Сфинкс - Тобша Лирнер

Квартира была отделана в духе неоклассицизма и явно знавала лучшие времена. Показное великолепие мебели в псевдостиле Людовика XVI — такое жилье мог бы снять правительственный чиновник для своей любовницы. Мустафа заверил меня, что квартира в нашем распоряжении целый день, а потом он отвезет меня в Вади-эль-Натрун. Я не успел ему сказать, что, может, мне и не понадобится возвращаться в монастырь.

В девять утра мы вчетвером собрались за обеденным столом со стеклянной крышкой под черной с серебром стеклянной люстрой. Господин Валиф, официально представлявший Египетское правительственное нефтяное агентство, сел напротив нас с Мустафой и принялся рассматривать таблицы и разведочные карты, которые предоставил ему мой помощник. Лет под шестьдесят, чиновник отличался смертельно бледной кожей, и все его лицо в невероятном количестве покрывали веснушки. Он ни словом не обмолвился, что наша встреча проходит нелегально, но это меня нисколько не удивило. Валиф славился двумя вещами: умением молчать и собственными тайными махинациями. Его согласие было необходимо, если мы хотели заключить договор на аренду.

За другим концом стола восседал мистер Эминайтс, представитель Именанда, — низкорослый иорданец, одетый в бледно-голубую джеллабу, из-под которой виднелась рубашка с дорогим галстуком. Широкое лицо обрамляли большие очки в черной оправе. Сначала он держался дружески, но посуровел, когда я потребовал объяснений, почему господин Именанд не пришел сам. Моя настойчивость поразила обходительных компаньонов, но после того, как Мустафа что-то шепнул на ухо иорданцу, тот заверил меня, что господин Именанд явится на встречу в свое время, а пока мы должны начинать без него. Его предложение не прибавило мне настроения. Валиф прокашлялся.

— Итак, мистер Уарнок, я извещен, что вы с Мустафой Шакиром и господином Именандом в качестве партнеров хотите взять землю в аренду сроком на три года для проведения первоначальных изыскательских работ, а затем еще на двадцать пять лет эксплуатационного периода на наших обычных условиях. Что означает ежегодную плату согласно реестру четыре, премии за производительность согласно реестру пять, отчисления правительству согласно реестру шесть и долю от производства согласно реестру семь. Полагаю, предварительная рабочая программа вами уже согласована.

Эминайтс посмотрел на лежавший перед ним проект договора. По выражению его лица я не мог судить о его мыслях, и в отсутствие нашего загадочного благодетеля все предприятие показалось мне рискованным.

— Разумеется, сейчас мы не можем предсказать объем будущего производства, — начал я. — Но уверены, что залежи нефти имеются, и мы извлечем из месторождения максимум возможного.

— Какая нефтяная компания будет нашим партнером? — спросил Валиф.

Мы с Мустафой переглянулись. Эминайтс поправил узел галстука и заговорил по-английски учтиво, но с сильным акцентом:

— Никаких партнеров не будет. Это одно из условий участия в проекте господина Именанда, и оно, как вы понимаете, является определяющим. Еще он настаивает, чтобы изыскательские работы начались в течение месяца.

— Так быстро? — переспросил я, а сам подумал, доживу ли я до этого времени?

— Господин Именанд — человек немолодой и хочет увидеть плоды своих инвестиций.

— Очень необычно, — заметил Валиф. — Но египетское правительство уважает высокое положение господина Именанда и ценит, что он готов вложить в проект большие средства. Мы также доверяем нашему другу мистеру Уарноку. Поэтому согласимся на этом и двинемся дальше.

Валиф, известный своим умением вести переговоры и изматывающий коллег мелочами, улыбнулся. Его обычная надменность куда-то исчезла и сменилась, как мне показалось, почтительностью. Я, стараясь скрыть изумление, откинулся на спинку стула. Кто же этот господин Именанд? Немногочисленные сведения я получил у Мустафы — Именанд щедро вкладывал деньги по всему Средиземноморью от Испании до Турции, а также в Северной Африке, а сам большую часть жизни провел в Греции. Инвестиции делал умело и, интересная деталь, не имел наследников. Не много, чтобы о нем судить. Но я понимал, что без «Геоконсалтанси» нам никогда не набрать средств даже на первичную разведку, а уж тем более на условиях Именанда. Поэтому волей-неволей приходилось ему доверять.

Внезапно я почувствовал, что атмосфера в комнате изменилась. Эминайтс поднялся и почтительно склонил голову. Другие последовали его примеру. Я обернулся и увидел в дверном проеме силуэт худой фигуры.

— Оливер Уарнок! Счастлив познакомиться с таким легендарным человеком!

Голос Именанда звучал гулко — казалось, низкие ноты отдавались прямо в ступнях. Он вышел на свет, и я сумел его как следует разглядеть. Худощавый, ростом пять футов восемь дюймов, смуглый, почти ливийского типа наружности — с тонкими чертами лица, высокими скулами и носом с горбинкой. Возраст было трудно определить — я решил, что ему где-то между пятьюдесятью и семьюдесятью, кожа его лица, как водится у богатых, выглядела хорошо сохранившейся и холеной. Он держался прямо и властно и излучал харизму, с которой мне пришлось столкнуться всего раз, когда на какой-то встрече я познакомился с принцем Файсалом. Одет он был безукоризненно — в черный костюм, как я решил, с Савил-Роу, с дорогими галстуком и платком. Золотая заколка для галстука была сделана в виде страусиного пера — экстравагантная деталь, свидетельствующая о том, что человек способен на необычные поступки. Эминайтс подвинул ему стул.

— Мистер Уарнок, имею честь представить вам господина Именанда.

Мы обменялись рукопожатиями. К моему удивлению, его кожа, хоть и выглядела молодо, на ощупь была как у глубокого старика.

— Рад, господин Именанд, лицом к лицу столкнуться с человеком-загадкой, — проговорил я.

— А я — с лозоходцем. Ваша репутация летит впереди вас. Я некоторое время следил за вашей карьерой. Ваши достижения в разведке нефти — лучшие на земле.

— Вы преувеличиваете, — скромно ответил я и с удивлением заметил, что он обиделся.

— Я никогда не преувеличиваю. Вы, наверное, сами не представляете, на что способны. В вашем возрасте это не только безрассудно, но и заслуживает порицания.

— Я ученый, мистер Именанд, не больше и не меньше; просто стараюсь добросовестно относиться к своей работе.

— Что ж, посмотрим. Кстати, примите мои соболезнования по поводу утраты жены. Она была великим археологом.

— Вы были с ней знакомы? — Я смутился: так мало знал об этом человеке, но благодаря его дружескому обращению почувствовал между нами связь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});