Во имя Рима: Люди, которые создали империю - Адриан Голдсуорти

Так что, несомненно, есть доля истины в утверждении, что именно Цезарь, а не Рим, завоевал Галлию. Как мы уже видели, Юлий Цезарь начал войну против Галлии, а не Дакии во многом благодаря случайному стечению обстоятельств, а его желание прославиться, чтобы добиться своих политических целей, повлияло на многие его поступки, особенно на решение устроить экспедицию в Британию.

Можно говорить о том, что перманентное расширение границ римской республики должно было когда-нибудь привести к завоеванию Галлии, поэтому если бы Цезарь не начал его в 58 г. до н. э., то другой римский полководец предпринял бы вторжение позднее. Однако такой взгляд на историю совершенно не учитывает способность людей оказывать влияние на ход событий. В этой схеме все происходящее определяется различными обстоятельствами, например, социальными, идеологическими, экономическими условиями, развитием технологии, увеличением или снижением численности населения, изменениями в климате и окружающей среде. Человеческий фактор в подобном подходе к истории полностью игнорируется.

Такой взгляд крайне трудно соотнести с тем, что происходит в реальном мире, ибо жизнь полна осознанных и неосознанных решений, и все они имеют свои последствия. Более того, способности людей и их реакции на те или иные события сильно различаются, даже когда они родились и выросли в очень похожих условиях.

На войне так, как нигде больше, способность командующего влиять на события очевидна, поскольку каждое решение может привести к победе или краху. Если бы Цезарь не завоевал Галлию, другой римский полководец сделал бы это в будущем, но события развивались бы совсем не так, как это происходило в период 58–50 гг. до н. э. Личность самого Цезаря и характеры командиров с обеих сторон, способствовали тому, что кампания протекала именно так, а не иначе. Человек, находящийся на вершине иерархической лестницы, неизбежно обладает большим влиянием, чем любой другой отдельно взятый индивид. В сущности, мы вернулись к тому, с чего начали: значение лидеров и полководцев нельзя недооценивать, они были и остаются важным, хотя не обязательно решающим фактором в том, как протекают и чем заканчиваются войны.

В данной книге мы рассказали о нескольких военачальниках и военных кампаниях на протяжении нескольких веков, когда происходило сначала расширение, консолидация государства, а затем борьба с упадком. Войны и полководцы играли огромную роль в римской истории. Взлет и падение Рима все равно бы произошли, даже если бы пятнадцать человек, описанных в этой книге, умерли в детстве, что случилось со многими их современниками, или были убиты, когда командовали армиями. Тем не менее их возвышение и победы в столь важные периоды истории Рима во многом определили то, как это происходило. В разные времена появление особенно талантливых или решительных полководцев выводило на новый уровень римский метод ведения войн. Люди наподобие Марцелла, Фабия Максима и Сципиона Африканского помогли Риму выдержать натиск Ганнибала и в конечном счете нанести поражение Карфагену. Помпей и Цезарь уничтожили республику, но они также присоединили к империи больше территорий, чем остальные военачальники. Август укрепил свой новый режим завоеваниями не меньше, чем восстановлении внутреннего мира и стабильности.

Война и политика оставались неразрывно связанными, поскольку самым выдающимся поступком для главы государства было нанесение поражения противнику в войне. В поздней античности старая традиция совмещения гражданской и военной карьеры сошла на нет, но, тем не менее, благодарный Юстиниан сделал Велизария консулом, когда тот вернулся из Африки. В Древнем мире войны были частым явлением, и государство нуждалось в способных людях, чтобы их выигрывать. Во все времена это приносило престиж и преимущества в политике. Сенаторская аристократия, из которой на протяжении веков вышло так много талантливых римских полководцев, очень гордилась этим фактом, но в то же самое время была недовольна, если отдельные личности слишком сильно выделялись на фоне своих коллег.

А сейчас стоит рассмотреть судьбу наших пятнадцати героев. Двое были убиты в стычках — Марцелл карфагенянами, а Юлиан, возможно, своими же солдатами. Траян умер естественной смертью во время кампании, как и Марий вскоре после взятия Рима. Трое были убиты — Серторий своими же офицерами, Помпей по приказу придворных Птолемея, Цезарь пал жертвой заговора сенаторов. Еще одному, Корбулону, Нерон приказал совершить самоубийство. Сципион Эмилиан и Германик погибли — по слухам — от яда. Тит правил недолгое время, и его преемником стал его брат. Фабий Максим остался в политике, но конец его долгой жизни был отравлен завистью к славе Сципиона Африканского. Последний был преждевременно исключен из общественной жизни и закончил свою жизнь в горьком уединением, что напоминало участь Велизария. Эмилию Павлу в последние годы жизни пришлось преодолеть неприязнь и вражду, чтобы отпраздновать свой триумф.

В бою римские полководцы командовали войсками, находясь сразу за рядами сражавшихся, и эту позицию нельзя назвать безопасной. Но даже если они не погибали на полях сражений, покрыв себя славой, они могли столкнуться с не менее реальными опасностями.

После Рима

Мы должны признать, что Александр, Цезарь, Сципион и Ганнибал являются самыми достойными и знаменитыми воителями всех времен; однако, уверяю вас… они бы никогда не смогли… завоевывать страны так легко, если бы они были укреплены как Германия, Франция, Нидерланды, Бельгия, Люксембург и другие государства в более поздние времена.

Даже когда сэр Роджер Уильямс написал свой «Краткий трактат о военном искусстве» в 1590 г. и намекнул, что новые разработки в ведении войн — прежде всего современные укрепления и огнестрельное оружие — уменьшили важность примеров из античности для современных командиров, немало других военных теоретиков активно стремились учиться у греков и римлян.{424}

Это не было новым явлением, поскольку «Краткое изложение военного дела» Вегеция, написанное в конце IV века, было одним из самых переписываемых светских манускриптов в средние века. Трудно определить, насколько представления Вегеция в действительности повлияли на действия средневековых военачальников во время кампаний, но этот труд, безусловно, был хорошо известен образованным людям. Многие его рекомендации — например, проведение боя только при самых благоприятных обстоятельствах и отход в крепости, обеспеченные провиантом, где захватчики могли их осаждать до тех пор, пока не кончится продовольствие и не придется отступить, — несомненно, пригодились во время ведения средневековых войн. Однако командиры, которые так действовали, возможно, исходили из практического опыта, а не следовали советам римского теоретика.

К VI веку римские методы ведения войны сами стали типично средневековыми. Армии были небольшими, дисциплина менее строгой, чем в прежние времена, а набеги и небольшие операции стали доминировать над грандиозными сражениями. Крошечные королевства испытывали недостаток средств, ресурсов и необходимой степени централизации, чтобы выставлять армии, напоминающие те, что существовали в Риме во времена его расцвета.

Лишь в конце XV и в XVI веке положение начало меняться. Государства стали более могущественными и начали использовать большие армии. Средневековые методы командования оказались не применимы из-за возросшей численности солдат. Проблема усугубилась тем, что при этом требовалась строгая дисциплина для эффективного использования нового легкого огнестрельного оружия. Распространение грамотности, печатание книг и брошюр позволил открыть заново древних авторов и сделать их более доступными благодаря переводам на современные языки.

В XVI–XVII веках такие военачальники как Мориц и Вильгельм Нассауские в Нидерландах или Густав Адольф в Швеции сознательно пытались превратить армии в войска, основанные на дисциплине, организации и тактической системе римских легионов. В 1616 г. Джон Бингам опубликовал перевод на английский язык книги «Тактики Элиана», в которой были приведены не только рисунки, показывающие копейщиков в форме XVII века, выполняющих отдельные движения, но и раздел о том, как строевая подготовка древних была адаптирована для использования в военной службе Голландии. Обложка была даже еще более красноречивой, ибо на ней был изображен Александр Великий, вручающий свой меч Морицу Нассаускому.

Так как армии были организованы по римской модели — или, по крайней мере, военные реформаторы считали, что это римская модель — неудивительно, что во многих отношениях полководцы командовали в римских традициях в течение нескольких веков. Во главе армий, редко насчитывающих более 30 000 человек, которые двигались в сомкнутом строю, они также могли видеть большую часть поля боя. Множество условий, в которых действовал полководец, не изменились — подзорные трубы облегчили наблюдение за полем боя, но в то же самое время облака дыма как следствие применения черного пороха, ухудшили видимость. Скорость связи по-прежнему не превышала скорости курьера. Штаб, который помогал военачальнику, обычно набирался, как во времена Рима, из членов семьи и хороших знакомых полководца. Их было немного, и, как правило, они не проходили никакой специальной подготовки. Маловероятно, что Цезарю или Помпею поле битвы Густава Адольфа или Мальборо показалось бы уж слишком непохожим на то, что они видели на полях сражений в свое время.