались красные следы от веревок. — У меня голова сейчас как будто лопнет.

— Это не я, — тут же открестилась эльфийка.

— Ну-у-у… я тут это… приладил тебя слегка, — Лоб смущенно оскалился. — Больно резво ты кидался на нас.

— Что, кстати, очень странно, — вмешался Миша. — Обычно наркотики вызывают вялость и апатию.

— Не знаю, что на меня нашло…

— А что ты нам нес на счет Незеба? — снова заговорил Кузьма, когда медсестра, еще раз поправив капельницу, вышла из палаты.

Я задумался, стараясь восстановить в памяти все, что мне привиделось под действием соли, но это было как вспоминать ускользающий сон: в голове мелькали только невнятные обрывки, при попытке ухватить которые начинало болеть в висках.

— Он вроде бы… говорил со мной… Я плохо помню. Кажется, он сказал, что жив и что я должен убить всех сторонников Яскера… Что-то такое.

— Незеб? Жив? — переспросила Матрена.

— Миша, вынимай из головы энциклопедию, — повернулся к нему Орел. — Что там у нас по Незебу?

— Как можно не знать собственную историю?! — фыркнула Лиза.

— Раньше я знал, но потом эту информацию вытеснили из моей головы дела более насущные!

— Официально, двое из трех Святых Триединой Церкви — Незеб и Скракан — погибли во время Великого Астрального Похода, — начал рассказывать Михаил, прекратив перепалку. — Между Империей и Лигой тогда, в 966 году, был заключен мирный договор и наши армии на время объединились в борьбе против третьей силы — астральных демонов. Но главы обоих государств не вернулись с той войны. Траур по Незебу длился несколько лет. В стране была настоящая истерия, шок. По Империи прокатилась волна суицидов…

— А Яскер?

— Незеб считал его своим преемником, он самолично оставил его во главе государства, когда отправился в Великий Поход. Законность статуса Яскера очевидна.

— Даже если на секундочку предположить, что Незеб жив… — неуверенно произнесла Матрена. — Разве будет он зомбировать своих граждан при помощи наркотиков? Ведь мы и так любим его и чтим, и, если б он только вернулся… все как один встали бы на его сторону… Или нет?

— Не стоит развивать эту тему.

Алексей Зеницын, появившийся на пороге, был хмур, но собран, и будто говотился к чему-то очень важному. Следом за ним появились Михаил Корнилин и Щит Кочевников.

— Ну ты как? — коротко спросил начальник охраны.

— Жить, наверное, буду. Давно я здесь? — мне только что пришел в голову этот вопрос и я заволновался. Сколько прошло времени? День? Неделя? Загремев однажды в военный госпиталь, я пробыл в отключке довольно долго.

— Со вчерашнего дня. Ну ты, конечно, силен… Еле утихомирили!

Я потрогал свою гудящую голову. Видимо, Лоб мне крепко врезал, она болела так, будто в нее вбивали гвозди, но в памяти это совершенно не сохранилось.

— Я хочу встать, — выдернув из своей руки тонкую трубку, соединенную с капельницей, я попытался подняться.

— Нет, Никита, ты должен лежать! Врач прописал тебе постельный ре… — предсказуемо запричитала Матрена, но наткнувшись на мой строгий взгляд, смирилась с неизбежным. — Ладно, наверное не страшно, если ты чуть чуть погуляешь, подышишь свежим воздухом. Это тоже полезно.

— Можете прогуляться с нами до долины гейзеров. Мы собираемся взять образцы серы для опытов, — предложил Корнилин. — Ну и еще кое-куда заскочить…

— Эта та сера, которая содержится в кубиках соли? — уточнил я.

— Скорее всего да. Может быть мы сумеем как-то помочь тем, кто уже подсел на наркотик. Целая шахта наркозависимых… — сокрушенно покачал головой директор.

— Где они сейчас?

— Госпитализированы. Незебградские лекари говорят, что состояние многих очень тяжелое. А убитых увезли в Церковь для воскрешения. Шахта закрыта до выяснения.