За пределом (том 3) (СИ) - Кири Кирико

Иными словами, у меня начинается ломка, откуда и эти симптомы. Уверен, что я и выгляжу сейчас не очень. Пришлось сделать два глубоких вдоха и выдоха, чтоб хоть как-то постараться взять себя в руки.

— Не спорь со мной сейчас. И вообще никогда не спорь. Если я говорю так сделать, значит, ты так и сделаешь. Я ясно изъясняюсь? — процедил я.

Мне казалось, что если он сейчас что-то не то скажет или съязвит, я просто прострелю ему прямо в машине голову. Но парень, видимо, что-то такое и почувствовал от меня или же осознал свою неправоту, так как лишь кратко и смиренно ответил:

— Да, понял.

— Вот и отлично. Не заставляй меня больше повторять или поднимать голос.

Даже несмотря на то, что он согласился и как бы признал свою вину, моё раздражение никуда не делось. Меня уже раздражало даже то, что здесь стоит машина. Почему именно здесь, а не где-нибудь в другом месте? Неужели другого места не нашлось?!

Пришлось немного подышать свежим воздухом и походить вокруг грузовика, чтоб взять себя в руки, прежде чем войти в ангар. Не помогало справиться с симптомами и то, что я прекрасно понимал, откуда они. Это как знать, что у тебя гастрит — знать-то знаешь, а боль в животе никуда не денется.

В ангаре меня уже ждала целая толпа народу, и стоило порадоваться тому, что мы выбрали такое большое помещение, где даже столько человек чувствовали себя свободно. Первым делом я нашёл Кондора, который отвечал за операцию. После того, как он с Молчуном и Малиной разобрались с первостепенными целями, сразу разделились. Малина отправилась к себе домой, так как была не нужна, Молчун в мою команду, а Кондор в основную. Сейчас же меня волновал только один вопрос.

— Скольких потеряли?

— Тринадцать, — сразу ответил он. — Наёмники были явно не промах и явно не Беллаторы. Быстро сориентировались, пусть их это и не спасло.

— Мы потеряли ещё трёх, — на его вопросительно приподнявшуюся бровь я вздохнул. — Засада.

— Итого в сумме у нас сейчас семьдесят один человек. Неплохо для такой операции, могло быть и хуже.

— А могло быть и лучше.

— Не всегда везде выигрывать, — резонно заметил Кондор, но что мне оставалось лишь согласиться.

— Это да, но скоро их станет ещё меньше, — заметил я. — Остались кое-какие незаконченные дела. Что с наёмниками?

— Распрощались, как только отдали груз и получили основную сумму, — под грузом он имел ввиду финансиста. — Отказались и от твоего предложения вступить.

— Честно говоря, я этого и ожидал.

— Кстати, не знаю, говорил ли тебе кто-то, но ты неважно выглядишь, словно заболел.

— Продуло вчера. Сейчас температурю, — соврал я. Не стоило сейчас всем говорить, что их босс, ещё не заступив на должность, уже наркоманился. — Как там босс? Жив ещё?

— Жив. Хотя его неслабо ранило. Думаю, что в ближайшее время помрёт, если ничего не делать.

— Будто его смерть кого-то волнует, — фыркнул я, направившись к пленнику.

Толпа, что была передо мной, сразу начала расступаться, пропуская меня к единственному стулу в центре, на котором, привязанный к спинке и с мешком на голове, сидел мой бывший соперник.

Бурый. В конце концов, он попался сам на свой же план. И именно он подкинул мне идею поступить именно так, а не иначе. Хотя, признаться честно, он едва не спутал все карты, всё же что-то подозревал и пытался этому противодействовать, как мог.

Что касается плана, то он был самым простым, который только можно было придумать, что не делало его неэффективным:

Сразу после победы на Соломоном и наёмниками Мачо мы отправлялись к самому Мачо, чтоб добить его. По пути я с частью команды Бурого отделялся, чтоб пойти по ложному следу, оставленному мной, и избавиться от большой части его верных людей.

И до этого момента всё шло по плану.

После того, как я разобрался с Пулей… и Гильзой… это можно было назвать полнейшим провалом в переговорах… Но после них я должен был поехать к базе Мачо, где, по идее, с тем уже покончили Бурый с наёмниками и Панком.

Там, недалеко от въезда на базу, на единственной дороге расположились с двух сторон мои люди. Я должен был остановиться у них, и когда Бурый со своей командой выезжали от Мачо, попали бы в идеальную засаду, где их изрешетили бы с двух сторон. И не спасла бы здесь ни броня, ни щиты против такого шквала пуль. Плюс один «РПГ-7», старый и добрый, который достал бы любую бронированную машину. Нам пришлось потрудиться, чтоб достать его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В принципе, всё так и получилось — Бурый попал в засаду и был повержен. Единственной полнейшей неожиданностью, стоящей трёх жизней, стало то, что он отправил за нами Панка, который нас едва не убил. Ещё бы чуть-чуть, и это бы закончилось просто ничем — убили бы и меня, и его. Всё-таки что-то до последнего подозревал.

В остальном всё прошло как планировалось.

Все смотрели на меня, иногда переводя взгляды на Бурого, когда я подошёл к нему. Я практически всех здесь хоть раз, да видел, пусть и не мог похвастаться тем, что знал каждого по имени, слишком уж их много. Но вот каждый из них знал меня. Возможно, некоторые знали и мою репутацию, но это даже в плюс. Больше боятся — больше уважают.

Что касается Бурого, то выглядел он неважно. И Конрад не обманул: судя по красному пятну на животе, ему действительно оставалось немного. Но факт того, что он до сих пор держится, говорил о многом. Упёртый человек, этого у него не отнимешь, как и не отнимешь того, что падение картеля по большей части лежит на его плечах. В одиночку против всех, он смог одержать верх, но пал от своего же оружия — удара в спину.

Я сорвал мешок с головы Бурого, наконец взглянув в лицо поверженного противника. Может чего услышу интересного, ведь торопиться больше некуда. Да и его наёмники вряд ли теперь придут за ним. Сколько их осталось? Десять? Восемь? После смерти основной группы и того факта, что их заказчик пропал, они просто смоются с деньгами, которые им выплатили авансом, рассудив, что жизнь дороже.

Уже здесь, надеюсь, не будет верности до гроба, иначе я даже не знаю, что и думать.

Бурый медленно поднял голову и, увидев меня, растянулся в улыбке. Не выглядел даже расстроенным. Не выглядел расстроенным до момента, пока не спросил:

— А что с близнецами?

Странный вопрос, однако я не стал врать.

— К сожалению, они отказались, хотя именно с ними я пытался договориться, чтобы сохранить обоим жизнь, — покачал я головой.

Он смотрел секунду-другую мне в глаза, после чего вздохнул.

— Эх, Шрам-Шрам… — и хоть улыбка осталась на его губах, взгляд стал грустным. — Мог бы уж и постараться в конце, а ты… Но ладно, признаю, неплохо разыграл всё, чего уж, сучонок ты этакий. А я же тебе, сука, верил.

— Верил так, что хотел убить? — склонил я слегка голову вбок.

— Да с чего вдруг?

— Не ври хотя бы перед смертью, Бурый. Ты кинул меня несколько раз, конкретно подставив.

— А ты разве не подставлял никого? Хочешь сказать, что, заняв место Соломона, не будешь поступать так же?

— Я не буду после этого заметать следы, убивая своих людей. Мочить своих людей, чтоб спрятать свою трусливую задницу. Бурый, ну ты и ублюдок, — вздохнул я. — Убил Рябу, заказал Фиесту, хотя она была невиновна и верна, и тебе это известно. Хотел убрать меня, так как не доверял мне. Или скажешь, что не хотел моей смерти?

Он этого не сказал. Лишь смотрел мне в глаза с усмешкой.

— Ладно, признаюсь, хотел тебя убить, так как не доверял твоей лживой жопе ни на грамм.

— Она стала лживой после того, как ты едва меня подставил. С наркоторговцем и чемоданом наркотиков, с нападением Чеки, где нас едва не убили. И ведь это были не единственные разы, когда ты хотел отправить меня на тот свет, верно?

— Я тебе никогда особо не верил, Шрам, — проигнорировал он последний вопрос. — Слишком ты был… скользким. Если близнецы, Панк, Гребня и Француз были мне знакомы, то вот ты всё это время оставался тёмной личностью. Той, кто был похож на меня и был готов пойти по трупам всех подряд ради власти. Как видишь, я не ошибся.