Моя капризная леди (СИ) - Мелевич Яна

— Это же случайность, — нахмурился Даниэль.

— Ага, — голос Гилберта сорвался. — Но ее было легко избежать, не поддайся я на провокацию. А потом нам с Юной пришлось все скрывать. Мы спрятали тела глубоко в катакомбах, замуровали в одной из камер. Моя жена связала души, чтобы Руперт сдерживал Розалинду. Он даже после смерти хотел быть рядом с ней. Эта комната находится прямо над источником силы, которая питает замок. Видимо, поэтому Юна выбрала ее в качестве проводника основной защиты.

— Почему сейчас? — прозвучал резонный вопрос Пола. — Ты молчал столько лет. Теперь-то зачем говорить?

— Долгое время мне удавалось поддерживать порядок благодаря наследию Руперта, — ответил Гилберт. — После трагедии мы полностью заменили прислугу. Собрали новых рабочих. Выкупил на рынке рабов несколько нелюдей. В том числе Дугала. Никто из них ничего не знает. За двадцать лет из свидетелей остался только старый пьяница Грэг, да и тот последние мозги пропил. Хорошо, что Терлак его выгнал. А потом я ослеп окончательно. Бесконечные войны, болезни подкосили налаженный порядок.

Я бросила взгляд на Пола, затем перевела на Г илберта и тот понимающе усмехнулся.

— Догадываюсь, о чем ты подумала. Но нет. Это семейное. Терлаку просто повезло. У Руперта тоже начинались проблемы со зрением. Мать говорила, старое проклятие по мужской линии. Я не слишком верю в подобное объяснение. Не у всех членов клана были такие проблемы.

— Значит, мальчики... — охнула я, и Гилберт кивнул.

— Все. Оно проявляется ближе к тридцати годам.

— Где тела? — нахмурился Даниэль, и Гилберт подобрался.

— Глубоко под землей. Но проблем не в них,, — наклонил голову набок Гилберт. — Я искренне считал, что Розалинда и все прошлое давно канули в забвение. Потому со спокойной душой отдал тебе ее комнату, Амалия. Только Юну все не устраивало. Последние три года вообще дались тяжело. Она очень боялась, что контрабандисты каким-то образом докопаются до правды.

— Что случилось? — осторожно поинтересовалась я, и Гилберт тяжело вздохнул.

— До вашей ссоры Юна стала дерганой. Я спрашивал о причинах, но жена не говорила. Постоянно бродила по замку, исследовала стены. Просила меня открыть ход в катакомбы, однако я воспротивился. Не знаю в чем причина.

Закрыв глаза, я досчитала до десяти, чтобы после ответить.

— Я знаю, — прошептала одними губами. — Она боялась призрака, который теперь преследует меня.

Глава 72

Маленький дракончик, надежно спрятанный в скорлупе, будто светился изнутри. Яйцо по-прежнему оставалось крепким, но по мере взросления эмбриона стенки становились тоньше. Чешуя разглаживалась и сквозь позолоту в свете солнца легко просматривался будущий дракон.

Э-у-у?

Лося наклонила морду к яйцу и недовольно фыркнула. Поняла, что перед ней настоящий конкурент на звание любимца. Ничего удивительного, ведь девочки все утро надышаться не могли на «малыша». Таскали его с собой, пока Дугал и Ангусом ездили в Драмстар для подзарядки камней.

— Ты все равно лучше, — улыбнулась я.

Протянув ладонь, почесала бархатный нос, чем заслужила бесконечную преданность водного дракона. Лося еще попыталась облизать меня, но была остановлена шумом деревьев.

Я сразу почувствовала необычайный прилив сил, даже просто сидя рядом с яйцом. Мне не пришлось поворачиваться или делать каких-то пассов руками. Одним изгибом брови отпугнула любвеобильную драконицу, поскольку вся флора у берега попала под мою власть. Через несколько секунд все успокоилось. Она послушно положила морду на песок, пока остальная часть бочковидного тела омывалась прохладной, озерной водой.

Сидя рядом с Лосей, я внезапно поняла леди Розалинду. С драконами действительно чувствовался покой и уверенность. Они такие большие, грозные — настоящая гора, за которой легко укрыться от враждебных сил и ненастий.

— Фр-р, — выдала Лося и выпустила из ноздрей белый пар.

— Кажется, она загорает, — насмешливо произнесла Эйла, но подходить ближе почему-то побоялась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Видимо из-за хвоста, которым Лося периодически создавала небольшие волны на поверхности Лосхела. Еще она любила ударять по воде ластами. Неожиданно. Когда наивный пловец не ждал подвоха и сразу оказывался в эпицентре водного взрыва. Да такого сильного, что на сотню матров долетали брызги.

Жемчужный блеск чешуи Лоси напомнил мне о драконе в горах. Не Эндо, которого сейчас тренировали Бакстер и Аксель. Другого. Погибшего. Ради чьей-то выгоды погибло живое существо. И сколько их таких было? А будет? Я устало вздохнула и бросила взгляд на сверкающую поверхность озера.

— Бабушку арестуют, да? Когда найдут?

Девочки приблизились почти бесшумно. В попытке подойти вплотную, они увязали в бурой массе, пока не добрались до нас. Оставив рядом ботиночки, близняшки устроились подле Эйлы, которая продолжала методично присыпать яйцо песком и тщательно протирала им поверхность. Не знаю, разрешалось ли так делать по справочнику, но дракону такое обращение явно нравилось.

Скорлупа засветилась ярче, из-за чего Лося закрыла один глаз и обижено фыркнула:

— Э-у!

— Никто никого не арестовывает, — вздохнула я.

— Но дядю Пола заперли в комнатах, — нахмурилась Джинни и расправила кружевную оборку на юбке. — Противный Дугал не пускает нас к нему.

— Зря мы отдали тебе куклу, — мрачно изрекла Маргарет, на что Эйла метнула короткий взгляд в мою сторону.

Я посмотрела на умиротворяющую гладь озера и попыталась придумать какой-нибудь веский контраргумент против этого утверждения. Выходило не очень успешно. Все сводилось к банальному лепету о важности правды, убеждениям в отсутствии вины девочек, которую они испытывали.

Только все бессмысленно, ведь после открывшихся фактов. Врать, глядя в глаза девочек, было очень сложно. Да и как объяснить, что бабушка не совсем бабушка — а дедушка не тот, за кого себя выдает? Да и дядя им вовсе не двоюродный.

Мелочи, но за ними тянется целый шлейф чужих ошибок, неверных решений и бестолковой гордыни. А еще надежда, которая никому из семьи МакГиннес не помогла.

— Чего раскудахтались, как упырекуры, — буркнул Эйла. — Нормально все, просто взрослые проблемы решают.

Она отвела взгляд в сторону. Я коротко вздохнула и отвернулась. Не хотелось верить, что маленькая проныра подслушала разговоры взрослых. Тайны семьи МакГиннес вовсе не для нежных, детских ушей. Тем более такие. Мне самой вдруг захотелось воспользоваться силой леди Юны и перекроить воспоминания.

К дрыглам такие секреты. Г илберт прав. Им самое место в могиле.

«Разве Юна не наложила на вас заклятие верности?» — внезапно вспомнилось, и изо рта вырвался нервный смешок.

Оказывается, не существовало никакой клятвы. Придумали для острастки, чтобы появление Пола выглядело настоящим. И «смерть» Гилберта была гарантией того, что на первых порах подмена братьев оставалась тайной. Разве люди обращали внимание на детали? Вроде шрама, цвета глаз или чего-то другого? Нет. Сама заметила сходство Терлака и Пола, лишь внимательно приглядевшись к лицу последнего.

Я вдруг подумала о том, какой одинокой и несчастной себя чувствовала Юна. Ни семьи, ни детей. Ничего, кроме сумасшедшей, тайной дочери. С Гилбертом никаких супружеских отношений не было. По его словам, супруга боялась мужских прикосновений. Даже самых робких. Она воздвигала стену между родными внуками для поддержания дрыгловой легенды.

И все равно любила. По-своему. Как умела.

Мы перевернули каждый угол в замке, но ни призрака, ни Юны не нашли. Часть драгоценностей и ценных вещей все-таки нашлись в комнате Конли. Их с радостными воплями принесли остальные братья МакГиннес.

Столовое серебро, несколько украшений — ерунда, но хоть какие-то деньги. Единственное, ожерелья Розалинды среди небольшого богатства не наблюдалось. Возможно, Юна куда-то

спрятала его или вовсе продала от греха подальше. Такие артефакты лучше всего держать вдали, как показал пример Калибурна.