За гранью Разлома (СИ) - Мак Алиса

Сдержать горькую усмешку у Макса не вышло.

— О да. Уж это она умеет.

Дом преобразился стремительно и незаметно. Впервые нечто странное Чтец заметил ещё утром, когда, проснувшись, он побрёл в сторону ванной. Маленькие белые зверьки сновали повсюду, они выглядывали из-за занавесок, прыгали по рамам картин, мелькали за мебелью. Голова похожего на бельчонка зверька торчала из большой напольной вазы, едва заметная среди стеблей искусственного падуба. Этот падуб был здесь давно, Макс заметил его в первый же день, когда крёстный отец показал ему выделенную для них с Мишей комнату, но только сегодня он с удивлением обнаружил, что искусственные стебли источают вполне настоящий запах, почему-то хвойный.

Запахи заполнили весь дом. Хвоя, морозная свежесть и что-то ещё, что-то чистое, чуть сладковатое, чему Макс не мог дать названия, хотя, он был готов поклясться, знал этот запах с раннего детства. Быть может, ещё из родительского дома.

На завтраке стол оказался непривычно пустым. Вместо обычного разнообразия блюд, перед каждым местом стояла простая тарелка с яичницей и беконом.

— Нас сегодня не балуют, — заметил Макс и поймал крайне многозначительный взгляд Ромы.

— Нас готовят к ужину.

— Главное, чтобы не на ужин, — буркнул Лёня, а Изабелла залилась счастливым смехом.

В этот раз не только Мира, но и Анна не появилась на завтраке. Александр с тоской оглядывал собравшихся за столом и молчал, вместо своих обычных речей вынужденный заниматься детьми. Кирилл, как обычно, пытался капризничать, но под строгим взглядом отца смирел и принимался старательно жевать выданную ему кашу.

За обедом всё повторилось, разве что запах хвои стал ярче, а духов — больше. Набираясь смелости, они то и дело позволяли себе запрыгнуть к кому-нибудь на плечи или колени, норовя утащить что-нибудь со стола. Пользуясь занятостью отца, Настя кормила собравшуюся вокруг неё группку из трёх попрошаек, Лёня бледнел, ворчал и дёргался каждый раз, когда нечисть оказывалась рядом.

— И всё-таки они тут приятные, эти духи, — заметил Макс. — И не скажешь, что это та же нечисть, что наши домовые и кого там ещё в дома пускают.

— А между тем, это ровно они и есть! — Незамедлительно отозвался Александр, но Кирилл, почувствовав ослабление отцовского внимания, немедленно уронил полную ложку супа себе на колени и завопил во всё горло:

— А-А-А! Гоичо-о!

Подарив крестнику последний печальный взгляд, хозяин дома кинулся спасать сына.

— Немного напоминает тебя, — хихикнула Изабелла, обращаясь к Лёне, а Влад, не оставляя Кролику времени осознать и обидеться, мгновенно парировал:

— И тебя, принцесса.

Вампирша надула щёки и, горделиво вздёрнув нос, отвернулась. Ответить ей было нечего.

Александр догнал Макса после обеда, когда тот уже и думать забыл о сходствах и различиях региональной нечисти. Чтец направлялся в библиотеку, надеясь продолжить там чтение, когда крёстный отец вдруг появился у него на пути и, поманив за собой, усадил на коридорный диванчик.

— Есть кое-что важное, что я — надо сказать, крайне беспечно — не посчитал нужным записать, — цепко вглядываясь в лицо собеседника, начал он. Если его цель была заинтересовать, Александр её достиг. — Вспомнил об этом сейчас. Ты никогда не обращал внимание, как похожа может быть нечисть из разных мест? И не думал о том, от чего зависит область распространения тех или иных существ?

Макс не думал, и Александр удовлетворённо кивнул, прочитав ответ в его глазах.

— Похоже на то, что нечисть привязана к человеческой вере, или, пожалуй, не столько вере, сколько знании о них. В эпоху глобализации у нас по всей России сказки о домовых и кикиморах стали слышать чаще, чем легенды коренных народов, и после Разлома многие из полузабытых существ оказались ослаблены и вытеснены. Так и эти маленькие белые духи… Помнишь, я говорил, что они принесли мне печати после того, как мы заключили сделку? Я обещал им, что стану хранителем этого места, что, пока я жив, в каждый день силы их будут привечать здесь, а после я передам роль хранителя своему наследнику, кем бы он ни был.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Кстати, в некотором роде тема веры относится и к особым дням. Праздники колеса года, связанные с солнцем, имеют настолько древнюю историю, что едва ли хоть когда-нибудь утратят свою силу, однако в дополнение к ним возникают другие. Например, у нас здесь Новый Год уступает Йолю по силе, но лишь немного. Мне было бы безумно интересно, отличаются ли дни силы в других местах, например, там, где празднуют Рождество, но возможности проверить это у меня, увы, не было. Не знаю, насколько это относится к теме твоих изысканий, но буду рад помочь.

Значит, вера. Вера и сильный день.

— Означает ли это, что религии…

— Едва ли. — Александр резко махнул головой. — Не все персонажи, которых знают и в которых верят, являются нечистью. Да и представь, какой силы оказались бы боги мировых религий, окажись они здесь? Думаю, мальчик мой, мы бы это не пропустили.

Макс покидал Александра в задумчивости. Вокруг сновали белые духи, и занятый своими размышлениями Чтец шёл, забыв, куда направлялся изначально. В чувство его привёл голос Миши, с чувством заверяющего кого-то:

— Я никогда не забывал, что ты сделала для меня, и я не нарушу своего обещания, но и ты помни: это касается не только тебя.

Макс вышел из-за угла как раз, чтобы увидеть, как его друг крепко вцепляется в руку Миры.

— Или ты специально отказываешься от помощи? Чтобы и дальше держаться меня на коротком поводке?

Мира рванулась в сторону, но Миша крепче сжал пальцы, заставив девушку всхлипнуть.

— Больно!

— Отпусти её. — Макс схватил друга за предплечье и удивился тому, как напряжены его мышцы.

— Так прекрати это, — всё так же не глядя на Чтеца, тихо и горько попросил Миша.

Его пальцы дрогнули и разжались, и Мира, почувствовав свободу, немедленно отпрянула назад, но не убежала, а, прижав покрасневшую руку к груди, медленно осела на пол, сползя по стене. Макс поспешил к ней.

— Ты в порядке?

Она не ответила, лишь опустила голову, спрятав лицо в коленях. Плечи девушки вздрагивали в беззвучных рыданиях.

— Не в порядке. — Миша протянул ей руку, чтобы помочь подняться, и, не дождавшись реакции, хотел коснуться её плеча, но Мира ловко отшатнулась, схватилась за косяк ближайшей двери, попыталась подняться.

Макс поймал её, когда девушка чуть не упала вновь. Она оказалась легче, чем Чтец ожидал, а вот дрожала меньше, чем он боялся. Миша наблюдал за ними с непривычно жёстким лицом.

— Скажи ей, Макс, может, она тебя послушает. Я посмотрел календарь, в ту ночь, когда… когда умерли Близнецы, был Хэллоуин. Александр сказал, это одна из самых сильных ночей в году. Всё сходится, если есть шанс помочь Мирке, он должен быть сегодня. Если… — Он пристально вгляделся в лицо своей бывшей напарницы, но та отвела взгляд, и Бессмертный повернулся в Чтецу. — Если Мирка упустит его ради своих капризов, я… Я не буду знать, как дальше к ней относиться.

Из груди бывшей Сестры вырвался негромкий рычащий стон.

— Это… — Её голос дрожал и не слушался, Чтец не сомневался, что Мира применяла огромные усилия, чтобы не зарыдать. — Это не капризы. Ты. Ты знаешь. Это. Не. Капризы…

Миша поморщился.

— Что мне с ней делать? — спросил он, и Чтец поморщился: за время в особняке Александра они с Мишей как будто поменялись местами.

— Ну и как, по-твоему, ты так чего-нибудь добьёшься? — холодно спросил друга Макс. — Ты сам знаешь, она, — он легонько тряхнул трясущуюся в его руках девушку, — потрясающе упрямый человек.

— Макс, на кону…

— Сегодня не последняя особая ночь.

— Мы не знаем, что будет через год.

— Почему год? Ты сам знаешь, такая ночь в году не одна. Кстати, Александр обмолвился, что ближайшая — Новый Год. Буквально через полторы недели.

Миша молчал, осмысливая услышанное, и с каждой секундой гнев и боль на его лице сглаживались, сменяясь сожалением. Мира вдруг как будто потяжелела, выскальзывая из рук, и Макс осторожно позволил девушке снова сесть на пол. Она больше не дрожала.