Призрачные дороги - Галина Ли

Вампир отвесил Лаланну легкий поклон. Рис в ответ промолчал, только еще больше нахмурился.

— Ну что же. Раз мы все выяснили, позвольте откланяться. Дюс, приглашаю вас завтра после обеда еще раз прогуляться по городу после того, как расставят последние ловушки. Заодно решим, что делать с трупами сирин.

Ненависть заворочалась огненным жерновом, вытаскивая меня из мути отстраненного спокойствия:

— Скормите их своим зверушкам!

— Успеем. Тем более что "зверушек" я отпустил. Тела пока отнесут в ледник. До завтра. Знаете, Дюс… — вампир, наткнувшись на мой взгляд, вздохнул, оборвал фразу на полуслове, поклонился и вышел.

— Дюс, — меня осторожно тронули за плечо, — выпей вот это.

К носу сунули склянку с темной жидкостью, от которой пахло горькими травами.

Я пихнул ее в сторону:

— Агаи, ты путаешь меня с истеричной барышней! Все в порядке. Просто дайте мне побыть одному!

Дождавшись, когда комната опустеет, я рухнул в кровать и почти сразу провалился в серую мглистую муть. Мне привиделось озеро. То самое клятое озеро! Вот только берег был другой — пологий, поросший густым кустарником. И тут я заметил тоненькую фигурку на притопленном, почти скрытом под водой плоту.

Эрхена!

— Кегемара… — прощаясь, подняла руку девушка.

— Нет!!!

Рев, который вырвался из моей глотки, меня же и разбудил. Я вскинулся и наткнулся взглядом на Морру, испуганным зверьком замершую в ногах. Девочка подползла поближе, прижалась к моему боку и всхлипнула. По-взрослому: беззвучно, горько и безысходно.

Я погладил ее теплую макушку:

— Осиротели мы с тобой, малышка.

И чуть зверем не завыл от тоски; не знаю, как удержался. Насилие над собой отозвалось звоном в ушах, закаменевшими от напряжения мышцами. Сердце, стукнув, замерло на долгое мгновение, и я неожиданно почувствовал, как в самом потаенном уголке души ширится и разрастается чернота, больше похожая на бездонную дыру в нечто. В нечто, не принадлежащее этому миру, способное свести с ума в одно мгновение.

Поняв, что еще чуть-чуть, и добровольно окунусь в эту черноту, я позвал Агаи. У меня не было ни времени, ни слов, ни желания объясняться, поэтому он просто получил короткий приказ следить за малышкой. Оставив мага с Моррой, я сразу рванул к Игнасу. Ему не потребовалось ничего разжевывать: хватило короткого взгляда.

Этернус лишь позволил себе уточнить:

— До первой крови?

Я в ответ прохрипел:

— Как получится!

Едва у вампира в руках оказалось оружие, меня накрыло… Игнаса спасли упыриные сила, изворотливость, быстрота и… невозмутимость. В отличие от меня, он не лез напролом, хладнокровно отслеживая каждое мое движение и используя все промашки противника. Скоро наши одежды украсились прорехами, а пол — кровью. И если упырю доставалось ни за что, я свои раны заслужил. Да что там… фактически вымолил. Боль была необходима: она доказывала, что я все еще человек. А еще — служила наказанием.

Ярость и злость схлынули внезапно, когда, поскользнувшись на собственной крови, я рухнул и крепко приложился затылком об пол. На смену гневу пришли усталость и апатия. Поняв, что опасность безумия миновала, я махнул Игнасу:

— Все!

Он тотчас схватился рукой за окровавленное плечо и беззлобно выругался:

— О демон… еще чуть-чуть, и я точно оказался бы в заднице Единого! Надеюсь, тебе полегчало, Дюсанг Лирой. Второго приступа бешенства мне не перенести.

Я молча пошел к дверям, чувствуя, как мокрая от пота и крови рубаха липнет к телу, а раны дергает болью. Уже на пороге повернулся и бросил:

— Спасибо, Игнас.

— Обращайся… ммм… всегда готов, — и стоном сквозь зубы: — Какая ты все-таки скотина, Лирой!

Когда я вернулся в комнату, Агаи закатил настоящую истерику, он буквально исплевался ругательствами. Правитель нежити к моей выходке отнесся спокойно: ничего не сказал, лишь некоторое время, не отрываясь, смотрел мне в глаза, затем сухо кивнул и вышел. Наверняка нашел в своей многомудрой голове объяснение происшествию. А может… в моем взгляде нашел.

***

Я стоял на стене и вглядывался в холм, расцветший огнями костров. Сирин разбили лагерь именно там, где мы закопали умертвия. Пророчица оказалась не настолько всевидящей, как представлялось, раз не учуяла угрозу под ногами. Но захороненных упырей мне было мало. Я собирался преподнести еще один неприятный "сюрприз": на парапете лежали семь трупов сирин. Ночной ветер ерошил их темные перья.

Я покосился на приоткрытые кривые клювы. Небогатая нам досталась добыча, ну да завтра будет совсем другой "урожай", дай Ирия справиться.

Как только стемнело, горожане, неспособные держать оружие, укрылись в подземелье замка. Остальные защитники разошлись по своим местам. Морру я лично отвел в лазарет: Андру поручил ее заботам трех этернус, среди которых была единственная вампирша. Они были недовольны приказом, но возразить не посмели. Правитель нежити выбора подданным не оставлял.

Осталась последняя ночь перед схваткой. Завтра с рассветом — можно было не сомневаться, что проклятые ублюдки выберут именно это время — небо потемнеет от крыльев.

Я не смог удержаться от вздоха: все-таки сирин — очень неудобный противник. Привычными приемами с ними не справишься: и защитников пришлось рассредоточить по всему городу, и неизвестно толком, чего ждать. Уверен, в первое нападение нас всего лишь прощупали слегка, оставив главные козыри для решающей схватки. На восходе сирин атакуют и с земли, и с воздуха. Хорошо, что эти мрази под землей не ползают, а то бы совсем не было жизни.

Я усмехнулся и подошел к телу. Огромная птица с переломанными крыльями застыла в трупном окоченении. Странный народ эти сирин. Казалось бы, вот оно… счастье: живи как хочешь, лети куда пожелаешь, беги, если надо, от себя и судьбы… Ан нет… На всех невидимое ярмо, цепи толщиной в руку, слово они не птицы, а дворовые шавки… Получается, крылья — лишь видимость свободы. Они ничто, если в душе ты раб!

Я нагнулся и схватил за шею мертвого, превращая обычный труп в кровожадную нежить:

— Вставай!

Со "свежими" покойниками еще дела иметь не приходилось, до этого мне доставался только прах. Оно и к лучшему: зрелище оказалось не из приятных: тело усохло, вытекли глаза, а перья так поменялись, что стали один в один по цвету с легатумом, замерцали серебристым отливом в свете двух лун.

— Вот вам и железные птицы, — пробормотал Агаи.

Он по-прежнему искал совпадения с пророчеством. Да я и сам их теперь искал. Зато Андру тут же нагнулся и с интересом дотронулся до конвульсирующего тела.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});