Король русалочьего моря - Т. К. Лоурелл

открыв глаза и увидев всех, собравшихся у ее постели, уже вполне четко. Поймав этот взгляд, Лотта удовлетворенно кивнула, забрала чашку и ушла.

– Ты как? – тут же влез Адриано. – Вообще на вид ты уже почти ничего.

– Если не считать ощущения, словно меня всю ночь били, то и в самом деле ничего, – ответила Белла, прислушавшись к себе. – А что это было за варево?

– Я узнаю, – пробормотала себе под нос Одиль.

– Лотта всякое умеет, – губы Ксандера тронула улыбка, и Белла поняла, что он это тоже расслышал. – Особенно травы и это все. Сама выращивает.

– Тогда мы ждем вас внизу, – сообщил Адриано. – Сандер, а правда…

О чем он спрашивал, Белла уже не слышала: обоих их словно ветром за дверь сдуло. Повернувшись, она увидела, как Одиль ставит прямо на кровать свой саквояж с крестом с герба Нордгау на застежке.

– Я захватила тебе одежды… немного, – невозмутимо сказала венецианка. – Подумала, что тебе пригодится.

Выбор был удачным, сделанным и в расчете на северную погоду, и на вкусы самой Беллы, не забыты оказались даже теплые носки, поэтому Белла благодарно улыбнулась, выбралась из-под влажного после лихорадочной ночи одеяла и, немного ежась, принялась за дело.

– Как вы вообще тут оказались? – спросила она, натягивая блузку из теплого, с шерстью, льна. – Не подумай, что я не рада, ужасно рада, но…

– Твой дядя Франко довольно быстро понял, что вышло нехорошо, – прожурчала Одиль, устраиваясь на кровати по-турецки. – Тут еще и Фелипе вернулся. Ты промчалась мимо него, кстати, так что и он заподозрил, что что-то неладно. У Баласи вас уже не было…

– Он не сказал, где мы?

– Тогда и в той компании – не сказал. – Одиль хохотнула. – Он смерил дона Франсиско суровым взглядом и сказал, что экзамен ты сдала, а в остальном ему не до нас, потому что еще есть сдающие. Тут к нам сунулся Франц, и на том разговор пришлось закончить.

– И? – Белла извлекла из саквояжа юбку тонкой шерсти и почти неприметного, но искусного узора, какие любила ткать Мерседес.

– И если коротко, – сказала Одиль, глядя на нее своими речными глазами, – я пообещала, что найду тебя и сумею убедить вернуться.

– И сумеешь? Убедить.

– В конечном итоге, – кивнула та. – После того, как Ксандер покажет нам окрестности. Ты же этого хочешь, правда?

Белла глянула на окно, за которым уже вовсю сияло солнце.

– Хочу, – призналась она и добавила, уже улыбаясь: – Хочу!

– М-м-м, – задумчиво сказала Одиль, осторожно потрогав стальную раму. – Ксандер, боюсь, это тот самый момент, когда надо признаться, что я отродясь на такой штуке не ездила.

Это было прямо хорошо, подумала Белла, тоже глядя на предоставленные им… аппараты, выглядевшие так, будто на них забыли добавить еще много нужного. Например, седла – это ведь седло какой-то безумец прикрутил на железный остов? – должно было быть гораздо больше. Как и колес. Колес явно не хватало.

В общем, признание Одили было очень вовремя. Значит, не одна Белла считала, что считать это средством передвижения могут только сумасшедшие. Из тех, кто с русалками плавает и не может решить, хочет он человека убить или целовать.

– Потрясающая штука, – выдохнул Адриано.

«А еще сумасшедшие замечательно друг друга понимают», – мрачно подумала Белла, глядя, как венецианец с робкой нежностью, как влюбленный, гладит железный скелет на колесиках под одобрительным взглядом Ксандера.

– Это просто, – подтвердил ее предположения насчет своего душевного здоровья фламандец, взяв один из этих… велосипедов… и катя его к выходу из сарая. Когда-то этот сарай был, наверное, конюшней. С лошадьми. Понятными любому человеку лошадьми.

Адриано первым последовал за ним, но не прежде, чем коснулся каждого из велосипедов, и выбрал, пожалуй, один из самых неказистых, на взгляд Беллы, но повел его к выходу все с тем же влюбленным восторгом. Одиль трогать ничего не стала, но выбрала тот, на котором с руля свисала белая кисточка. Белла подумала, но решить не смогла и взяла просто ближайший.

– Вот сюда нужно сесть, – продолжил инструктаж Ксандер, когда они вышли на солнечный свет, и похлопал по недоседлу. – И ногами крутить эти педали. Тогда он довольно быстро ездит. Только нужно научиться держать равновесие. Но это как раз не сложнее, чем верхом.

– Верхом пошире сиденье, – с сомнением сказала Одиль.

– А управлять как? – поинтересовался Адриано, уже перекинувший ногу через раму.

– Вот этот руль надо крутить вправо или влево, и колесо повернется, – объяснил Ксандер и продемонстрировал, что он имел в виду. – А если хотите затормозить, то нажмите на педаль назад, машина остановится.

Адриано же рискнул первым, но тоже не без подготовки: он прижался ухом к рулю, что-то ему пошептал, а потом вдруг решительно наступил сначала на одну педаль, а потом на другую. Велосипед под ним отчаянно завилял, но почти тут же выровнялся и помчался по двору под победный клич венецианца, распугивая заполошных кур.

Одиль чуть вздохнула, как святая мученица, которой приволокли очередного золотушного, и осторожно последовала примеру. Под ней велосипед не только завилял, но и упал, впрочем, без последствий, она просто поставила ногу на землю. Прикусив губу, она попробовала вновь и на третий раз стальная конструкция поехала уже без приключений, тем более что куры, оценив обстановку, сочли за благо удрать куда-то в огород.

– Сеньора?

«Альба не трусят, – твердо сказала себе Белла. – Ни перед друзьями, ни перед врагами, ни перед волшебными тварями, ни перед чертовыми машинами». Она решительно перекинула ногу через раму, опершись ногой об одну педаль и рискнула оторваться другой от земли, нажимая на вторую.

Конструкция оказалась не такой сложной. Правда, в первый раз она упала – по примеру Одили, Белла спаслась от собственного падения, вовремя сняв с педали ногу, – а во второй – отказалась тормозить, и пришлось это делать каблуком, но наконец ей удалось проехаться без приключений, и ей даже стало весело. И юбка не мешалась и не задиралась: сначала она за нее несколько переживала, но потом выяснилось, что и колени она не открывает, и при этом не цепляется за педали, по крайней мере, пока.

– У вас очень хорошо получается, сеньора, – сказал Ксандер как будто с удивлением. – Что ж, если вы готовы рискнуть, можем и в город.

Дорога была проселочная, из укатанной земли, но ровная. Ксандер уверенно ехал впереди, иногда оборачиваясь, но поначалу Белле было не до него, а потом тем более.

– Какая красота!

Адриано, самый успешный ученик из них троих, теперь мало того, что мчался рядом с Ксандером, но когда они