Вина и грехи - Мара Вульф

за руку и потянул назад. – Будь осторожна. Хотя, думаю, она позволит только носителю семиконечной звезды взять то, что оставила внутри.

Я положила пальцы на край отверстия, приготовившись к тому, что меня тоже отбросит заклинанием, несмотря на логику его рассуждений. Но ничего подобного не произошло. Наоборот, внутренняя часть гроба засветилась, когда я перегнулась через край.

– Что ты видишь? – спросил Николай.

Я чувствовала его прямо у себя за спиной, готового в любой момент подхватить меня, но он ко мне не прикасался. Я в недоумении уставилась на сообщение, которое оставила мне Эстера, чувствуя как все волоски на моем тебе встают дыбом. На миг прикрыв глаза, я распахнула их снова, однако картинка передо мной не изменилась. Внутри не было тела, скорее всего, его там никогда не было. Этот саркофаг служил тюрьмой для предмета, которому лучше бы никогда больше не видеть свет. Но я все равно нерешительно протянула руку и взяла его. Эстера приложила столько усилий, чтобы привести меня сюда. Нельзя ее подвести. Я крепко сжала находку пальцами, прочувствовав злобу, гнев и коварство, которые от нее исходили. Охваченная дрожью, я испытала желание разжать руку. Ничего хорошего из этого не выйдет. Почему Эстера выбрала именно его? Или не выбрала? Неужели все наши предположения ошибочны? Но тут я ощутила руки Николая на своей талии, и сомнения развеялись. Он крепко держал меня, а я выпрямилась и повернулась к нему лицом с волшебной палочкой в руке. И все же это была не просто палочка. Эстера, вероятно, нуждалась в ней не больше, чем я. Нет, это палочка Нексора. Я никогда не видела ее раньше – просто знала это. С ее помощью он творил зло, и все же Эстера сочла нужным спрятать ее и не уничтожать.

У наших ног образовался тонкий слой льда, но Николай не отрывал взгляда от грозного орудия в моей руке. С восхищением и отвращением я присмотрелась к палочке повнимательнее. Блестящая гладкая поверхность источала темное сияние. Она была изготовлена из черного эбенового дерева, испещренного тонкими ветвящимися линиями, напоминающими змеиную кожу. На поверхности были вырезаны руны, а на нижнем, чуть более широком конце находился оникс – настолько черный, что поглощал любой свет. Палочка оказалась необычно длинной и очень тонкой. Передний конец заострен, как один из кинжалов Илии. Каждый дюйм напоминал об опасной силе и темных намерениях владельца. Мы должны раскрыть его секрет, а затем уничтожить навсегда. Это орудие разрушения никогда не должно попасть в руки того, кто мог бы использовать его не по назначению.

Я подняла взгляд на Николая. Его глаза блестели в темноте.

– Пойдем. – В голосе отразилось беспокойство, которое я целиком и полностью разделяла. – Нужно унести ее отсюда.

– Это слишком опасно, – возразила я. – Если кто-то отнимет ее у нас… Если Селеста ее украдет, что тогда? – Я не могла себе представить, что она сделает с ее помощью. – Мы должны уничтожить ее. Здесь и сейчас.

– Сердце души Нексора не может быть внутри этой палочки, – натянуто возразил Николай. – Будь это так, Эстера уничтожила бы ее. Наверное, королева хотела, чтобы палочка досталась носительнице семиконечной звезды. Чтобы она ею пользовалась.

Я бы никогда не стала колдовать с этим орудием тьмы. Я крепче сжала палочку, и вдруг меня словно насквозь пронзило что-то темное. Я покачнулась.

– Лучше отдай ее мне, – потребовал Николай.

Неужели в его голосе паника? Неужели он думал, что палочка причинит мне вред? Я крепче сжала ее, не желая выпускать из рук.

– А как же его гроб? Разве мы не должны открыть и его?

Сначала Николай, казалось, колебался, но потом обошел гроб Эстеры, положил руки на крышку гроба Нексора и глубоко вздохнул. Он ни на секунду не отрывал от меня взгляда. Он хотел, чтобы я остановила его. Ничем хорошим это закончиться не могло: если в белом саркофаге находился такой черный магический артефакт, то что же ждало нас в черном?

Зловещее рычание прозвучало еще до того, как крышка сдвинулась с места, и я почувствовала, как зашевелились волосы на затылке. Я медленно обернулась. Из темноты появились тени. Бесчисленные тени. Они становились все четче по мере того, как приближались к свету, который теперь окружал саркофаги. Когтистые руки рассекли воздух. Руки, лишь скудно прикрытые рваными клочьями меха и тряпками. Существо дико размахивало ими вокруг себя. А потом проявились обезображенные лица с глазами, сверкающими от дикого голода. Ничего подобного я никогда не видела. Я судорожно сглотнула. Что это? Тела напоминали человеческие, но они никак не могли быть людьми. Двое из них вошли в круг света и обнажили острые как бритва зубы. Должно быть, это те самые монстры, о которых говорил мне голос. Неужели они действительно освободились из своего более чем тысячелетнего плена именно в этот момент?

Николай выпрямился.

– Иди ко мне, – спокойно велел он, в то время как мое дыхание участилось, а сердце бешено заколотилось о грудную клетку.

Я осторожно придвинулась ближе к нему, однако монстры тоже наступали. Я насчитала троих, потом пятерых и, наконец, появился шестой. Кто они: уриаши, кэпкэуны или самчи? В принципе, это не имело значения. Неужели мы освободили их, открыв саркофаг? Возможно, именно поэтому Эстера хотела, чтобы я нашла палочку? Что произойдет, если мы откроем второй гроб?

Одно из существ прыгнуло вперед, обнажив зубы. До меня донесся тошнотворный запах разложения, и я попятилась. Когти заскрежетали по мраморному полу, и от этого звука в ушах зазвенело. Если эти твари доберутся до нас, то разорвут на части. Из темноты появлялись все новые и новые пары светящихся глаз. Мне уже не нужно было считать их, чтобы понять, что мы в меньшинстве.

– Не подвергай себя ненужной опасности, – приказал Николай. – И позаботься о том, чтобы не потерять палочку. Она нам нужна, в ней наше спасение.

Он проследил, как я засунула палочку в вырез платья. Дерево казалось ледяным по сравнению с моей кожей. Но так безопаснее, чем в моей руке. Затем стригой обнажил клыки, издал угрожающий рык и могучим прыжком перемахнул через гробы навстречу монстрам. Его противники удивленно отступили, но это длилось лишь мгновение, прежде чем они бросились в атаку в едином порыве. Рев, крики и рычание эхом отражались от стен. Мое сердце громко стучало, уши закладывало от шума, а магия внутри меня нарастала. Я не позволю им убить его или даже ранить. Один из монстров прыгнул на Николая, но тот поймал его железной хваткой и свернул шею резким движением,